Робин Хэтчер - Каприз мечты (Обещанный рассвет)
Такеру невольно вспомнилась «Туин Уиллоуз». Иногда, когда на плантацию спускались сумерки, чернокожие пели песни, очень похожие на эту. Как хорошо было слушать их по вечерам! Они с отцом часто сиживали в гостиной. Фаррел курил трубку, а ветерок шевелил кружевные занавески на окне. Они говорили о плантации, о занятиях Такера и о том счастливом дне, когда отец и сын смогут вместе заниматься адвокатской практикой.
Иногда в такие вечера приезжала погостить Чармиан с семьей. Обычно молодым людям удавалось тайком скрыться в цветнике матери Такера, где они могли без помехи обсуждать планы на будущее, а иногда украдкой обменяться поцелуями в тени старого дерева. Но Такер оказался неподходящим женихом для Чармиан. Война и мародеры-янки доказали это. Любовь Чармиан оказалась ложью.
Такер покачал головой. У него нет времени бередить старые раны, упиваться горечью измены и даже вспоминать счастливые беззаботные дни. Он тогда был совсем мальчиком. Теперь он взрослый мужчина, которому нужно кормить семью.
Такер поднял зайца. Его не хватит даже на четверых. Но теперь их стало шестеро. Как он мог позволить матери уговорить его взять на себя такую обузу?
Твердо сказав себе, что припасов у них все-таки достаточно и, может быть, в других местах охота будет удачнее, Такер стал спускаться с холма, то и дело отвечая на приветствия мужчин, гнавших табун. Спешившись, он снял седло с Блу Боя, стреножил жеребца и пустил пастись, а сам поспешно направился к фургону, чувствуя, что очень проголодался.
Подойдя к «кораблю прерий», он от неожиданности остановился. Над небольшой жаровней наклонилась Мэгги. Слишком короткая юбка открывала изящные щиколотки и туфли, явно не подходящие для долгого и трудного путешествия. Вьющиеся волосы падали на лоб, закрывая лицо, но Такер не забыл, какой красавицей была Мэгги Харрис. Почему-то он постоянно вспоминал о ней весь день. Может, и не нашел дичи, потому что мысли постоянно были заняты чем-то другим?
Такер молча наблюдал, как она вынимает дымящийся пирог и кладет на переносной стол. До него донесся аппетитный запах. Яблочный пирог. Его любимый. Если у него осталось хотя бы немного здравого смысла, лучше сосредоточиться на еде, а не на девушке.
– Готов променять свою долю ужина на этот пирог, мисс Харрис.
Охнув от неожиданности, Мэгги круто повернулась, откинув голову, чтобы взглянуть на незваного гостя. Опять ОН!
– Простите, – сказал Такер, – я не хотел пугать вас.
– Я… я не испугалась, – пробормотала Мэгги, поспешно отступая, и пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Чего он хочет от нее?
– Вы просто застали меня врасплох, вот и все. Мужчина поднял жалкого кролика:
– Это лучшее, что я смог добыть.
– Спасибо, – поблагодарила Мэгги, нерешительно протягивая руку, чтобы взять добычу за длинные уши.
– Сейчас скажу миссис Брениген.
– Нет. Не стоит беспокоить мать. Я освежую его, и можем бросить мясо в жаркое.
– Ваша мать?
– Миссис Брениген, помните?
Выражение лица девушки подсказало Такеру, что она совершенно сбита с толку и говорить с ней о чем-либо – бесполезно. Ни слова не говоря, он уселся на деревянный ящик и вынул охотничий нож.
Почему из всех мужчин в мире, могущих быть сыновьями миссис Брениген, им оказался именно этот? С того момента, как он нашел ид в лесу, было очевидно, что мистер Брениген не желает оставлять в караване двух приблудных девчонок. Именно он вспомнил, что видел Мэгги с Сайрусом Джонсоном, на что она совершенно не рассчитывала. Именно он так колебался, когда остальные думали, стоит ли позволить Мэгги и Рейчел путешествовать вместе с ними.
Одного этого было вполне достаточно, чтобы Мэгги неловко чувствовала себя в его присутствии, но его взгляд… Словно этот человек видит ее насквозь и знает, что Мэгги лжет. Ее не особенно беспокоила необходимость обманывать и притворяться, главным было достичь цели и оказаться в караване, но он… что-то в его глазах и в жестком лице смущало Мэгги, словно само его присутствие требовало честности и откровенности. И вот теперь придется много недель путешествовать с ним в одном фургоне.
Кто-то тихо охнул, и Мэгги немедленно повернулась к фургону, где Рейчел чистила картофель. Лицо сестры было смертельно бледным, глаза широко раскрыты. Мэгги мгновенно поняла, в чем беда.
– Мистер Брениген… кролик… пожалуйста, не делайте этого, – тихо попросила она, подходя к Такеру.
Он сдвинул на затылок шляпу, открыв взлохмаченные темные волосы, и раздраженно заметил:
– Его несколько сложно есть неосвежеванным, не находите?
– Пожалуйста… моя сестра… пожалуйста. Повернувшись, он проследил за направлением взгляда Мэгги. Рейчел уронила нож в миску с водой и картофелем, а ее руки так сильно тряслись, что все платье стало мокрым.
– Когда-то у нее был ручной кролик, – шепотом объяснила Мэгги, – но потом он пропал… кто-то проговорился, что его съели за ужином.
Такер осторожно отложил кролика подальше, чтобы Рейчел его не видела, бросил рядом нож и направился к девочке, прислонившейся к стенке фургона.
– Меня зовут Такер. А тебя?
В голосе звучала нежность, до сих пор не слышанная Мэгги. Она заметила, как глядит сестра на высокого незнакомца, как она пытается преодолеть страх и застенчивость. Казалось, она в любой момент расплачется.
– Если бы я пытался угадать твое имя, наверняка бы предположил, что оно такое же красивое, как и ты.
Он повернул голову, не сводя глаз с девочки.
– Есть одно библейское имя, которое мне нравится больше других… Кажется… Да, Рейчел. Именно так оно звучит.
Такер улыбнулся.
– Думаю, тебя должны звать Рейчел. Недоверие и удивление озарили личико малышки.
– Откуда вы узнали?
– Говорил же, потому что ты такая красивая. Это была первая настоящая улыбка, которую подарила девочка незнакомому человеку. До сих пор только старшая сестра видела, как Рейчел улыбается, и Мэгги невольно шагнула к Такеру, желая разделить это мгновение счастья, но тут же одернула себя и, подняв тушку кролика, поспешно оттащила ее с глаз подальше.
К тому времени, как она вернулась, Такер Брениген уже чистил картофель и громко рассказывал историю о старой овчарке, которая была у него в детстве, а Рейчел завороженно слушала. Мэгги потихоньку уселась на ящик у самого костра, обняв колени руками и подоткнув под себя юбку. Несколько минут она слушала вместе с Рейчел, наслаждаясь тягучим южным выговором. Но вскоре она поняла, что больше ее интересует владелец этого мягкого голоса.
Возможно, впервые Мэгги обратила внимание на его внешность. Высокий, широкоплечий, с мускулистой грудью и бедрами, длинноногий. Коротко подстриженная борода была чуть темнее волос на голове. Мэгги встречала не так уж много бородатых мужчин, но почему-то этот ей нравился, может, потому, что борода не скрывала сильной челюсти и квадратного подбородка. Шоколадно-карие глаза такие темные, что почти не видно зрачков. Крохотные морщинки собирались у глаз, когда он улыбался, что делал часто во время разговора с Рейчел. Наблюдая за ним, Мэгги обнаружила, что тоже улыбается.
