Кэтрин Куксон - Прерванная игра
— Ты каждую субботу ездишь на поезде в Гейтсхед? А я и не знала. Ох, на поезде…
— Ну, — Джон Джордж самодовольно рассмеялся, — не каждую субботу, только когда позволяет кошелек. И не в Гейтсхед, а в Ньюкасл. Проезжаю половину пути, скажем, до Пилоу, а дальше пешком. Мне нравится Ньюкасл. Если бы у меня были деньги, я бы жил там. Неплохо было бы собирать арендную плату в этом городе.
— Значит, и там есть неплательщики?
— Конечно, и много. Но меня интересуют не они, а красивые места. Ты когда-нибудь была в Ньюкасле?
— Нет, я была на том берегу реки в Норт-Шилдсе и Каллеркоутсе, а на этом берегу побывала в Феллинге, но никогда не была ни в Гейтсхеде, ни в Ньюкасле.
— Рори мог бы свозить тебя туда в театр.
— Но и здесь, в Шилдсе, есть хороший театр.
— Да, но в Ньюкасле лучше. Впрочем, пусть он лучше отвезет тебя не в театр, а на прогулку, там много красивых мест, улиц и зданий.
— Послушай, Джон Джордж, я никогда не думала, что тебе нравятся такие вещи.
— Ох, я люблю все это еще с детства. Это отец приучил меня к прогулкам по выходным. Мама никогда не ходила с нами, не любила долгие прогулки и не интересовалась красивыми зданиями. Как-то мы с отцом остановились перед дверями очень красивого здания с веерообразными окнами и коваными чугунными балконами. И тут к нам подошел незнакомый мужчина и стал рассказывать про это здание. Оказалось, что он работает в архитектурной мастерской. От него я впервые услышал имя Грейнджер, это был великий строитель Ньюкасла, он строил город по проектам Джона Добсона. Я и до этого слышал про рынок Грейнджера, даже бывал на нем, однако мы никогда не задумываемся над тем, кто строил все это. И еще в Ньюкасле есть Грей-стрит. Ох, это точно улица для тебя. Лучше всего гулять по ней в воскресенье, когда там мало людей, телег и экипажей. Это настоящая достопримечательность. Отец как-то сказал про нее: вот что воображение одного человека может сделать для города.
Джейни, моргая глазами, повернулась к Джону Джорджу:
— Ты удивительный человек. А ты говорил когда-нибудь об этом с Рори?
— Да, бывало иногда. Но Рори на самом деле не интересуют здания Ньюкасла и все такое прочее.
— Да, это уж точно, — согласилась Джейни и добавила мрачным тоном: — Карты, вот что интересует Рори, только карты. Похоже, он ни о чем другом и не думает.
— Он думает о тебе.
— Да, должна признать, что думает. — Джейни улыбнулась. — А ты заинтересовал меня своим рассказом о Ньюкасле. Я попрошу Рори, чтобы он свозил меня туда.
— Попроси, Джейни, обязательно попроси. Там такая красота… ты не видела ничего подобного.
— Мне бы хотелось посмотреть мосты. Отец говорил, что там красивые мосты. Странно, я никогда не была в Ньюкасле, а он всего в семи милях отсюда. А моя бабушка одно время работала в Ньюкасле, в доме, из которого открывался вид на реку. Она рассказывала, как баржи, груженные углем, шли по реке в Лондон. Забавно, но ей никогда не нравился Ньюкасл. До сих пор говорит о его жителях, как об иностранцах, ругает их за то, что они не позволяли мужчинам из Саут-Шилдса самим заниматься перевозкой угля. И вообще, ты только подумай, Джон Джордж, мы больше знаем о людях из Ирландии, таких, как Лири и родственники Рори, чем о жителях Ньюкасла. Я начинаю улавливать смысл некоторых поговорок моей бабушки. Она говорит: скорее можно понять паршивого скандинава, чем торговца из Джарроу.
Джон Джордж рассмеялся.
— Никогда не слышал такой поговорки.
— Бабушка, наверное, сама их придумывает. Если бы она умела писать и читать, то могла бы стать писательницей. Я ей это говорила… Ох, мы уже пришли. — Джейни весело рассмеялась. — Если хозяйка увидит тебя, она подумает, что я веду двойную жизнь, возмутится и выгонит меня.
Они остановились у боковой калитки, освещенной уличным фонарем. Джейни посмотрела на Джона Джорджа, который дул на свои руки, пытаясь согреть их, и промолвила с неподдельной озабоченностью: — Ох, ты совсем продрог. Да еще без перчаток.
— Перчатки, еще чего не хватало, пусть их носят щеголи.
— Не говори глупости. Тебе нужны перчатки, особенно на работе в такую погоду, когда приходится листать книги должников. Ну хотя бы варежки. Я свяжу тебе варежки.
Прежде чем заговорить, Джон Джордж устремил на Джейни долгий, внимательный взгляд.
— Если их свяжешь ты, то я буду их носить.
— Значит, договорились?
— Договорились.
— Спасибо, что проводил.
— Мне это было приятно, Джейни.
— Я… желаю тебе увидеться со своей девушкой.
— Я тоже надеюсь на встречу. Мне бы хотелось, чтобы вы познакомились. Я уверен, она тебе понравится. Более того, ты сумеешь ее разговорить, она ведь молчаливая, а у тебя есть способность разговорить людей. Вот и меня сегодня разговорила, я столько болтал о Ньюкасле.
Джейни стояла и смотрела на Джона Джорджа, смущенная и тронутая нежностью этого долговязого молодого парня. Его слова оказывали на нее тот же эффект, что и ласковые прикосновения Рори. Джейни почувствовала, что готова расплакаться, и ощутила глупое желание поцеловать Джона Джорджа в щеку сестринским поцелуем. И это желание действительно было глупым, потому что не существовало сестринских поцелуев. Так говорила бабушка, а Джейни ей верила. Существовали материнские поцелуи, поцелуи влюбленных, но не было сестринских поцелуев у мужчин и женщин, не состоящих в родстве… Хотя хозяин целовал свояченицу, Джейни сама это видела. Ох, почему же она стоит и не уходит? Ведь надо торопиться.
— Спокойной ночи, Джон Джордж. И еще раз спасибо. Увидимся в следующее воскресенье. До встречи.
— До встречи, Джейни.
Джейни поспешила по тропинке к дому, но, прежде чем открыть кухонную дверь, она оглянулась, увидела темный силуэт у ворот и помахала рукой. Джон Джордж тоже помахал ей, и после этого Джейни вошла в дом…
Миссис Тайлер, кухарка, сидевшая у камина, повернулась и посмотрела на Джейни, затем бросила взгляд на часы, стоявшие на каминной полке.
— Ты чуть не опоздала.
— Еще целых три минуты, — дерзким тоном бросила Джейни.
Она недолюбливала миссис Тайлер. Та служила кухаркой у Бекеттов всего восемнадцать месяцев, но сразу же стала вести себя таким образом, как будто выросла в этой семье. Более того, Джейни знала, что кухарка завидует тому, как хозяин и хозяйка относятся к ней.
Кухарка никогда не высказывалась напрямую, а передавала свои слова через Бесси Райс, горничную, делая при этом язвительные замечания, вроде: «Некоторые пользуются хорошим расположением хозяев и забывают свое место. В доме леди Бекетт, где я работала, няня проживала на чердаке или под лестницей, она считалась младшей служанкой. Совсем другое дело гувернантки, они были образованны. У леди Бекетт даже кладовщица считалась по положению выше няни».
