Киран Крамер - Скажи герцогу «да»
Люк выступил вперед:
— Я скажу это здесь, перед всем миром. Я люблю тебя, леди Дженис Шервуд, и буду бороться за тебя до последнего вздоха.
Любит? Будет бороться за нее?
Все окружающие предметы потеряли четкость, лица расплывались, пока она не вытерла глаза.
— Но кое‑что нам необходимо обсудить. Все в этой тетради. — И она протянула ему заветный дневник.
— Что бы там ни было, это ничего не изменит, — сказал Люк. — Мы созданы друг для друга. И отныне и навсегда твоя история станет моей, а моя — твоей.
Их взгляды встретились, и она увидела в его глазах совсем иную отвагу, не имевшую ничего общего с напряжением перед боем: он не был устрашающим, руки не сжимались в кулаки. Глаза его, всегда полные печали, теперь были ясными и блестящими.
— Безрассудные слова грума ничего не значат, — сказал Холси, одетый в роскошный твидовый костюм для верховой езды. — Я уже доказал вам, миледи, что не придаю значения вашим жалким суждениям. Это ваш последний шанс, леди Дженис. Вы ответите «да» герцогу? Мужчине, который может дать вам все, чего бы вы ни пожелали? Или вы все это отвергнете, — он окинул Люка высокомерным взглядом, — ради него?
Наступило длительное молчание. Сердце Дженис бешено колотилось, колени подгибались, но она отлично знала, какой даст ответ.
— Дженис, — окликнул маркиз. — Что скажешь?
Она расправила плечи, выпрямилась во весь рост и посмотрела на отца:
— Я скажу «да» герцогу.
Снова наступило молчание, вслед за которым отовсюду начал подниматься ропот. На втором этаже конюшни послышались разговоры о схватке, которая непременно последует. Охотничьи псы герцога начали носиться кругами вокруг толпы. Питер и Роберт принялись громко обсуждать потрясающее боксерское мастерство Люка, которым теперь, к сожалению, им не удастся овладеть в семье. Дункан неоднократно просил их заткнуться, но безуспешно. Тогда он схватил их за руки и что‑то потихоньку прошептал, после чего юнцы успокоились.
Холси поддел ногой камень и со смехом швырнул в сторону Люка:
— Проваливай, кретин. Мне следовало бы отправить тебя к мировому судье за злостное неповиновение. Сейчас же убирайся, пока я не передумал.
Люк не обратил на него внимания, и Дженис заметила, что его озадачило ее заявление, но не встревожило — во всяком случае, пока.
Ее отец ничего не сказал, но хмуро обозревал все, на что устремлялся взгляд его сверкающих голубых ирландских глаз. Развитие событий его явно не радовало — совершенно не радовало. А всем на свете известно: Майкл Шервуд, маркиз Брэди, не из тех, кто старается скрыть свои чувства.
Мать и сестры собрались вокруг Дженис.
Леди Брэди сокрушенно вздохнула:
— Ты мучаешь своего отца, девочка.
— Я знаю, но не могла удержаться. Его ирландская натура оценит иронию, когда все закончится.
Марша удовлетворенно вздохнула:
— По правде говоря, я рада, что папа расстроен. Это должно означать, что ему нравится Люк. Он всегда так хмурится, когда бывает разочарован.
— Не могу поверить, что ты выбрала Холси, — расстроенно произнесла Синтия, положив ладонь на руку Дженис. — Пожалуйста, передумай. Посмотри, как одиноко выглядит Люк. И он гораздо красивее герцога. У его светлости такой вид, что хочется столкнуть его в грязную лужу, чтобы немного пообмять.
— Имей терпение, — прошептала Дженис, забавляясь огорченным видом младшей сестры, которая не поняла, что она затевает. — Скоро все увидишь.
Дженис подняла вверх руку, и шум постепенно затих.
— Подробности позже. — Она посмотрела на Грейсона: — Я сказала «да» герцогу, но вас, Холси, я отвергаю. На вашем месте я бы уповала на любовь вашей бабушки. Скоро она вам потребуется. Вы будете в ней крайне нуждаться.
— Какого дьявола вы все это городите? — Выдержка Холси явно дала трещину, великолепная прядь, падавшая на глаза, прилипла к потному лбу.
— Да, о чем это ты, юная леди? — вскинул бровь маркиз.
Дункан и братья также выглядели озадаченными.
Дженис снова подняла вверх тетрадь:
— На этих страницах изложен рассказ очевидца о происхождении Люка Каллахана, рожденного от матери и отца, разлученных страшной трагедией, в семье с темными тайнами. В вашей семье, Холси.
— Это смехотворно, — отозвался Грейсон, но лицо его побелело.
— Позже будет достаточно времени, чтобы рассказать всю историю, — сказала Дженис удивленным мужчинам, стоявшим перед ней. Даже Люк потрясенно застыл на месте при ее словах. — Но герцог, которому я сказала «да», приняв его брачное предложение, — это мистер Каллахан. Он законный кузен Холси — причем старше его на два года — и по праву является истинным герцогом Холси.
Люк уставился на тетрадь, затем устремил взгляд на Дженис, и выражение его лица колебалось между недоверием и надеждой.
— Это действительно так?
Дженис утвердительно кивнула:
— Церковь, дата — все.
Лицо Холси помрачнело.
— Ты бастард, — сказал он Люку.
— Вне всяких сомнений, нет, — возразил тот. — Я говорил вам, что забочусь о безопасности поместья, и это правда: защищаю его от вас и ваших эгоистичных побуждений. Ваш отец знал, что я где‑то поблизости, и переложил свои заботы на вас. С чего бы еще вы постоянно угрожали монахиням, опекающим сиротский приют, что в двух часах езды отсюда, и притесняли их? — Он склонился к лицу Холси и ткнул его пальцем в грудь. — Держитесь подальше от приюта Святого Мунго. Теперь сироты под моей защитой. Не важно, сколько недель, месяцев или лет займет вся эта волокита с законниками, но с этого момента вы прекратите свои преследования.
— В этом мы вас поддержим, Каллахан, — сказал Дункан. — Посмейте только причинить хоть какие‑нибудь неприятности обитателям приюта, и члены семейств Брэди и Чедвик разыщут вас и заставят жестоко заплатить за это. Обещаю.
— Полностью поддерживаю, — добавил маркиз.
— И мы тоже, — заявил Питер, обняв за плечи Роберта.
Холси мрачно оглядел всех присутствующих.
— Я этого не допущу. Довожу до вашего сведения, что буду упорно бороться с вами. — Он указал на Холси‑Хаус: — Сейчас я возвращаюсь туда. И никому не позволю меня оттуда выгнать. Ясно?
— Конечно, вы останетесь. — Голос Люка был совершенно спокоен. — Это ваш дом. Мы и не ожидали, что вы уедете. И никто здесь не хочет ничего подобного. Если вы сами желаете, то ваше дело. Со своей стороны, хочу сказать, что вы обрели кузена, а вскоре обретете и новую сестру. Это уже не говоря о ее многочисленной семье. И я обещаю вам, Холси, что вы останетесь здесь до тех пор, пока свет не признает перемену наших обстоятельств.
