Патриция Филлипс - Меч и пламя
Тут Рейф, который до этого в беспокойстве расхаживал из стороны в сторону перед камином, остановился и ударил себя кулаком по ладони.
– У меня есть сильное желание перерезать негодяю глотку, но я не стану этого делать. Мы постараемся задержать его в замке и дадим д’Исиньи уехать первым. Возможно, тебе стоит прикинуться больной…
– Эти люди поднимут меня даже со смертного одра, лишь бы исполнить королевский приказ, – мрачным тоном отозвалась Адель, которой так и не пришло на ум ни одной сколько-нибудь дельной мысли.
– Нет, если он решит, что у тебя чума.
Адель так и ахнула:
– Чума! Но это перепугает всех вокруг!
– Верно. Далее: единственный способ расстроить помолвку, навязанную тебе королем, – это предыдущий брак одной из сторон.
– Я никогда не была замужем за д’Авраншем, – уныло напомнила ему Адель. – Даже в глаза его не видела.
– Да нет же, глупышка! Я говорю не о д’Авранше, а о себе!
– О тебе? – воскликнула Адель. – Но ведь мы с тобой не женаты!
– Пока еще нет, но это можно быстро исправить.
– Без разрешения короля?
Рейф пожал плечами:
– Я готов рискнуть. В любом случае хуже не будет. По правде говоря, я поступил как последний болван, не сделав этого раньше. До сих пор я всегда был верен короне и делал то, чего от меня требовали другие, но на этот раз намерен поступить так, как угодно мне. Ты со мной?
Адель рассмеялась, лицо ее просияло:
– Что за вопрос! Но как мы с тобой можем пожениться, когда кругом столько людей, – у нас нет возможности сохранить такое событие в секрете…
Рейф загадочно подмигнул и протянул ей руку:
– Это как сказать. Я тоже далеко не глупец. Предчувствие подсказывает мне, что наши знатные гости еще некоторое время будут спать как убитые.
Глаза Адель расширились, и она неуверенно улыбнулась. Неужели Рейф подсыпал в вино обоих дворян снотворное? Только так можно было объяснить их внезапную усталость.
– Но кто согласится обвенчать нас против воли короля?
Улыбка на лице Рейфа сделалась шире.
– Ах да, верно! – воскликнула Адель. – Тот самый священник, которого застигла в пути метель.
– Да, он самый. Для меня не имеет значения, откуда этот человек и куда направляется, если только он действительно посвящен в духовный сан. Вряд ли священник разбирается в политических интригах; кроме того, я сомневаюсь и в его неподкупности – нет более верного способа заручиться чьим-то молчанием, чем звонкая монета. Итак, сразу после отъезда д’Исиньи ты должна сделать вид, будто больна и не можешь отправиться в путь. Я тем временем пущу слух, что у тебя чума, и, если мои надежды оправдаются, Феррерс тотчас же помчится галопом на север, а к моменту, когда об этом станет известно Иоанну, ты уже будешь замужем.
– Все это звучит очень заманчиво, однако опасность слишком велика – крутой нрав короля известен повсюду. Он может отнять у тебя все твое имущество, пойти против тебя войной и даже лишить тебя жизни.
– Не беспокойся об этом, любимая, – ответил Рейф, поцеловав ее в лоб. – Да, король может все, но мне почему-то кажется, что он этого не сделает. Как только бароны представят ему хартию, все черти ада сразу вырвутся на волю, и тогда у него будет слишком много других дел, чтобы вспомнить о нашем существовании.
– А если король откажется признать наш брак?
– Я в хороших отношениях с архиепископом Лэнгтоном и упрошу его использовать все влияние Рима, чтобы отстоять наши права. Вряд ли Иоанн захочет снова навлечь на себя гнев церкви… Итак, любимая, не тревожься напрасно и жди меня здесь, а я тем временем схожу за священником.
– Что, прямо сейчас? – только и могла спросить Адель. Она тут же принялась поспешно оправлять прическу и разглаживать платье. – Может быть, мне стоит сначала подготовиться?
– Ты и так хороша, – заверил ее Рейф и протянул руку за подаренным им кольцом: – Лучше я пока заберу это у тебя.
Взяв кольцо, Рейф, к изумлению Адель, не покинул комнату, а опустился перед ней на колени и произнес:
– Я люблю вас всем сердцем, леди, и прошу стать моей женой.
Дрожащими губами Адель пробормотала в ответ «да» и нагнулась, чтобы его поцеловать. Одно прикосновение жарких губ заставило ее вздрогнуть. Когда Рейф поднял голову, глаза его были полны нежности; он словно хотел навсегда запечатлеть в памяти этот миг – ее облик, ее чуть слышный шепот, дивный аромат губ…
Они крепко обнялись, после чего Рейф поспешил к двери.
– Заодно я приведу Марджери и Симма – они будут нашими свидетелями.
Когда он удалился, Адель попыталась успокоить отчаянно бившееся сердце. Руки ее дрожали от волнения, ей с трудом верилось в то, что все это происходит наяву. День, начавшийся с боли и чувства утраты, принес ей неожиданную радость. Адель снова спрашивала себя, не сон ли это, но тут ей в глаза бросились письма, которые Рейф в спешке оставил раскиданными по дивану. Хотя ее одолевало искушение швырнуть пергаменты в огонь, она спрятала их в корзине с рукоделием.
Участники свадебной церемонии прибывали один за другим. Первой появилась Марджери в плаще поверх праздничного платья. Заливаясь слезами радости, она прижала Адель к груди и пожелала ей долгих лет счастья. Затем в комнату незаметно проскользнули Симм и Айво, с которых Рейф взял слово хранить тайну. Последним явился Адрик в сопровождении священника и Вэла – пес радостно вилял хвостом оттого, что ему тоже позволили принять участие в этом неожиданном приключении.
Небритый полусонный священник, оглядев комнату, заметил сначала хозяина и хозяйку замка, а затем и всех остальных. Он был немало удивлен просьбой совершить обряд венчания в такой неурочный час и сначала колебался, недоумевая, что могло стоять за этой скрытностью и поспешностью, однако мешочка с золотом, который вложила в его руку Адель, оказалось более чем достаточно, чтобы его переубедить. Разумеется, такое венчание шло вразрез с церковными канонами, поскольку никто не объявлял о предстоящем браке заранее, а жених с невестой не исповедовались перед началом церемонии, но Рождество уже наступило, и это оказалось самым главным: будь на дворе пост, молодым потребовалось бы особое разрешение – или еще один кошелек с золотом.
Тем не менее все, кроме священника, понимали: то, что они собирались сделать, было равнозначно государственной измене. Одно придавало им уверенности – их господин предусмотрел все до мелочей. Если бы кто-то из спящих внизу, в главном зале, вдруг заметил необычное движение на лестнице, то он просто выразил бы свое удивление странными повадками хозяев замка, прежде чем снова повернуться на своей циновке и погрузиться в сон. Даже тяжеловооруженные всадники, сопровождавшие лорда Феррерса и лорда д’Исиньи, крепко спали, оставаясь в блаженном неведении, как и их хозяева, благодаря обильной еде, элю да еще некоему снадобью, которое Рейфу удалось раздобыть у лечившей его знахарки.
