Шелли Такер - Навсегда с ним
Селина даже не пыталась вникнуть в смысл этих пьяных бредней. Она уже была на полпути к двери, но, думая о крупных препятствиях на своем пути, забыла о мелких: споткнулась о стул и растянулась на каменном полу. Боль пронзила ее щиколотку, и она не смогла удержаться от стона.
— Черт возьми, девочка, — теперь мужчина подложил подушку под голову, и его голос звучал четче, — если ты не прекратишь шуметь, я отшлепаю тебя.
Селина, пытаясь встать на ноги, одновременно соображала какая угроза могла бы подействовать на этого типа.
— Если вы только коснетесь меня, я… я…
— Никак не можешь изобрести для меня достойное наказание? — усмехнулся он. — Могу предложить тебе прекрасный способ: поцелуй меня.
Селина услышала, как он поднимается с кровати, и вспомнила, что на нем ни клочка ткани.
— Нет! Не подходите ко мне! — закричала она в бессильном отчаянии и подняла руку, словно этого было достаточно, чтобы удержать мужчину на расстоянии.
К ее удивлению, он сел в постели. Хотя ее Глаза привыкли к темноте, она различала во мраке лишь смутную тень. Когда он снова заговорил, то показался ей более трезвым и серьезным.
— Я напугал тебя, красавица? — спросил он с искренним недоумением. — Неужели?
— Неужели? — эхом отозвалась она. Несмотря на то, что ей удалось остановить его — хотя бы на короткое время, — она была так напугана присутствием голого незнакомца в своей комнате, на своей кровати, что не могла произнести ничего, кроме односложных восклицаний.
— Cherie, я… был с тобой груб? — В его словах явно присутствовало недовольство собой. — Я, конечно, немало выпил вечером, но не могу поверить, что… Боже праведный, я прошу прощения, красавица, если не был достаточно учтив с тобой. — Он снова встал. — Разреши мне…
— Нет! — пронзительно вскрикнула Селина.
И снова он остановился, чем несказанно поразил ее.
— Я только хотел, — сказал он мягко, — как-то сгладить впечатление от моих пьяных выходок, которые настолько испугали тебя, что ты бросилась бежать, не разбирая дороги, и, видимо, ушиблась.
Он оставался на месте, как бы предоставляя ей право следующего шага.
Селина никак не могла понять, что же происходит. Какая невероятная встреча!
— Я не понимаю, о чем вы говорите, да мне это безразлично. Сейчас я встану и уйду, и если вы попытаетесь мне помешать…
— Я никогда в жизни не позволю себе насилия по отношению к женщине, красавица, — сказал он спокойно. — Уходи, если хочешь.
У нее пересохло во рту и сердце билось уже где-то в горле. Селине удалось встать, хотя малейшее движение доставляло боль. Но идти она не могла. Прихрамывая, сделала шаг и остановилась.
Через минуту из темноты снова раздался голос мужчины.
— Может быть, мне отнести тебя на руках? — небрежно предложил он.
До Селины теперь дошла нелепость ее опасений. Если бы он действительно хотел причинить ей зло, то мог бы давно сделать это. А он ведет себя вполне учтиво.
— Нет, — упрямо повторяла она. — Я… я прекрасно себя чувствую. — Она шагнула к двери и застонала.
— Открыть тебе дверь?
Селина едва не рассмеялась: ему ничего не стоит изнасиловать ее, похитить, убить, сделать с ней все, что угодно, а вместо этого он переминается с ноги на ногу и еще пытается острить.
— Не могу поверить, — прошептала она. — Не могу поверить, что стою и смеюсь в присутствии голого незнакомца, как-то оказавшегося в моей комнате!
— Это моя комната, красавица. И все остальные комнаты в замке.
«Все же, наверное, он слишком пьян, если несет такое, — подумала Селина. — Да еще страдает манией величия». Она попыталась сосредоточиться. Пока он не совершил ничего предосудительного. И вероятно, можно найти разумное объяснение происходящему. Она осторожно ступила в сторону туалетного столика, чтобы зажечь стоящую там лампу. Но лампы на месте не было. И столика не было. Ее снова охватил страх.
— Что происходит? — спросила она еле слышно.
— Увы, я понимаю не больше твоего, красавица. Я совершенно не помню, чтобы клал тебя с собой. — Мужчина зевнул и присел на край кровати. — Хотя не могу сказать, что очень расстроен. Ты слишком много шумишь, но как же соблазнительно ты прикорнула возле меня!
Он усмехнулся, чем невольно вызвал у Селины воспоминание о теплом прикосновении его губ к ее плечу.
— Вы не клали меня с собой, — поправила она.
— Правда, крошка? Значит, ты сама соблазнила меня?
— Нет, я…
— Ну так иди сюда и повтори это.
— Ни за что! — Селина, держась за стену, возобновила попытки добраться до двери. — Кто бы вы ни были, вы слишком много выпили вчера. Вероятно, произошла авария с электричеством или что-то еще, и вы ошиблись дверью.
Авария с электричеством. Пожалуй, это хоть как-то объясняет отсутствие света и холод в комнате. Селина вся покрылась гусиной кожей, а горло перехватывало при каждом вздохе. Он вздохнул и еще раз зевнул.
— Я уже говорил тебе, красавица, — это моя комната. Тут вдруг Селина обратила внимание на стену, за которую держалась рукой. Она была какой-то странной — голый холодный камень. Картины и гобелены, украшавшие стены ее комнаты, исчезли. Она попыталась нащупать выключатель, но и того не оказалось на месте.
Внезапно ее лицо покраснело от стыда. Возможно, мужчина прав: эта комната его, и, значит, именно она перепутала двери!
Она не помнила, как вчера легла в постель. Последним ее воспоминанием были безуспешные поиски аспирина. Потом она подошла к окну, когда началось лунное затмение. Сверкающий серо-голубой луч ослепил ее, заставил отступить, и…
После этого она не помнила абсолютно ничего. Наверное, она в полуобморочном состоянии выбралась из комнаты и в путанице коридоров оказалась у двери комнаты одного из гостей.
Она повернулась к незнакомцу, которого все равно не видела из-за темноты.
— Месье, — начала она в смущении. — Возможно, я действительно ошиблась… Я не помню…
— Не надо извиняться, — прервал он. — Какая разница, как мы оказались вместе? Ты здесь, я здесь, и кровать здесь. Тебе будет рядом со мной тепло и уютно.
Он замолчал, и она буквально почувствовала, как его захватили воспоминания, потому что она тоже вспомнила свои ощущения, когда лежала, прижавшись к его телу. Он вновь заговорил мягким шепотом:
— Возвращайся в постель, cherie, теперь я попробую соблазнить тебя.
— Нет! — взвизгнула Селина и сама не поняла, к кому обратилась: то ли к нему, отвергая непристойное предложение, то ли к себе, потрясенная собственной реакцией на его слова.
Она дрожала, но не только от холода. Его голос будто вызвал электрический разряд, пронзивший ее. Ток прошел от кончиков пальцев к босым ногам и обратно, ударив в конце концов в сердце и заставив его часто забиться. Только теперь она сообразила, как мало на ней надето: всего лишь кружевное тедди.
