Элизабет Торнтон - Брачная ловушка
— Попросить Френсис вернуться? — с неподдельным ужасом спросил Джек. — Я не такой мягкосердечный, как ты. В одном она права. Это последняя капля. Я закрывал глаза на ее тщеславие, ограниченность, постоянные придирки. Но пренебрежение к Элис после того, что ты сделала для этой женщины, я не в силах перенести.
— Тебе давно следовало ее приструнить, — сердито сказала Элли. — Почему ты этого не сделал?
— Потому что… — Джек задумался над ответом. — Потому что ее недостатки не так бросались в глаза, пока здесь не появилась ты.
— Осторожнее, Джек, — изогнула бровь Элли, — ты рискованно приблизился к объяснению в любви. Но я тебя не дразню. У меня на это нет времени, нужно многое сделать, чтобы подготовиться к свадьбе Элис.
Свадебный обед накрыли в зале для слуг. Элис смущалась, готовая съежиться от любого недоброжелательного взгляда. Но ее опасения были напрасны. Все слуги знали, что косых взглядов и бестактных слов тут не одобряют. Месяц назад они работали под тяжелым давлением Френсис и ее экономки. Новая хозяйка и новая экономка сняли это бремя, но и их терпение не безгранично. Никто не хотел последовать за леди Френсис и миссис Лич.
Джек за праздничным обедом становился все добродушнее. Этот праздник напомнил ему время, которое он провел в доме семейства Бранс-Хилл. Их обеденный стол не был очень большим, но для всякого гостя там находилось место. Он полагал, что великое множество народу вспоминает Бранс-Хиллов с такой же нежностью. Во-первых, Кардвейл. Потом Джеку на ум пришли Луиза Доде, ее мать, сэр Чарлз Стюарт.
Джек чувствовал, что его воспоминания подсказывают ему какую-то метафору, и не мог распознать ее, но… Элли, казалось, воплощала в себе тот обеденный стол. Нет, это стол олицетворял Элли и ее семью. Теперь Джек понял это. Он знал одно: он хочет быть уверен, что за столом Элли ему всегда найдется место.
Пришло время провозгласить тост за молодую пару. Этой чести Элли удостоила его.
Джек кивнул головой, и Уиган послушно пошел от гостя к гостю с подносом высоких бокалов, наполненных шампанским. Когда гости поняли, что в бокалах, отовсюду послышалось «ох!» и «ах!». Это был широкий жест, который Элис и Сэм будут потом с нежностью вспоминать, оглядываясь на прожитую жизнь. Они такие юные, немногим старше Робби.
Жена делала ему знаки, призывая выполнить почетную обязанность. Джек поднялся, откашлялся и начал речь, которую старательно отрепетировал.
— Элис и Сэм, — сказал он, обращаясь к жениху и невесте, — я привык считать брак ловушкой для излишне доверчивых мужчин. Думаю, многие так считают, пока не встретят настоящую женщину. Посмотрите хотя бы на меня. — Послышались смешки. — Нам, мужчинам, в голову не приходит, что женщины могут рассуждать точно так же. Но это так и есть. Спросите мою жену. — На этот раз смеха не было.
Джек снова откашлялся.
— Некоторые браки плохо начинаются. Начало того, о котором я говорю, было далеко от совершенства. Но это не повлияло на его продолжение. Не забывайте, что супружество таково, каким вы его сотворите. И сейчас вы, двое молодых людей, стоите на его пороге. Никто не сомневается, что вы любите друг друга.
Слуги, не мигая, смотрели на Джека. Каро и Робби были в замешательстве. Бабушка Джека смеялась, прикрывшись носовым платком. Элли снова строила ему гримасы, призывая сократить речь и покончить с этим.
Джек подчинился. Когда он поднял бокал, послышался дружный вздох облегчения. Все встали.
— За Элис и Сэма, — сказал Джек. — Счастья вам и долгих лет.
— За Элис и Сэма, — хором ответили ему собравшиеся за столом и поднесли бокалы к губам.
Пока не начали убирать со стола, у Элли и Джека не было возможности и словом перекинуться.
— Не умею я произносить речи, — вздохнул Джек. — Тебе надо было Уигана попросить сказать тост.
— Никто не сомневается в твоей искренности, — ласково улыбнулась Элли. — Слова недорого стоят. Все знают, как щедр ты был к Элис и Сэму. Именно ты должен был произнести тост.
Это подняло Джеку настроение.
Он посмотрел на стол. Уиган собирал бокалы.
— Кажется, шампанское всем понравилось, — сказал Джек.
— Еще бы оно им не понравилось, — со страдальческим видом сказал Уиган. — Шампанское обошлось по сорок фунтов за бутылку.
— Оно того стоило, — улыбнулся Джек.
Элли окликнула его. Они попрощались с молодой парой. Джек нащупал в кармане банкноту, которую Элли просила подарить молодоженам. Он на все согласен, лишь бы Элли была счастлива. Только это имеет значение.
Они поднимались по лестнице. Джек нес свечу, Элли ничего другого не оставалось, как идти за ним. Последнюю неделю Джеку приходилось делить Элли с Робби, и это было справедливо. Брат и сестра хотели наговориться и понять, как Милтон дошел до такой ненависти, что хотел их убить. Это нелегко постичь. Но теперь все кончилось. Пора перевернуть страницу и начать новую главу в жизни. На этот раз Джек намерен сделать это как полагается.
Элли немного удивилась, когда Джек, миновав дверь ее спальни, повел ее в свою.
— Твоя дверь всегда открыта для тех, кто хочет поговорить по душам, — вполголоса сказал он. — На этот раз моя очередь.
— По душам? — приподняла брови Элли. — Это я должна выслушать.
Пока Джек разговаривал с ожидавшим его камердинером, Элли подошла к высокому окну и выглянула на улицу. Парк был погружен в темноту, кое-где виднелись фонари сторожей, но Парк-стрит, где закончил свою жизнь Милтон, была хорошо освещена. Джек надеялся, что Элли не переживает вновь события той ночи. Подойдя к окну, он задернул шторы.
Этот жест вызвал у Элли улыбку.
— Воспоминания о Милтоне меня не преследуют, — сказала она. — Несмотря ни на что, я рада, что его родственники избежали страданий, которые причинил бы им суд.
— Тогда о чем ты думаешь, глядя в парк? Она беспомощно развела руками.
— Мне жаль его напрасно потраченной жизни, но еще больше я жалею о жизни, которую он отнял без малейших колебаний. Так что, глядя в окно, я думаю не только о Милтоне. Кардвейл сказал, что Луиза надеялась встретиться со мной. Милтон отобрал ее у меня. Он пытался отобрать и Робби. Я не мстительная. Я просто рада, что все кончилось.
Элли положила ладонь на его руку.
— А ты о чем думаешь, глядя в окно?
Джек помнил обуявшую его ярость, когда он преследовал Милтона. Если бы он догнал его, то задушил бы.
— Я пытаюсь простить! — сказал он.
Элли рассмеялась, скинула меховой палантин и присела на краешек кровати.
— Ты говорил о беседе по душам, — напомнила она. — Ты об этом хотел поговорить, или есть что-то еще?
Джек тоже присел на кровать. Задача оказалась труднее, чем он думал.
