Валери Кинг - Любовное состязание
Эммелайн взглянула на них с внезапным интересом: повернув голову к Алисии, она уже начала примеривать на нее корону. Скажем, будущим летом… Впрочем, главная трудность заключалась в другом: как заставить Гарви выиграть хотя бы одно из состязаний? Но, увы, как только все эти занимательные соображения овладели ее умом, она вспомнила, что этому турниру суждено было стать последним.
Чтобы снова не впасть в уныние, она принялась следить за ходом состязания, и как раз вовремя: вскоре ей пришлось преподнести еще одну розу Чарльзу Силлоту. Он выиграл пять призов с пяти попыток!
Тяжелее всего призы давались, конечно, рыцарям в латах. Конистану только раз за три попытки удалось снять кольцо с крючка. Однако, получив розу от Эммелайн, он мгновенно завоевал симпатии публики, вернув ей цветок после того, как поднял забрало и поднес его к губам. Все приветствовали истинно рыцарский поступок аплодисментами, а королева стала пунцовой, как только что поднесенная ей роза. Все уже были наслышаны о его предложении и об ее отказе. Джентльмены хранили по этому поводу тактичное молчание, но среди дам ко дню конного поединка не осталось вроде бы ни одной, которая не попыталась бы взять ее под локоток, отвести в сторонку и деликатно намекнуть или сказать напрямик, что она поступает как последняя дура, отвергая руку человека, в которого столь явно и бесспорно влюблена.
«Неужели у меня все на лице написано?» — в сотый раз спросила себя Эммелайн.
Состязания с Кольцом закончились, финальный приз в виде семи роз был вручен Чарльзу Силлоту, безусловному победителю в этом виде. Он поступил, как настоящий рыцарь: тихо и сдержанно преподнес их Грэйс, пожелав ей счастья в замужестве.
Настал час последнего и самого опасного из состязаний: Конного Поединка с Копьями. Участникам, одетым в легкие сетчатые кольчуги, предстояло ограничиться борьбой с чучелом, сидевшим на деревянной лошади на другом конце дорожки. Это было нелегкое испытание: отдача от удара копьем по специально утяжеленной фигуре была столь велика, что могла бы запросто выбить из седла любого рыцаря, не проявившего достаточной ловкости. Первым выступил Гарви. Легкой рысцой подъехав к чучелу, он разок ткнул его копьем и провозгласил вслух, что ему точно известно, кто победитель. Признав таким образом свое поражение еще до начала боя, Торни отвесил поклон молчаливому противнику и проехал мимо него под дружный смех всех собравшихся. Это немного разрядило сопутствующее турниру напряжение.
Затем состязание началось всерьез. Разогнав коней галопом, всадники мчались один за другим с копьями наперевес и изо всех сил пытались выбить чучело из седла. Чуть ли не половина участников выбыла из соревнования, оказавшись на земле при первой же попытке ссадить тяжелую куклу. Претендентов осталось четверо. Во втором заезде двоим всадникам удалось сбить чучело наземь: Чарльзу Силлоту и Грегори Холлбэну. Остальные двое усидели на лошадях, но выбыли из борьбы.
В финальном заезде Чарльз Силлот, стремительно проскакав по дорожке, ударил соломенную фигуру со страшной силой и сумел ссадить ее, но его копье, застрявшее в одеянии чучела, буквально вывернуло своего владельца из седла на землю.
По сигналу сэра Джайлза Грегори Холлбэн издал боевой клич и сломя голову понесся по дорожке. Копье попало в цель, и соломенное чучело грохнулось на спину. Это было проделано так красиво, с такой обманчивой легкостью, что даже дамы вскочили на ноги, вместе со всей толпой приветствуя безупречный удар восторженным воплем. Ослепительно улыбаясь и вздымая тучи пыли, победитель прогалопировал к трону Эммелайн. Он лихо развернул коня боком и, получив в награду семь роз, широким жестом бросил наугад три из них дамам, сидевшим слева от Эммелайн, а три другие — тем, что сидели справа. Все затаили дыхание, ожидая, кому он подарит последнюю розу, но Грегори поднес ее к носу, вдохнул нежный аромат, а потом воткнул цветок между ячейками своей кольчуги, развернул лошадь и, гордо выпрямившись, отправился обратно на стартовую позицию. И опять толпа зааплодировала.
Эммелайн судорожно перевела дух. Настал час конного поединка, и она запоздало спросила себя, так ли умно было с ее стороны настаивать на сохранении традиции проведения последнего боя в настоящих тяжелых доспехах. Сэр Джайлз возражал против этого, считая, что опасность слишком велика. Но сейчас уже слишком поздно было что-либо менять; ей ничего другого не оставалось, как приветствовать поклоном четырех рыцарей, проехавших парадным шагом вдоль галерей. Правила были просты: выбитый из седла выбывает из соревнования, бой идет до победы, ничья засчитывается в том случае, если никому из четырех рыцарей не удастся усидеть на лошади. Копья были предусмотрительно затуплены, всадники снабжены толстыми деревянными щитами. Чувствуя, как сердце молотом стучит в груди, Эммелайн дала знак Дункану и Соуэрби сделать первую попытку.
Время как будто замерло, пока лошади набирали скорость. Оба всадника наклонили головы, держа копья под острым углом. Эммелайн вместе со всеми затаила дыхание, только шелест трепещущих на ветру знамен нарушал тишину, охватившую собравшихся. Когда послышался топот копыт, Все ощутили, как дрожит земля.
Несколько дам не удержались от крика, когда копья ударились о щиты.
Эммелайн слышала, как Грэйс вскричала «Дункан!» в ту самую минуту, когда он боком выскользнул из седла. Дункан упал не сразу, он еще долго пытался сохранить равновесие и занять прежнее положение, но к тому времени, как его лошадь перешла на шаг, доспехи, оказавшиеся слишком тяжелыми, увлекли его своим весом, заставив неуклюже шлепнуться на спину.
Зрители, облегченно вздохнув, приветствовали и его смехом и одобрительными возгласами.
Сама Эммелайн почувствовала, что у нее голова кружится от радости: слава Богу, ни один из соперников не пострадал. Дункан быстро поднялся на ноги, а Соуэрби обогнул дорожку и рысью приблизился к нему. Дункан снял шлем и перчатку и с дружеской улыбкой пожал руку Вардену. После этого он подошел к Эммелайн, о церемонно поклонился ей и, получив от нее красивый букет роз в качестве утешительного приза, немедленно презентовал их Грэйс. Галантный жест рыцаря вызвал у женской половины зрителей воркующие изъявления восторга.
Как только Дункан присоединился к проигравшим на дальнем краю поля, Эммелайн дала знак Бранту Девоку и Конистану занять свои места. Как необыкновенно выглядели соперники, закованные в стальную броню, сверкающую на солнце! Как грозно они опустили забрала и взяли копья наперевес! Сэр Джайлз опять взмахнул флажком, и кони сорвались с места в карьер. И снова наступила напряженная тишина. Лошади мчались по дорожкам навстречу друг другу. Наконечники копий все больше сближались. Девок ударил первым, его копье скользнуло по щиту Конистана, а секундой позже копье Конистана, видимо, попало точно в цель, так как Брант вылетел из седла не вбок, а прямо назад и свалился наземь.
