Бонни Винн - Безрассудные сердца
— Да, уверена.
Вскоре Миранда вернулась с одеждой, которая все равно оказалась великоватой, но, по крайней мере, держалась на ней и не сползала. Абигейль посмотрела на свое отражение в зеркале и поняла, что, если она хочет добиться успеха, то ей необходима одежда для верховой езды, пошитая специально для нее. «Станет необходима, когда я чему-то научусь», — поправила она себя. Слишком многое зависело от этих мелочей, чтобы подвергать себя риску неудачи.
Абигейль снова посмотрела в зеркало, покачала головой и вгляделась в свое отражение более пристально. Она всегда носила только самую женственную одежду, но неожиданно поняла, как легко и свободно ей в бриджах и рубашке. Никакой нижней юбки, никакого корсета. Одежда создавала странное, веселящее настроение. Абигейль и не предполагала, что, надев уродливую мужскую одежду, можно ощущать что-либо подобное.
Да, ведь Бойд дожидается ее… Она поправила пояс, спустилась по лестнице, открыла входную дверь и услышала слова Миранды, сказанные вслед:
— Удачи вам, миссис Ферчайлд. — Она произнесла эти слова таким тоном, словно подразумевала, что Абигейль нуждается в удаче.
Такое пожелание придало ей дополнительную уверенность, и, подгоняемая стремлением действовать, она захлопнула за собой дверь с силой, значительно превышавшей необходимую. Но и это действие принесло непонятное удовлетворение. Она подумала, что ей, очевидно, следует прибегать к подобному самоутверждению почаще, и решительным шагом вновь направилась к загону для скота.
Несколько лошадей скакали по кругу в огороженном манеже. Их длинные грациозные шеи были откинуты назад. Лошади дерзко поглядывали вниз на людей, своих хозяев. Абигейль проглотила слюну, неожиданно осознав, какие они большие. Запряженные в повозку, они казались значительно послушнее. Где-то внутри зародилось неприятное ощущение. Она поняла, что это страх.
— Так ты все-таки нашла одежду?
Абигейль круто повернулась и неожиданно обнаружила, что Бойд стоит рядом с ней.
— Да. Немножко великовата, но на сегодня сойдет.
— Хорошо. Тогда давай начнем. — Он подошел к ней поближе и внимательно посмотрел на ее лицо. — Ты нормально себя чувствуешь? Что-то ты побледнела.
Абигейль покачала головой, надеясь скрыть страх и движением головы усилить приток крови к лицу.
— Все в порядке. Это от жары.
— Понятно.
Он осторожно взял ее за локоть и повел от загона по направлению к конюшне, в которой оказалось удивительно прохладно. Она приподняла тяжелую копну волос, падавшую на шею, и с облегчением вздохнула.
— Кобыла здесь, в стойле. Я покажу, как нужно ее седлать. Но в следующий раз ты должна будешь сделать это сама. Только так можно чему-нибудь научиться.
Абигейль кивком выразила согласие, радуясь, что они ушли от загона с его жарой, пылью и бегающими лошадьми. Приглушенное ржание приветствовало их, когда они проходили мимо стойл, Бойд разговаривал с лошадьми, называя каждую по имени. В конце конюшни, у последнего стойла, они остановились.
— Она здесь.
Бойд отомкнул запор, открыл дверцу, вошел и без особых усилий надел на лошадь уздечку и расправил поводья. Заметив, что Абигейль следит за каждым его движением, он улыбнулся.
— Ты тоже научишься это делать.
Абигейль, пытаясь приглушить нервозность, заставила себя внимательно посмотреть на кобылу. Лоснистая каштановая лошадь была прекрасна. Ее огромные глаза подергивались, когда на нее смотрели. Страх уменьшился, но не исчез совсем. Сравнивая кобылу с другими лошадьми, мимо которых они проходили, Абигейль убедилась, что Бойд специально выбрал самую маленькую и наименее пугливую из всех. Ее охватило чувство благодарности.
Из конюшни они отправились в сарай, где хранились седла, сбруя и прочее. Шедшая за ними на поводу кобыла размеренно махала хвостом из стороны в сторону. В сарае было темновато, пахло сеном, овсом, кожей седел и упряжи. Там было по-своему уютно.
— Мы держим здесь седла, — объяснил Бойд, махнув в сторону висящих вдоль стен седел и упряжи. — Все, что тебе может понадобиться, находится в этом сарае сейчас. Я оседлаю для тебя Долли.
— Долли? — Имя кобылы совсем не казалось устрашающим. Абигейль внимательно следила за умелыми руками Бойда, которые седлали кобылу, вполне спокойную на вид.
Бойд закончил, повернулся и пристально посмотрел на Абигейль. Напряженность его взгляда настолько удивила ее, что она вздрогнула и чуть не сделала шаг в сторону.
— Абигейль, ты полностью уверена в том, что выздоровела?
Она покраснела, поняв, что он имеет в виду, и утвердительно качнув головой, заставила свой голос звучать нормально.
— Да, совершенно… ведь прошел уже год.
И тут она поняла, что, будучи холостяком, Бойд не может знать, как долго на женщин сказываются роды. Еще какое-то время он продолжал сверлить ее глазами и наконец произнес:
— Надеюсь, ты говоришь правду. Ведь ты можешь свалиться с лошади. Мне не хотелось бы увидеть тебя в луже крови.
Абигейль почувствовала, как краска заливает лицо. Даже с Майклом она никогда не обсуждала такие деликатные вопросы. Но Майкл и не был таким простецким, как Бойд.
— Я заверяю тебя, что мое здоровье полностью восстановилось. К тому же этот урок проводится по моему настоянию, и ты не несешь за него никакой ответственности.
— Я несу за него ответственность со дня рождения ребенка.
Абигейль виновато опустила голову. Бойд доказал, что он больше чем преданный друг, гораздо больше, чем она могла ожидать. Его преданность ей и маленькому Майклу была безгранична.
— Согласна. Но, уверяю тебя, со мной все в порядке.
Он опять осмотрел ее с долей скепсиса.
— Что еще на этот раз? — спросила она, пытаясь догадаться, где еще могла допустить ошибку.
— Твои волосы.
Она непроизвольно подняла руки и коснулась своих белокурых волос.
— Что тебе в них не нравится?
Выражение его лица менялось по мере того, как он изучающе смотрел на нее.
— Ты не захватила с собой ленту или что-нибудь, чем можно подвязать их сзади?
Она отрицательно покачала головой, чувствуя себя чрезвычайно глупой. Бойд развязал свой шейный платок.
— Повернись. Я подвяжу их.
Абигейль послушно повернулась. Длинные сильные пальцы Бойда нежно собрали ее длинные волосы и уложили сзади в пучок. Неожиданное прикосновение его рук обожгло так, что у нее немного задрожали колени. Бойд продолжал распутывать ее локоны, и она нервно проглотила комок в горле, вспомнив вдруг, что он не касался ее с того дня, когда привез ее домой с ребенком. Но ни во время совместных обедов и ужинов, ни во время их разговоров не было случая, чтобы он дотронулся до нее.
