Жюльетта Бенцони - Констанция. Книга первая
Вечером все собрались в столовой. Жарко пылал камин, горели свечи в высоких канделябрах, поблескивало фамильное серебро.
Эмилия расспрашивала сына о близких знакомых, которых не видела вот уже несколько лет. Рене обстоятельно рассказывал обо всех, кого ему доводилось видеть, обо всех столичных новостях.Удовлетворив свое любопытство насчет чужих судеб, Эмилия принялась расспрашивать о модах.
Здесь Рене беспомощно развел руками, на его взгляд в Париже ничего не изменилось, и придворные дамы носили те же наряды, что и прежде.
На что мать и жена, переглянувшись, скептично улыбнулись.
— А какие сейчас в моде пуговицы? — пыталась разузнать мать.
— Пуговицы? — Рене задумался. — Да самые обыкновенные.
И он попытался двумя пальцами показать размер пуговиц.Женщины расхохотались.
— Тебя, Рене, кроме политики ничего не интересует, — сказала мать.
— Это к лучшему, — заметила Маргарита, — я бы огорчилась, если бы мой муж знал толк в женских нарядах и в деталях расписал бы туалеты придворных дам. Значит, он в самом деле в Париже всецело занят делами.
— Ну, так и нечего меня допрашивать, — Рене даже немного обиделся, ведь он был искренне убежден в том, что он прекрасно разбирается в последних модах.
Жанет уже успела рассказать Констанции о том, что они завтра отправляются в Лондон. И девочке не терпелось узнать, как же они туда доберутся, поэтому она то и дело перебивала отца, задавая свои вопросы.
— А корабль больше, чем лодка на пруду?
— Он очень большой, Констанция, в нем есть комнаты и кровати, чтобы спать.
— Значит, он такой как наш дом с лестницами и каминами?
— Нет, он немного меньше, но все равно очень большой.
— А мы возьмем нашего садовника?
— Нет, садовник останется дома, ему нужно ухаживать за садом, иначе все цветы к твоему приезду пропадут.
— А где мы будем жить?
— Мы будем жить в большом доме.
— У нас там будет парк?
— Нет, дорогая, дом стоит в городе, при нем есть лишь внутренний дворик. Зато в нем есть фонтан.
— Я возьму с собой кота, он будет ловить крыс. Упоминание о крысе за столом повергло Эмилию в ужас. Как каждая женщина, она терпеть не могла грызунов и едва сдерживала дрожь, завидев безобидную мышку.
— Какие ужасные вещи ты говоришь, Констанция, — возмутилась графиня.
— А кот сильнее крысы, — убежденно произнесла девочка.
Эмилия резко отложила вилку и нож, а вслед за ней и Маргарита.Она вспомнила, как испугалась, заметив в саду белку. На миг пушистый хвост зверька попал в луч солнечного света, и она увидела тонкий хвост, прикрытый полупрозрачным мехом.
Зато Рене был невозмутим, он уговорил Констанцию оставить кота в имении, а вместо него взять с собой привезенную из Парижа испанскую куклу. Девочка, на удивление, недолго спорила и согласилась с отцом.
Ей казалось, что Лондон совсем недалеко и пересечь Ла-Манш все равно что переплыть на лодке пруд.
Никогда раньше она не покидала своего дома и мир ограничивался для нее горизонтом. Что там дальше, она никогда не задумывалась, хотя ей и рассказывали о дальних странах, но это было похоже на неинтересную сказку. Ведь какой интерес могут вызвать у ребенка люди, говорящие на непонятном языке. А здесь, в Мато, было еще много непознанного, и каждый день приносил Констанции новые открытия.
Констанция больше о крысах не вспоминала, а вот и Эмилия, и Маргарита уже больше не притронулись к еде.Ужин окончился вполне благополучно и, исходя из того, что завтра предстоит далекая дорога, все раньше обычного отправились
Спать.
Маргарита чувствовала, что не сможет заснуть и поэтому ее слегка раздражало спокойствие мужа. Ведь он-то был привычен к подобным дальним поездкам, спокойно мог заснуть в карете на пару часов.
Граф Аламбер поцеловал жену и задул свечу. Спальня для Маргариты сперва погрузилась в непроглядную тень, а потом постепенно вещи стали приобретать свои очертания. В углах тьма казалась более густой, и все вещи выглядели какими-то мохнатыми существами. Зато темные до этого окна теперь светлели и за ними покачивали ветвями старые деревья парка.
— Я никогда не была в Англии, — сказала Маргарита.
Рене пожал плечами.
— Ничего особенного, там носят такие же наряды, как и у нас. Правда, кухня у них отвратительная…
— А в чем это выражается?
— Они едят всякую дрянь. У них никогда не увидишь ничего жареного.
— Но ведь у нас же будет свой повар? — забеспокоилась Маргарита.
— Конечно, будет свой повар-француз, я его уже отправил. Когда мы приедем в Лондон, то нас будет ждать великолепный обед.
Рене повернулся на бок и закрыл глаза. А Маргарита лежала рядом с ним и смотрела на светлые проемы окон.
— Ты так спокоен, Рене, а мне не по себе.
— Давай спать, завтра будет тяжелый день.
— Я бы рада уснуть, но не могу.
— А ты, Маргарита, думай о чем-нибудь приятном, тогда тебе станет хорошо. Волнения уйдут, и сон сам придет к тебе.
Это ты так засыпаешь? — спросила Маргарита.
— Нет, я засыпаю, ни о чем не думая. Я уже научился спать не тогда, когда мне хочется, а когда нужно. Последние два года, ты сама знаешь об этом, мне все время приходится быть в дороге, и если бы я не научился спать на ходу, мне бы пришлось очень туго.
— Лучше бы мы поехали в Париж! — мечтательно проговорила Маргарита. — У нас там такой чудесный дом, при нем большой сад… там бы Констанция чувствовала себя великолепно, а я бы навещала друзей…
— После Лондона мы обязательно переберемся в Париж, — пробормотал Рене, поудобнее устраиваясь в постели.
— Ты, Рене, мне уже столько раз обещаешь, что твои странствия кончатся, что мы заживем спокойной жизнью и мне не придется тебя ждать подолгу… Я же хочу спокойствия, хочу знать, что ты где-то рядом, не хочу каждый день смотреть на дорогу и засыпать без тебя. Мне невыносимо страшно, когда я остаюсь одна, мне все время кажется, что с тобой что-то случилось, а я и не знаю об этом. И с утра я вновь смотрю на дорогу, а завидев экипаж или всадника, вздрагиваю: а вдруг это плохая весть? Быть может тебя, уже нет несколько дней, а я все еще не знаю об этом! Я не знаю, чем ты занимаешься, спишь ты в то время, когда я думаю о тебе, или же бодрствуешь? А может, тебя подстерегает опасность и будь я рядом,
То смогла бы ее отвести. Пообещай мне, Рене, что скоро мы навсегда будем вместе, что мне не придется о тебе беспокоиться!
— Конечно, — пробормотал сквозь сон Рене, — я тебе обещаю, когда мы приедем в Лондон, ты всегда будешь рядом со мной. А потом мы вернемся в Мато, а отсюда в Париж. Я тебе обещаю.
— В Париж? — произнесла Маргарита. — Я в это не верю.
