Элис Торнтон - Доверяя только сердцу
– Но ведь папа пощадил вас и вашу семью. Теперь мы в свою очередь просим спасти жизнь члену нашей семьи. – Анжелика протянула вперед руку, надеясь, что этот умоляющий жест поможет ей убедить Бенуа. Золотистые локоны у нее на голове слегка шевельнулись.
Она страстно желала, чтобы брат поскорее вернулся домой. Ведь было совершенно ясно, что хандра эрла во многом связана с тревогой за судьбу сына. Гарри… Всегда такой жизнерадостный, подвижный… Может, именно ему удастся помочь лорду Эллевуду хотя бы частично примириться с утратой зрения – Анжелике это так и не удалось.
– Едва ли есть необходимость в таком драматическом спасении, – сухо ответил ей Бенуа с мрачным и неприступным видом, хотя голубые глаза Анжелики по-прежнему с мольбой были устремлены на него. – Все, что должен сейчас делать ваш брат… как его имя, кстати?
– Гарри. Он корабельный курсант.
– Все, что сейчас нужно делать Гарри, так это сидеть тихо и примерно себя вести, и рано или поздно его обменяют на какого-нибудь пленного француза, – сказал Бенуа и сделал глоток бренди, бросив на Анжелику взгляд поверх краешка бокала. – Так что едва ли нужно устраивать такую мелодраму в ситуации, когда все должно само собой уладиться…
– Да ничего тут не уладится! – отчаянно воскликнула Анжелика. – Может быть, вы об этом еще не знаете, но французы прекратили обмен пленными. Они стали задерживать даже гражданских лиц: женщин и детей. Многие из них томятся в плену в Вердене. Папа говорит, что такое беззаконие – это нарушение принятого во всех цивилизованных странах кодекса ведения военных действий.
– Я уверен, так считает немало достойных людей, – мягко откликнулся Бенуа, все так же пристально рассматривая Анжелику. В его глазах появилось теперь какое-то загадочное выражение. – Однако мне известно, что в Вердене есть коллеж, среди студентов которого несколько молодых курсантов. Почему Гарри не в их числе?
– Он отказался дать французам честное слово, что не попытается бежать, – быстро ответила Анжелика. – Однажды он уже это предпринял – правда, безуспешно. Именно потому его перевели в Битш. Там у французов нечто вроде исправительного лагеря – так, кажется, это называется? Похоже, вы все это знаете лучше меня.
– Я знаю лишь то, что доходит до меня по слухам, – тихо произнес Бенуа и нахмурился, видимо что-то припоминая. Анжелика отметила это с удовлетворением: значит, принялся обдумывать сложившуюся ситуацию. – Если не ошибаюсь, эта крепость построена Вобаном,[5] – после минутного молчания проговорил Бенуа. – И расположена она на вершине довольно обширного горного массива. Не самое подходящее место для побега…
– А Гарри уже сумел бежать оттуда один раз, – с гордостью, произнесла Анжелика. – Смотрите! – она взяла со столика и протянула Бенуа письмо. – Мы только вчера получили это от одного из detenues[6] в Вердене.
– Благодарю вас. – Он отставил в сторону бокал, осторожно развернул лист бумаги и принялся читать.
– Вот нужный абзац! – нетерпеливо сказала Анжелика, опускаясь на колени рядом с креслом Бенуа так, чтобы письмо было видно и ей.
«Гарри и его друзья находились на свободе примерно три месяца. Преодолев немало трудностей и препятствий, они добрались до побережья, однако не смогли найти корабль, чтобы переправиться через пролив. Французы очень бдительно следят за своими лодками по ночам. Гарри был схвачен недалеко от Этапля и в кандалах проделал обратный путь до Вердена…»
– Вот видите: сложнее всего для них было достать лодку, чтобы добраться до Англии, – вот почему папа подумал о вас! – живо воскликнула Анжелика, снова тряхнув головкой. – Судя по словам сэра Уильяма, война не внесла никаких изменений в жизнь контрабандистов.
– Но я-то уже давно не контрабандист, – напомнил ей Бенуа, с явной симпатией заглядывая в ее румяное от волнения лицо. – Нет, подождите! Мне бы хотелось дочитать письмо до конца, – остановил он Анжелику, когда та открыла рот, готовясь что-то торопливо возразить.
Девушка нетерпеливо прикусила губу. Она не привыкла, чтобы ее одергивали, однако ей не хотелось раздражать Бенуа, который, возможно, сумеет помочь Гарри.
Улыбнувшись, Бенуа продолжил чтение.
Анжелика с беспокойством наблюдала за ним. Если он действительно больше никак не связан с контрабандистами, то переправиться во Францию ему будет трудно. В то же время Бенуа, должно быть, до сих пор поддерживает отношения со своими родственниками-французами, и если захочет, то обязательно найдет какой-нибудь способ вызволения Гарри.
Автор письма к эрлу продолжал:
«Я видел Вашего сына, когда он появился в Вердене, но в тот день мне удалось перекинуться с ним лишь парой слов. После неудачной попытки побега французы считают Гарри mauvais sujef,[7] дерзким преступником, способным на любую рискованную выходку. Его препроводили в Битш, где находится исправительный лагерь, однако я уверен, что он попытается бежать и оттуда, как только ему представится удобный случай.
Не правда ли, есть какая-то горькая ирония в том, что, если бы французы предложили Гарри дать им честное слово никогда больше не предпринимать попыток к бегству, честь удержала бы его в крепости надежнее всяких кандалов? Однако французы не вполне осведомлены о том, какое место занимают курсанты в военно-морской иерархии званий. Довольно часто они не предоставляют им одинаковые с вышестоящими офицерами привилегии. Разумеется, все было бы иначе, если бы только им стало известно, что Гарри – Ваш сын, однако до сих пор они ничего не выяснили, и я надеюсь, что так оно и будет дальше. На сем остаюсь Вашим покорным слугой – Джеймс Корбетт».
– Вот видите! – воскликнула Анжелика, не в силах далее хранить молчание. – Это дело жизни и смерти. Гарри, конечно же, снова попытается бежать, и на этот раз его могут убить. Я знаю, что несколько военнопленных были убиты при попытке к бегству. Все, что нужно сделать, – это немного помочь ему: в определенный час в определенном месте его должна ждать лодка, и только. – Анжелика, по-прежнему стоя на коленях, обеими руками ухватилась за подлокотник кресла Бенуа. – Вам не придется даже пробираться во Францию, – горячо добавила она, не отрывая взгляда сияющих голубых глаз от лица Бенуа и изо всех сил стараясь убедить его в необходимости помочь ее семье. – Джеймс Корбетт отправил свою любовницу в Англию, чтобы та сделала тут кое-что по его поручению, и достойная женщина сумела провезти это письмо, спрятав его под платьем, – похоже, французы довольно часто бывают удивительно небрежны. Скоро она планирует вернуться в Верден.
