Виктория Александер - Желание леди
Фелисити ожидала, что этот человек гораздо опытнее, но он казался просто сбитым с толку. Удивительно, но это порадовало ее и сняло напряжение.
– Этот танец?
– Да. Если, конечно, вы уже не обещали его кому-то другому. – Он стал говорить тише. – А если обещали, тогда я приглашу вас на следующий танец, а если и он занят, – на следующий и так до тех пор, пока вы не согласитесь потанцевать со мной.
Теперь он превратился в того очаровательного искусителя, которого она ожидала увидеть.
– Или пока не кончатся танцы, – проговорила она.
– Тогда я сделаю так, чтобы музыканты играли столько, сколько потребуется, – упрямо заявил он.
– А вы настроены решительно.
Он улыбнулся легко и уверенно. Очевидно, его смущение улетучилось.
– Так оно и есть.
Странно, Фелисити чуть было не забыла, что вокруг нее люди.
– По-моему, я вижу кое-кого, с кем хотел бы поговорить, – проговорил Бекхем и посмотрел Фелисити в глаза. – Надеюсь, вы оставите за мной следующий танец?
– Разумеется, милорд. – Она искренне улыбнулась ему.
Бекхем кивнул и удалился. Мистер Кавендиш взглянул на Норкрофта:
– По-моему, я тоже вижу кого-то… – Норкрофт улыбнулся Фелисити, окинул друга предостерегающим взглядом и пропал в толпе.
Фелисити взглянула на мистера Кавендиша:
– Я ошибаюсь, или лорд Норкрофт вам не доверяет?
– Уверяю вас, посреди полного бального зала я в высшей степени достоин доверия.
В этом она сомневалась.
– А где еще?
– В другом месте все иначе.
Мистер Кавендиш предложил ей руку:
– Прошу вас.
Они заняли место в калейдоскопе танцоров, двигавшихся под звуки еще одного вальса.
Казалось, они беседуют на улице, а не обнимают друг друга. Ни в словах, ни в глазах Кавендиша совершенно не было даже намека, что он видел ее раньше. Вполне возможно, что он не узнал в ней женщину с балкона. Конечно, она приложила определенные усилия, чтобы разузнать, кто он такой. Не исключено, что он не предпринимал аналогичных усилий. В конце концов, он принял ее за девочку. Просьба о представлении не более чем совпадение.
– Вы понятия не имеете, кто я такой, правда?
– Я знаю, кто вы. Не могу представить, чтобы в Лондоне не прислушивались к сплетням и не знали, кто вы такой, – спокойно заметила она. – Вы – мистер Кавендиш, сын виконта Кавендиша.
– Ну да, но я имел в виду не совсем это.
Они встретились глазами, и Фелисити сразу же поняла, что он знает, кто она такая, точно так же, как она знала, кто он такой.
– Я понимаю, что вы имели в виду. Повторяю, я прекрасно знаю, кто вы такой.
Она улыбнулась, но надо быть начеку, танцуя в его объятиях. Приятный запах, исходивший от него, соответствовал его внешности.
– Признаюсь, довольно трудно разговаривать и одновременно хорошо танцевать. Так что если вы, Фелисити, не против…
– Но я против.
– На балу у Дентонов особенно много вальсов. Ему чрезвычайно нравятся как темп танца, так и близость к партнерше, поэтому я предпочел бы поговорить. Однако если вам неудобно… – Не предупредив, он проводил ее через открытую дверь на террасу. – Мы можем поговорить где угодно.
– Должна сказать, это не совсем прилично.
– Ничего страшного.
– Интересно, стоит ли вам доверять на террасе точно так же, как и в бальном зале?
– Я бы не сказал, что у меня есть выбор.
Он указал в направлении террасы. В бальном зале полно гостей, но и терраса не пустовала. Гости беседовали при свете канделябров. Лакеи непрерывно разносили шампанское. Стояла необыкновенно теплая весенняя погода.
– Мы у всех на виду, мне не остается ничего иного, кроме как быть благородным и достойным доверия.
– Да, конечно, – пробормотала она с легким ощущением разочарования.
Она не готова оказаться с ним наедине, и все же…
– Если только вы не предпочтете более уединенное место. В тени этой террасы и в саду под ней множество укромных уголков.
– Это место прекрасно подойдет, но все равно спасибо за предложение, – ответила она, хотя у нее в голове и правда мелькнула такая мысль. – Вы знаете их все? Укромные уголки.
– Не все. – Он провел ее к балюстраде. От любого из гостей их оделяли добрых шесть футов – достаточно далеко, чтобы вести приватную беседу и при этом оставаться у всех на виду во избежание слухов о непристойном поведении. – Наверное, несколько. Я много раз бывал на балах леди Дентон.
– А вам знакомы уединенные уголки террасы, скажем, Эффингтон-Хауса? Или Шербурн-Хауса? А Гамильтон-Хауса?
– Я знаю укромные уголки на любой террасе, где могу очутиться под звездным небом с прекрасной дамой. Никогда не знаешь, когда понадобятся такие знания.
Фелисити рассмеялась.
– Вы находите это смешным? – Он взял два бокала с шампанским и протянул один ей.
– Конечно же.
– Почему? – Он пил шампанское и вглядывался в нее.
– Почему? Точно не скажу. – Она на мгновение задумалась. – Мне очень редко приходилось разговаривать с мужчиной вашего типа. Это волнует и веселит.
– Мужчиной моего типа? – медленно произнес он. Она уклончиво кивнула.
– А позвольте узнать, что именно означает быть мужчиной моего типа?
– Вы уверены, что хотите это знать?
– Мне интересно ваше восприятие моего типа.
– Вы хотите откровенного ответа? Или лести? – Она сделала глоток шампанского и взглянула на него поверх бокала.
– Человек всегда предпочитает лесть откровенности, но сейчас я бы предпочел откровенность.
– Откровенности будет достаточно.
– Что ж, договорились.
Она долго молчала, прикидывая, насколько стоит проявить искренность. Фелисити всегда верила в честность. Возможно, пришло время подвергнуть это убеждение испытанию.
– Вы относитесь к тому типу джентльменов, мягко говоря, от которых матери предостерегают дочерей. Если бы не высокое положение вашего семейства и солидное состояние, общество отвернулось бы от вас.
Он поморщился:
– Пожалуй, я предпочел бы лесть.
– Но высший свет – место очень странное. Поэтому на самом деле все считают, что вас можно и даже желательно исправить.
– Из-за упомянутых имени и титула?
– Титул не упоминался, хотя, наверное, надо было. Следовательно, ваши ошибки не повлияют на ваше будущее. – Она подняла бокал. – Вы, мистер Кавендиш, неплохая добыча.
Он усмехнулся:
– Это я знал.
– Не сомневаюсь.
– Вы всегда настолько честны?
– Всегда? Может быть, не всегда, но, думаю, в большинстве случаев. Обычно причин для честности нет. Вам предоставили выбор между честностью и лестью. Вы выбрали правду. Мне не оставалось иного выхода, как проявить полную искренность, так?
