Виктория Хольт - Король замка
— Верю. И я счастлива. Клод просто хотела выпроводить меня. Но теперь это не имеет значения. Сейчас уже ничего не имеет значения.
— Возможно, ты слышала и о других моих грехах — прошлых и нынешних.
— Все они в прошлом. Меня заботит лишь настоящее и будущее.
— Как я мечтаю о той минуте, когда у нас будут общие заботы!
— Давай считать, что эта минута уже наступила.
— Ты само очарование, я восхищаюсь тобой. Кто бы мог поверить, что я услышу такие слова из твоих уст!
— Я бы сама не поверила этому. Ты, наверное, околдовал меня.
— Дорогая, нам надо расставить все точки над «i». Спрашивай, о чем хочешь. Ты должна узнать все самое худшее. Что еще тебе говорили обо мне?
— Что ты отец ребенка Габриеллы.
— Нет, его отец — Жак.
— Я уже знаю. И еще знаю, как ты помог мадемуазель Дюбуа. У тебя доброе сердце.
Граф обнял меня за талию и, когда мы проходили по подъемному мосту, сказал:
— Я прошу тебя не упоминать лишь об одном. Никогда не спрашивай о моем прошлом браке.
— Ты считаешь, мне есть, о чем спросить?
— До тебя дошли кое-какие слухи, конечно.
— Да, кое-что я слышала.
— В наших краях это — самые стойкие сплетни. Уверен, половина округи считает меня убийцей. В их глазах ты прослывешь очень храброй женщиной, коли выходишь замуж за человека, который — как всем известно — убил предыдущую жену.
— Как она умерла?
Он молчал.
— Расскажи, — настаивала я. — Я тебя очень прошу.
— Не могу.
— Почему?
— Пойми меня, Дэлис.
— Но тебе известно, отчего она умерла?
— От большой дозы опиума.
— Но почему? Как именно это произошло?
— Никогда меня об этом не спрашивай.
— Я считала, что мы должны быть откровенны друг с другом… Всегда.
— Поэтому я ничего не могу сказать тебе.
— Неужели ответ столь ужасен?
— Довольно ужасен, — подтвердил он.
— Я не верю, что ты ее убил, и ни за что не поверю.
— Спасибо тебе… Спасибо, любимая. Давай больше не будем об этом говорить. Обещай мне.
— Но мне надо знать правду.
— Вот этого я и боялся. Теперь ты смотришь на меня по-другому, ты в нерешительности. Вот почему я до сих пор не просил тебя выйти за меня замуж. Я не мог сделать тебе предложение, пока ты не задала этот вопрос и не услышала мой ответ.
— Но ты не ответил.
— Ты слышала все, что я в состоянии сказать. Ты станешь моей женой?
— Да… Пусть кто угодно говорит мне, что ты убийца. Я не верю и не поверю никогда.
Он поднял меня на руки.
— Ты дала слово и никогда об этом не пожалеешь.
— Ты опасаешься признаться мне…
Наши губы соединились в поцелуе. Сдавшись, я обняла его — ошеломленная и восторженная, как в романтическом сне.
Но, когда граф отпустил меня, лицо его было мрачным.
— Сплетен не избежать. Люди всегда будут шептаться у нас за спиной…
— Пусть.
— Наша жизнь не будет безоблачной.
— Это будет жизнь, о которой я мечтаю.
— У тебя появится падчерица.
— Которую я уже люблю.
— С ней уже сейчас трудно. А может стать еще труднее.
— Я попробую заменить ей мать.
— Ты уже много сделала для нее, но…
— Ты словно решил убедить меня не выходить за тебя замуж. Ты хочешь услышать «нет»?
— Я не позволил бы тебе сказать «нет».
— А если бы я тем не менее тебе отказала?
— Я заточил бы тебя в темницу и держал там.
При этих словах я вспомнила о ключе и рассказала графу о находке.
— Я надеялась вернуть тебе давным-давно потерянные изумруды, — закончила я.
— Если ключ — от тайника с сокровищами… Тогда я подарю их тебе.
— Ты думаешь, это ключ к изумрудам?
— Мы можем проверить.
— Когда?
— Прямо сейчас. Поищем вместе!
— Где ты собираешься искать?
— В подземелье. В одной камере есть такие же лилии, как на ключе. Вполне возможно, они укажут на тайник. Идем?
Вдруг я вспомнила, что кроме нас поисками клада занят Жан-Пьер. Надо опередить его. В случае удачи он украдет камни и покроет позором свою семью.
— Да, лучше пойти в подземелье прямо сейчас, — согласилась я.
Граф сходил на конюшню и принес фонарь. Засветив его, мы отправились в подземелье.
— Кажется, я знаю, где мы найдем тайник, — говорил граф. — Много лет назад, когда я был мальчиком, подземелье исследовали и обнаружили нишу, украшенную королевскими лилиями. Это бросалось в глаза: лилии на тюремной стене — необычное украшение. Очевидно, они вырезаны неспроста.
— Неужели тогда никому не пришло в голову проверить, нет ли в камере тайника?
— На тайник не было ни единого намека. В конце концов, все решили, что цветы ухитрился вырезать какой-то несчастный узник. Правда, было непонятно, как он прикрепил их к стене и каким образом работал без света.
Мы добрались до входа в темницу и распахнули железную дверь. Теперь я была с графом, и меня не пугали мрак и сырость подземелья. Все мои страхи исчезли. Это было символично. С ним я была готова встретить любую опасность.
В одной руке граф держал фонарь, другую подал мне.
— Ниша где-то здесь, — сказал он.
Из темноты на нас дохнуло гнилью и плесенью. Моя нога коснулась железного кольца с ржавой цепью. Ужасно! Тем не менее я не боялась. Вдруг у моего спутника вырвался возглас:
— Смотри!
Приглядевшись, я увидела геральдические лилии. Их было двенадцать, и они располагались на равном расстоянии друг от друга на стене ниши, примерно в шести дюймах от пола.
Отдав мне фонарь, граф наклонился и попытался сдвинуть первый цветок. Тот не поддавался: был прочно вделан в стену. Тогда граф начал проверять одну за другой все лилии. На шестой он остановился.
— Ага! — произнес он. — Кажется, эту я расшатал.
Потом вдруг радостно вскрикнул. Подняв фонарь повыше, я увидела, что лилия отделилась от стены. За цветком оказалась замочная скважина. Ключ легко вошел в нее и повернулся в замке.
— Ты не видишь здесь двери? — спросил граф.
— Раз есть замок, должна быть и дверь, — ответила я и постучала по камню. — Здесь пустота!
Граф надавил плечом на стену. Раздался скрежет и, к нашему восторгу, часть кладки сдвинулась.
— Дверца, — прошептала я.
Поддавшись нашим усилиям, небольшая дверь внезапно распахнулась, и у графа вырвался ликующий возглас. Я встала рядом с ним, и покачивавшийся у меня в руках фонарь осветил нечто вроде шкафчика в стене — небольшое углубление примерно два на два фута. Внутри него лежала шкатулка — должно быть, серебряная.
Граф вынул шкатулку из тайника и взглянул на меня.
