Дьявол во плоти (ЛП) - Клейпас Лиза
— Вы уверены… — начал Кир, не отрывая взгляда от маленьких пирожков, которые выносили из лавки покупатели. Верхушка из слоёного теста была проколота, чтобы выходил ароматный пар, каждый пирожок лежал в отдельной картонной коробочке. Кир мог бы съесть целую дюжину вместе с упаковкой.
— Я отведу вас к уличному торговцу, там мы раздобудем еду гораздо быстрее, — сказала Меррит, целеустремлённо зашагав по улице.
Они двинулись вдоль прилавков и столов с разнообразной едой: пудингами, нарезанной говядиной, варёными яйцами, бумажными совками с маринованными огурцами, оливками, солёными орешками и горячим зелёным горошком, блестящим от свиного сала. Здесь же продавались: жареный картофель, завёрнутый в вощёную бумагу, хрустящие кусочки жареной рыбы, копчёные устрицы, посыпанные солью, и кульки с миндально-карамельными сладостями или круглыми конфетами с бренди внутри. Всего несколько минут назад Кир был готов забыть о голоде и заняться насущными вопросами. Однако теперь в окружении столь богатых яств пустой желудок ясно дал ему понять, что работа не начнётся, пока его не наполнят.
Меррит остановилась у прилавка с сэндвичами, хлебом с маслом и пирогом.
— Добрый вечер, миледи, — поздоровался лавочник, почтительно приподняв шляпу.
— Мистер Гэмп, — тепло проговорила она. — Я привела к вам этого джентльмена, чтобы он отведал лучший сэндвич с ветчиной в Лондоне.
— Всё дело в копчёной гэмпширской ветчине, — гордо заявил лавочник, выкладывая картонную коробку. — А ещё в том, что моя жена лично выпекает хлеб. Тесто на пене от эля получается мягким и сладким. — Он ловко разрезал один из сэндвичей на два треугольника. Между ломтиками хлеба лежало несколько кусочков тонко нарезанной ветчины и слой водного кресса.
— Почём? — спросил Кир, с трудом сглатывая слюну.
— За два пенса вы получите сэндвич и кружку пива, — ответил Гэмп.
Вдвое дороже, чем та же еда на Айлее. Кир без колебаний выложил деньги.
Церемонно положив завёрнутый сэндвич в картонную коробочку, Гэмп добавил туда маринованный огурец и кусок смородинового пирога.
— Комплимент любому вашему другу, миледи.
Она просияла, глядя на него.
— Вы слишком добры, мистер Гэмп.
Кир отошёл вместе с Меррит под навес массивного здания, где принялся с жадностью поглощать пищу. В обычной ситуации он испытал бы неловкость, если бы ему пришлось есть в присутствии леди на людной улице, но Кир был слишком голоден, чтобы сейчас об этом беспокоиться.
Покончив с сэндвичем и допив пиво, Кир почувствовал прилив свежих сил. Ему казалось, что он в одиночку может складировать всю партию виски.
Он бросил пустую кружку в ведро с грязной посудой под прилавком Гэмпа и признался Меррит:
— Вы могли бы сейчас сказать: "Я же говорила", и были бы абсолютно правы.
Она рассмеялась.
— Я так никогда не говорю. Эта фраза ничем не помогает и только всех раздражает.
На её щеках танцевали блики от огня в перфорированном тигеле на ближайшем прилавке. Казалось, будто Меррит вся сверкает, как мифическое существо из шотландских преданий. В тех историях красивые женщины считались опасными созданиями, они представали в образе духов воды или ведьм и заманивали в смертельную ловушку беспомощных мужчин. Пощады ждать бесполезно, спастись невозможно. Будучи маленьким мальчиком, Кир всегда задавался вопросом, почему мужчины не пытались сопротивляться их чарам.
— Они попадают в омут с головой, — объяснил отец, — те красотки просто завораживают мужчин. Стоит им поманить, и нам ничего не остаётся, кроме как последовать за ними.
— А я бы не последовал! — возмутился Кир. — Я бы остался дома и позаботился о маме.
Стоя у плиты, где жарился картофель, мать усмехнулась.
— Ты — хороший мальчик, — крикнула она.
Отец ухмыльнулся и вытянулся перед очагом, сцепив пальцы на животе.
— Когда-нибудь, мой мальчик, ты поймёшь, почему мужчина поддаётся искушению, даже зная, что лучше ему этого не делать.
"И, как и в большинстве случаев, — уныло подумал Кир, — отец оказался прав".
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})До пристани было всего несколько минут пешком мимо домов и магазинов, из окон которых лился свет, а вдоль горели уличные фонари. Меррит побаивалась того момента, когда они вновь окажутся у склада, и эта странная, но восхитительная прогулка с незнакомцем закончится. Давно она не чувствовала такого приятного головокружения, как во время ухаживаний. Она уже и забыла, как сильно ей это нравится. Странно, что мужчина, который напомнил ей об этом, оказался грубоватым производителем виски с отдалённого шотландского острова.
Макрей проводил Меррит до конторы "Стерлинг Энтерпрайзис" и остановился у входа.
— Когда вы собираетесь домой? — спросил он, как будто не хотел оставлять её здесь.
— Как только встречусь с мистером Груинардом, главным сборщиком акцизов, — ответила Меррит. — Его контора располагается в этом же здании. Я уверена, что смогу убедить его закрыть глаза на таможенные правила, по крайней мере, до завтрашнего полудня.
На губах Макрея промелькнул намёк на улыбку.
— Как вам можно отказать?
Эта соблазнительная прядь снова упала ему на лоб. Меррит пришлось сжать руку в кулак, чтобы не потянуться к ней и не откинуть назад.
— Не стесняйтесь, обращайтесь ко мне, если вам что-нибудь понадобится, — сказала она. — Рекомендации, куда можно сходить, знакомство с нужным человеком или в случае проблем с квартирой. Я здесь почти каждый день, и, конечно, моя секретарша или Люк тоже с радостью вам помогут…
— Я не думаю, что побеспокою вас, миледи.
— Никакого беспокойства. Просто загляните ко мне по пути из вашей квартиры, когда захотите, и… мы сходим в пекарскую лавку…
Макрей кивнул, но Меррит понимала, что он не собирался принимать её приглашение.
Возможно, оно и к лучшему.
Но когда они расстались, у Меррит возникло ощущение, что её бросили, чего-то лишили… Она чувствовала себя совсем как щенок, чей хозяин ушёл из дома. Как же назвать это чувство?
"Сиротливость", — решила она. Да. Меррит чувствовала себя сиротливо, а это никуда не годилось.
Что-то нужно делать.
Только пока она не знала, что именно.
За час переговоров с мистером Груинардом Меррит удалось добиться нескольких небольших, но важных уступок. И теперь она наконец-то могла вернуться домой. День был долгим, и ей не терпелось устроиться у камина в мягких тапочках. Но, несмотря на усталость, шестерёнки в её голове не переставали вращаться, и Меррит не сомневалась, что её ждёт бессонная ночь.
Она решила по дороге домой заглянуть на склад номер три. В конце концов, как заботливая старшая сестра, она беспокоилась за брата, а как ответственный работодатель, она должна была узнать, как продвигается работа.
И если во время разговора с Люком она случайно заметит Кира Макрея… Что ж, это будет просто совпадением.
На складе кипела бурная деятельность. Паровой кран скрипел и стонал, а иногда шипел, как будто вздыхал с облегчением, после подъёма груза на верхний уровень здания.
Рабочие чертыхались и кряхтели от усердия. Несмотря на пандусы и ручные тележки, требовалось приложить массу усилий, чтобы закатить и расставить бочки.
Меррит прошмыгнула на склад как можно незаметнее, стараясь никому не преграждать путь. Неподалёку мужчины с трудом заталкивали нагруженные тележки вверх по пандусу, где замерщик объёмов маркировал каждую бочку. С полдюжины рабочих с жестяными чашками отошли в угол, где в бочках с опилками и льдом стояли каменные кувшины с водой.
Её присутствие быстро заметил один из бригадиров, который предложил проводить Меррит на верхний этаж, где работал Люк. Они поднялись на ручном подъёмнике, который приводился в движение при помощи верёвки в передней части сетчатой кабины. Меррит оглядела склад, но даже с возвышенной точки обзора не увидела Кира Макрея.