Карен Mонинг - Прикосновение горца (полная версия)
– Когда-нибудь я тоже смогу видеть подобные вещи?
– Да. Я слишком быстро учился, самонадеянно считая, что ничто не может причинить мне вреда. Когда пришло осознание, оно подавило меня, как и предупреждала Эобил. Но я введу тебя в знания моего народа достаточно медленно, чтобы ты мог выдержать его, пока будешь осваиваться.
– Адам, а Копьё… – нерешительно произнёс Цирцен.
– А что с ним? – откликнулся Адам, слегка изогнув губы в усмешке.
– Копьё и Меч – единственные орудия, которыми можно убить бессмертных. Копьё использовалось, чтобы ранить Христа.
– Ты начинаешь видеть связь. Продолжай поиск.
– Но что…
– Ты найдёшь свой путь. Есть вещи, которые должны приходить постепенно. Ты не можешь ожидать, что стремительно отвергнешь всё, что раньше считал правдой. Во многих отношениях ты всё ещё мужчина девятого века. Потом будет много времени, чтобы поговорить об этом. А сейчас давай сосредоточимся на Лизе и на твоем открытии, кто ты и что собой представляешь. Всё, что я хотел с самого начала, Цирцен – чтобы ты принял меня, как отца, и пожелал узнать о своем наследии. Я единственный Туата де Даан , имеющий взрослого сына, – самодовольно добавил Адама. – Кое-кто из них негодует на меня за это.
Цирцен закатил глаза, но поглощенный самолюбованием Адам не заметил этого.
– Я могу научить тебя просеивать время, но полное осознание твоих способностей придёт через много лет. Ты уверен, что хочешь продолжать? Что не заработаю от тебя позже отвратительную ругань, и ты снова будешь на меня злиться? Мне хватило пятисот лет терпеть твой скверный характер.
– Уверен. Научи меня.
– Пойдём, – Адам протянул руку. – Давай приступим и возвратим твою спутницу жизни. Добро пожаловать в мой мир, сын.
* * *
Обучение Цирцена под руководством Адама началось следующим утром, и лэрд Броуди стал потихоньку понимать, что он всегда чувствовал внутри себя и чего опасался: возможность неограниченной власти. Он стал сознавать, почему эта власть пугала его. Его – воина, который ничего не боялся. Подобная власть внушала ужас, потому что возможность использовать её несла в себе огромную ответственность. То, что прежде казалось бескрайней неизведанной территорией – его Шотландией – теперь представлялось в удивительной перспективе.
Существовали и другие миры, далеко от мест обитания людей. Он понял, почему Туата де Даан кажутся обособленными от смертных. Миниатюрный кусочек земли, называемый Шотландией, и их крошечная война за независимость была одной из миллионов во Вселенной.
Через пару дней познания ничтожной части себя, у Цирцена началось развиваться (пусть неохотно, но всё-таки лэрд признал это) некоторое уважение к мужчине, который породил его. Адам на самом деле предавался странным забавам, был склонен вмешиваться в чужие дела и предаваться озорству. Однако, учитывая, как далеко на самом деле простирались возможности его “злейшего эльфа”, Цирцен понял, что Адам, как правило, проявлял поразительную сдержанность. Он также стал осознавать, как смертные, не владеющие подобной магией, не могли здраво судить о тех, кто обладал подобной властью.
Он смотрел на своего отца, склонившегося над древним томом, из которого тот зачитывал вслух, давая Цирцену знания о происхождении своего народа. Было трудно понять столь необычного человека, как его отец, ведь Адам, по обычаю, был окутан волшебными чарами, из-за которых выглядел моложе Цирцена.
– Адам, что за связь у меня с Лизой? Что случилось в ту ночь, когда она и я…
– Любили друг друга? Ах, совокуплялись, как любит говаривать Дункан, – Адама поднял голову от книги.
– Что тебе рассказывала Морганна, когда ты был юношей?
– О чём? Она мне много чего говорила, – пожал плечами Цирцен.
– Что она говорила тебе о том, что произойдет, когда ты прольешь своё семя в женщину? – спросил Адам, стараясь не рассмеяться.
– Ох, об этом . Она сказала, что оно потеряет силу, – мрачно пробормотал Цирцен.
Адам откинул голову назад, сотрясаясь от смеха.
– Это в точности, что могла бы сказать Морганна. Она знала лучший способ, как договориться с таким упрямым мальчишкой, как ты. Ты когда-либо пытался пролить семя в женщину?
– Не-а. Поначалу я поверил ей и опасался того, что оно действительно потеряет силу. Потом, когда достаточно подрос и понял, что Морганна пошутила, я не делал этого, потому что не желал разбрасывать своих бастардов по округе. Наконец, когда я женился на Найе и был готов обзавестись семьёй, то узнал о том, что ты сделал…
– Я рассказал тебе в тот же день, не так ли? Знал, что ты собираешься иметь детей.
– Ты сказал мне, чтобы предостеречь? – переспросил ошарашенный Цирцен.
– Конечно. Я знал, что случится, если ты осуществишь это. Ты оказался бы связан с женщиной, которую не любил, а это для нас чистейший ад.
– Так моё семя в женщине соединяет нас?
– Похоже, это побочное действие нашего бессмертия. Наша жизненная сила настолько сильная и могущественная, что когда мы освобождаемся внутри смертной женщины, возникающий при этом крепкий союз связывает нас. И эта связь вскоре включит в себя и твоего ребёнка.
– Лиза не беременна, – быстро произнёс Цирцен.
Адам насмешливо посмотрел на лэрда.
– Конечно же, беременна. Ты – наполовину эльф и наполовину человек – и гораздо более мужчина, чем мы. Ты можешь стать нашей надеждой в будущем.
– Лиза носит моего ребёнка?! – взревел Цирцен.
– Да. С того момента, как ты пролил в неё семя, когда любил ее в первый раз.
Цирцен молча застыл.
– Первые семь месяцев прекрасны. Удивительно, когда сила ребёнка смешивается с твоей и матери. Ты ощущаешь его пробуждение, волнение и распускающуюся жизнь. Ты удивлён тем, что создал, и страстно хочешь увидеть его появление. А затем идут последние два адских месяца. Ты, Цирцен, был занозой в заднице. Ты хотел выйти наружу, лягался, размышлял и спорил, а то вдруг я обнаружил тягу к нелепой еде, которую никогда не хотел раньше, и ах, да – роды, милая Дагда! Я испытывал схватки Морганны. Я чувствовал боль, созидание и удивление. Во время рождения твоего первого ребёнка, ты и Лиза будете настолько сильно связаны, что ты не сможешь и помыслить, чтобы вздохнуть без неё.
Цирцен хранил молчание, испытывая страх от мысли о беременности Лизы, и что за этим должно последовать. Затем громадные размеры того, о чём упомянул Адам, сразили лэрда наповал.
– У тебя была подобная связь с моей матерью?
– Я не лишен чувств, Цирцен, – холодно ответил Адам. – Просто стараюсь держать их в узде.
