Джо Беверли - Лорд полуночи
Пока Клэр раздумывала над тем, что ответить, Генри заговорил снова:
— Кстати, мне не нравится эта новая мода, когда благородные дамы обрезают себе волосы, — нахмурился он.
Клэр с Имоген невольно переглянулись.
— И еще мне не нравится вольнодумие, которое в последнее время так сильно развилось в среде благородных девиц. Полагаю, леди Имоген сделала правильные выводы из полученного урока.
Клэр подивилась тому, что при упоминании о наказании плетьми Имоген лишь застенчиво улыбнулась.
Генри укоризненно покачал головой и поднес к губам руку жены.
— Вам обеим следует брать пример с моей милой женушки.
Королева Матильда действительно была на редкость хороша — свои длинные, до пят волосы она носила с необычайным достоинством.
— Какой стыд, леди Клэр! Почему у вас такие короткие волосы? — сказала королева. — Впрочем, волосы отрастут. А вот бедняжка Имоген покрыла себя несмываемым позором.
Клэр не сразу заметила, что на щеке у Имоген белеет шрам. Неужели ее муж так жесток?
Клэр снова оказалась во власти сомнений. Этот мир казался ей таким же нереальным, как те картинки, которые она рисовала на пергаменте. Король производил впечатление добрейшей души человека, хотя все знали, что он жесток и беспощаден. Гибель лорда Кларенса — лучшее тому подтверждение.
Королева выглядела довольной и счастливой, хотя вышла замуж за Генри по принуждению. Единственная причина, по которой ее выбрал Боклерк, состояла в том, что в ее жилах текла кровь древних королей Британии.
С губ Имоген тоже не сходила улыбка, несмотря на то что ее пороли и истязали. Несмотря на то что она пыталась сбежать от мужа и поплатилась за это изуродованным лицом. Может быть, она притворяется потому, что боится еще более жестокого наказания?
Какая судьба ждет их с Томасом?
— Если позволите, сир, — сказала Имоген, — я отведу леди Клэр в комнату, отдохнуть перед ужином. Она, должно быть, устала с дороги.
Оказывается, Клэр уже довольно давно сидела в полном молчании, с встревоженным лицом.
Королева протянула к ней руку и погладила по голове, как собаку.
— Конечно. Новобрачная должна восстановить силы перед завтрашней ночью.
Клэр поднялась и сделала книксен, радуясь возможности удалиться.
Завтрашняя ночь. Как назло, к ней вернулись сомнения.
Имоген отвела Клэр наверх, где находились комнаты дам. Они прошли через анфиладу залов и оказались в маленькой спальне. Здесь было место только для кровати и скамеечки, которая стояла возле окна. Однако повсюду были развешены пучки ароматных трав, а драпировки на окнах поражали роскошью.
— К сожалению, когда король со свитой здесь, нам приходится тесниться. Если бы эта постель не предназначалась для твоей первой брачной ночи, тебе пришлось бы делить ее по меньшей мере с пятью дамами.
Опустившись на скамеечку, Клэр вдруг почувствовала невероятную усталость.
— Я все еще не уверена…
— Не уверена? — воскликнула Имоген. В ее голосе послышались резкие нотки, возможно от страха. — Но король благословил ваш брак!
— Имоген, скажи, что произошло между тобой и твоим мужем? — спросила Клэр, отпустив служанок.
— Ты о чем? — Имоген присела на край постели.
— О вашем браке. Ты вышла за него по принуждению?
— Не совсем… Не думаешь же ты, что меня волоком тащили к алтарю, а я кричала и сопротивлялась? Нет. Мне нужен был человек, который в состоянии защитить меня, а Фитцроджер — прекрасная партия.
— Значит, ты не смогла отказаться?
— Нет! — усмехнулась Имоген. — Но потом я уже и не хотела отказываться.
— Ты любишь его?
— Конечно.
— Но ведь он бил тебя плетьми!
Имоген села на кровати, скрестив ноги.
— Кто тебе это сказал? Интересно, что за историю рассказывают по этому поводу?
— Я слышала, что ты ударила его, а он в наказание запер тебя и избивал плетью.
— Любопытно! И в основном верно, — кивнула Имоген, радостно улыбаясь. — В общем, если вкратце… Ты знаешь о том, что Арнульф из Варбрика, брат де Беллема, взял нас в плен?
Клэр покачала головой. Впрочем, она слышала, что Варбрик слывет настоящим чудовищем, как и его брат.
— Это было ужасно!.. Но когда мы освободились и Варбрик оказался в нашей власти, Фитцроджер решил сражаться с ним насмерть. Знаешь, одна из этих мужских штучек. Я пыталась его отговорить, но он не желал ничего слушать. Тогда мне пришлось оглушить его.
— Ты сомневалась, что он победит? Ренальд говорит, что Фитцроджер непобедим.
— Конечно, так оно и есть. Но тогда он был ранен. И потом, мне казалось глупым предоставлять Варбрику хотя бы небольшой шанс на победу. Ты же знаешь мужчин… — пожала плечами Имоген.
Клэр не была уверена в том, что она их знает, но кивнула, чтобы поддержать разговор.
— И что же случилось потом?
— После того, как я убила Варбрика…
— Что?!
— Я приказала своим людям пристрелить его, — небрежно махнула рукой Имоген. — Потом Ренальд отвез меня в Клив. Это замок Фитцроджера…
— Ты хочешь сказать, он тебя туда заточил?
Имоген рассмеялась:
— Бедный Ренальд! Как ты можешь так плохо думать о нем? Просто он не хотел, чтобы Фитцроджер, придя в себя, дал волю слепой ярости. Наверное, он был прав, хотя мне не хотелось оставлять мужа в таком состоянии.
Клэр в полной недоумении провела ладонью по лицу.
— А когда Фитцроджер поправился, он, должно быть, привлек тебя к суду и наказал плетьми?
— Нет. Король судил меня, и то только потому, что его вынудили бароны. Это они хотели отомстить мне. И еще… — лукаво подмигнула она, — мужчинам по какой-то причине не нравятся женщины, которые могут ударить своего мужа, чтобы заставить его посмотреть правде в глаза.
Клэр засмеялась:
— Надеюсь, порол тебя не лорд Фитцроджер?
— Это серьезное преступление. Мало того, что я напала на мужа, но еще и подняла руку на вассала короля! А это все равно что нанести оскорбление самому королю!
Клэр осенила себя крестом.
— Но даже если так…
— Он сделал это чисто символически. Всего один удар, и то через одежду. — Имоген подняла глаза. — Господи, как же он был зол на меня! Ведь ему бы не пришлось этого делать, если бы я согласилась дать клятву.
— Клятву?!
— Никогда больше так не поступать. Генри предоставил мне шанс избежать наказания. Но я буду и дальше так поступать! Лучше пусть меня бьют кнутом, чем я похороню своего мужа. А грех клятвопреступления я на душу не возьму.
— Конечно… — Клэр смотрела прямо перед собой, пытаясь осмыслить слова подруги. Все так похоже на случай с отцом! Отец тоже отказался дать лживую клятву, но Генри не захотел наказать его символически.