Сьюзен Кэррол - Куртизанка
— Этот… это… очевидно, Екатерина придумала какую-то очередную нелепость, чтобы убедить вас…
— Нет, вовсе нет. Вы считаете, сам я не способен ничего понять? Тогда вспомните тот день, когда я пытался и добиться от вас близости. Вы считаете, сам я не способен сопоставлять факты? Как вы отозвались о Дантоне, как смотрели на него. Я никогда не видел, чтобы вы кого-нибудь так боялись, даже охотников на ведьм.
Габриэль поморщилась. Мало того, что она позволила Дантону сделать из себя блудницу, так еще и позволила ему лишить ее мужества. Она замерла, когда Реми обмял ее за плечи.
— Ну почему вы ничего не рассказали мне? — смягчившись, спросил он ее.
— О Дантоне? И что бы это изменило?
— Я смог бы отомстить за вас много раньше.
Габриэль покачала головой, сознавая, что Реми по-прежнему до конца не понимал, что случилось в тот злополучный день в сарае. Дантон взял ее силой, но это была ее вина, потому что она…
Когда Реми попытался развернуть Габриэль к себе лицом, она воспротивилась, не зная, сумеет ли снова заглянуть в его честные карие глаза. Тогда он прижался к ее спине, обхватив руками за талию. Он прижался щекой к ее волосам, и она почувствовала его жаркое дыхание у своего уха.
— Габриэль, я когда-то поклялся вам, разве вы не помните? В тот день, когда вы учили меня играть в рыцарей и драконов, я опустился на колени у ваших ног и поклялся и… — Реми на секунду замолчал и хрипло закончил Фразу: — Моя госпожа, моя шпага всегда в вашем распоряжении. Клянусь, я всегда буду служить вам и защищу вас до последней капли своей крови.
— То была игра, Реми. Только игра.
— Для меня нет. Я дал вам клятву, но потом позволил себе забыть про нее. Сегодня я намерен искупить это.
Габриэль вырвалась из его рук.
— Боже мой, Реми, это неслыханно! — Она вся кипела, и слезы душили ее. — После всего того, что вы знаете обо мне, вы по-прежнему отказываетесь видеть меня такой, какая я есть. Вы несете чушь об отмщении за мою честь, того не понимая… — Она, наконец, повернулась к нему лицом, залитым горючими слезами, — что я вовсе не достойна этого. И никогда не была достойна. Реми, разве вы не понимаете?! Я просто не достойна вашей жертвы.
С приглушенным рыданием она отвернулась от него и выбежала из палатки. Реми смотрел, как она убегает, раздираемый желанием догнать ее и необходимостью надевать доспехи. Слезы Габриэль только подлили масла в огонь, на котором кипела его ненависть. Еще до заката солнца он вырвет черное сердце этого Дантона и скормит ему же. Он зашагал большими шагами вдоль разрозненных доспехов, собранных для него. Теперь его должно волновать только одно: куда, черт возьми, запропастился паж, отыскать которого он и послал Волка.
— Реми?! — позвал его робкий голос.
Он обернулся и увидел Мири в проеме палатки. Капитан совсем забыл, что и она присутствует на турнире. Эта девочка, как некое эфемерное существо, всегда отличалась способностью появляться бесшумно, как туман, накрывающий землю.
Мири смотрела на Реми широко раскрытыми глазами, которые напомнили ему ту девочку, которую он когда-то знал. Он тихо выругался и провел рукой по волосам. Не хватало ему разговора с еще одной из сестер Шене.
— Мири, вам следует сидеть на трибуне с остальными зрителями или отыскать Бетти вернуться домой, — не давая ей даже рта раскрыть, скомандовал он. — Вам здесь не место и…
— Я видела Габриэль, — прервала его Мири. — Она плачет.
— Тогда вы должны пойти и утешить ее.
— Нет, это вы должны ее утешить.
— У меня сейчас более неотложное дело. Вы не понимаете, что происходит.
— Нет, я как раз понимаю. Я наблюдала за вашей стычкой с Этьеном Дантоном. — Мири опустила ресницы, пряча свои удивительные глаза. — Я его сначала не узнала. Я была совсем маленькой тем летом, когда он приехал на остров Фэр. Мы тогда только потеряли нашу маму, и папа пропал в экспедиции в Бразилии. — Мири перевела дух, прежде чем продолжила. — Дантон был… похож на рыцаря из легенд, которые рассказывал нам папа, и нам казалось, что он влюбился в Габриэль с первого взгляда. Да и кто тогда мог в нее не влюбиться? Она у нас такая сильная, такая яркая, такая красивая. Мы думали, Дантон хотел обручиться с ней, но вместо этого… Вместо этого…
Мири запнулась в нерешительности, и Реми резко закончил фразу за нее:
— Вместо ваших ожиданий этот негодяй изнасиловал се, но Габриэль решительно намерена отрицать это.
— Она всегда отрицала. Габриэль никогда не рассказывала, что случилось, даже Арианн. Но я видела, как сестра изменилась. Габриэль больше никогда не была такой, как раньше, до того как этот человек прибыл на наш остров. Мы с ней любили вместе бродить по лесу, устраивали себе замечательные приключения, представляли фей, единорогов и драконов из леса. Но в то лето Габриэль забывала про меня и уходила в самые дикие места. Она не хотела, чтобы я шла за ней.
Мири прикусила губу.
— У Габриэль был большой магический дар. Вы сами видели ее чудесные картины. Но после Дантона она забросила палитру, и альбом покрывался пылью. Она проводила все больше и больше времени перед зеркалом, расчесывая волосы, кладя маски на лицо, словно какая-то невзрачная девушка, которая изо всех сил старается стать красивее, и у нее ничего не получается. И еще ночные кошмары. Габриэль кричала во сне и просыпалась от собственных рыданий. Когда я пыталась успокоить ее, она отворачивалась от меня, огрызалась, требовала оставить ее в покое. Мне становилось больно, и мы все больше отдалялись друг от друга.
Голос девушки задрожал.
— Понимаете, я была тогда совсем маленькой. Прошло много времени, прежде чем я поняла… что произошло с ней…
Глаза Мири наполнились слезами, и одна слезинка покатилась по щеке. Согнув палец, Реми снял прозрачную капельку.
— Дантон заплатит кровью за слезы Габриэль… и ваши.
— Я вовсе не для того рассказала вам обо всем, чтобы вы еще больше ожесточились против этого человека. Я рассказала вам все, чтобы вы могли лучше понять Габриэль.
— Я достаточно хорошо понимаю, что должен делать, — проговорил Реми сквозь зубы.
— Вы хотите убить Дантона? Это ничего не исправит.
— Да, не исправит. Но ей больше никогда не придется смотреть на его лицо, терпеть его… — Реми, заскрежетал зубами и сжал кулак. — Бог свидетель, этот негодяй наметил себе снова обладать ею. Я прочел это в его глазах, в том, с каким вожделением он оглядывал Габриэль…
— Тогда увезите Габриэль отсюда. Давайте вместе вернемся на наш остров. — Мири обхватила руками щеки Реми, как иногда успокаивала своего своенравного коня. Но мускулы лица Реми не расслаблялись, оставаясь напряженными и неподатливыми даже под ее ладонями. — Реми, вы должны послушать меня, — взмолилась девушка. — Ваше оружие не принесет Габриэль никакой пользы. Только ваша любовь сможет излечить ее.
