Адель Эшворт - Мой нежный граф
По обе стороны от центра были лестницы, ведущие на второй этаж, огибавшие вестибюль и сходившиеся наверху прямо перед ней. Кэролайн робко пошла вперед, а ее муж шел следом и молча наблюдал, как она заглядывает в каждую комнату первого этажа. В ее воображении рисовался дом, когда-то наполненный счастливым смехом, как тот, в котором она воспитывалась, с малой столовой, библиотекой, гостиной, музыкальной комнатой, столовой и большим, элегантным бальным залом. Печально было видеть, что когда-то Мирамонт был прекрасным домом. Теперь от него осталась лишь скорлупа воспоминаний.
— Единственная комната, в которой я провожу сейчас много времени, — это мой кабинет, — сказал наконец ее муж, когда они вновь остановились в вестибюле. Он показал налево и взял Кэролайн за руку.
Та вздрогнула от его прикосновения.
— Все хорошо, Кэролайн, — весело успокоил граф. — Я не укушу.
Неуверенно улыбнувшись, девушка отважно сжала его пальцы и прошла с ним в кабинет.
Тот оказался довольно просторным и, в отличие от остальных комнат, имел обжитой вид. В нем было уютно, едва слышно пахло табаком. По обе стороны большого дубового стола располагались два черных кожаных кресла, а напротив камина стояло новое темно-зеленое плюшевое канапе. Стол был завален бумагами, и Кэролайн вдруг стало интересно, чем ее муж занимает свое время.
— Здесь есть слуги, милорд? — мимоходом спросила она.
— Меня зовут Брент, Кэролайн, — ровным тоном проговорил граф, отпуская ее руку. — Поскольку мы теперь женаты, можешь называть меня так.
Несколько неловких мгновений Кэролайн молчала, силясь разгадать, какой реакции от нее ждут, а потом любезно ответила:
— Разумеется, Брент.
Граф повернулся к ней лицом.
— Единственная служанка, которая у меня сейчас есть, это Недда Олбрайт, экономка, которая вернулась вчера из дома викария Дрейкмонда и его жены, где она гостила, пока я был в отъезде. Она сейчас на втором этаже, готовит его для тебя. Есть еще Дэвис, мой объездчик, и три конюха, которые занимаются тем, что когда-то было моими конюшнями. — Он отвернулся от Кэролайн, снял сюртук и повесил его на спинку канапе. — Через несколько дней я уеду по одному личному делу; потом я поищу других слуг или тех, которые работали здесь раньше.
Кэролайн улыбнулась.
— Твоими конюшнями занимаются четыре человека, а домом только один?
Граф снова повернулся к ней, скрестив на груди руки.
— Как ты можешь видеть, домашнего хозяйства у меня нет, а Дэвис и Недда отвратительные повара. Боюсь, это означает, что нам обоим придется есть хлеб, сыр и фрукты, пока я не найду для кухни кого-нибудь.
— У Дэвиса есть имя?
Граф улыбнулся.
— Уверен, что есть, но я, как и все остальные, уже тридцать лет знаю его как Дэвиса. Если спросишь его самого, он скажет, что тоже забыл свое имя.
Уэймерт подошел и остановился прямо перед Кэролайн.
— Впрочем, на вашем месте я бы держался от него подальше, — лукаво добавил он. — Дэвис раздражительный, крикливый и, хотя не часто встречается с леди, всех их называет почтительным словом «кобылка».
Кэролайн тихо рассмеялась, радуясь, что напряжение немного спало.
— Я запомню.
Их взгляды встретились, и в следующий миг сердце Кэролайн бешено заколотилось, ибо граф наклонился так близко, что она смогла различить едва слышный запах мыла и чего-то… мускусного. Мужского. На секунду Кэролайн испугалась, что Брент ее поцелует.
Его голос сделался глуше.
— Ты умеешь ездить верхом, Кэролайн?
— Конечно, умею, — удивившись, призналась она, — хотя уже давно не ездила.
Кэролайн обхватила локти ладонями, инстинктивно отгораживаясь от невыносимой близости графа.
— Но готовить ты, пожалуй, не умеешь, не так ли, моя маленькая невеста? — почти прошептал Брент, медленно поднимая руку и проводя большим пальцем руки по открытой ключице Кэролайн.
Это его движение заставило молодую женщину подскочить.
— Нет.
— Нет? — Уэймерт продолжал гладить ее кожу, голос его становился все более глухим и хриплым. — Тогда что ты умеешь?
Кэролайн пожала плечами, опустила ресницы и уставилась в центр его груди.
— Я… сажаю растения.
— Хм-м… опять садоводство.
Граф положил руки на плечи Кэролайн и стал медленно массировать их.
Девушка затаила дыхание, завороженная такой его смелостью. Прикосновения графа были не такими уж интимными для супружеской пары, укрытой в тиши своего дома, но все равно заставляли ее нервничать. Кэролайн тревожило, что для графа, вероятно, ее нервозность не осталась незамеченной.
— Тебе нравится? — бесцеремонно прошептал он.
Кэролайн едва заметно кивнула. Она, неожиданно для самой себя, казалось, всей кожей впитывала тепло его ладоней.
— Расскажи мне о своих сестрах. Как их зовут?
Она заморгала, удивленная поворотом разговора.
— Мои сестры?
Уэймерт слегка пожал плечами.
— Я хотел бы больше узнать о твоей семье.
Кэролайн не понимала, отчего вдруг графа заинтересовала ее семья, но он смотрел невинным, любопытным взглядом, продолжая нежно ласкать ее плечи.
Заставив себя расслабиться, Кэролайн пробормотала:
— Джейн самая старшая, ей тридцать лет, Мэри-Энн — двадцать семь. А я, как ты знаешь, отпраздную свой двадцать шестой день рождения через восемьдесят шесть дней.
— Восемьдесят шесть дней, Кэролайн? — с улыбкой переспросил граф.
Она запнулась, но пропустила это мимо ушей.
— Следующая по старшинству Шарлотта…
— Шарлотта? — Его руки замерли, а брови сошлись к переносице. — У тебя есть сестра по имени Шарлотта?
Кэролайн слегка отстранилась.
— А что не так с именем Шарлотта?
Брент пристально на нее посмотрел, а потом вернулся к массажу.
— Продолжай.
Она глубоко вздохнула.
— Шарлотте двадцать два года, а самой младшей, Стефани, — семнадцать. Все они замужем, кроме Стефани. Она обвенчается будущей весной.
— М-м-м…
Одно неловкое мгновение сменялось другим, пока Кэролайн не вздохнула и не спросила:
— А у тебя есть какие-нибудь близкие родственники?
— Нет.
— О… — Кэролайн выждала. — А сколько тебе лет, Брент?
— Восемнадцатого марта будет тридцать четыре. — Он ехидно улыбнулся, глядя ей в глаза. — Сколько осталось дней, Кэролайн?
Девушке хотелось рассмеяться над заносчивым вопросом. Но вместо этого Кэролайн лучезарно улыбнулась, прильнула ближе и прошептала:
— Ровно двести двадцать четыре, мой досточтимый супруг.
Брент изумленно уставился на жену, в первые мгновения не сомневаясь, что она назвала число наугад, лишь бы что-нибудь ответить. Но что-то заставило его быстро прикинуть в уме количество месяцев и дней, и, хотя на это потребовалось некоторое время, он понял, что ее ответ, по всей видимости, верен. Чтобы произвести такой подсчет за пару секунд, нужно быть довольной умной, или, скорее, чрезвычайно умной. И вдруг, к своему удивлению, Брент понял, что его жена, когда-то казавшаяся серенькой и неинтересной, теперь стала для него невероятно привлекательной. Смеющиеся глаза цвета темного шоколада и улыбка, обнаруживающая ямочки на щеке и красивые белые зубы, делали ее почти неотразимой. Кэролайн дразнила его, вероятно, сама того не понимая, и Брент поймал себя на том, что ему это нравится.
