Катя Фокс - Меч короля
Пройдя по его следам, они обнаружили на небольшой полянке сани, но самого Леофрика видно не было. Серый забеспокоился и начал скулить. Подбежав к саням, Жан пошел от них по отпечаткам ног Леофрика.
– Эллен, сюда! – позвал он.
Всего в нескольких шагов он обнаружил пятна крови, четко выделявшиеся на непорочной белизне снега.
– О Господи, Жан!
От пятен крови уходили следы множества ног. Жан обнаружил широкий след от чего-то тяжелого, который внезапно оборвался.
– Здесь они привязали что-то к шесту, чтобы нести это что-то на весу, – сказал он, указывая на следы, вытянувшиеся в цепочку.
– Ты о чем вообще?
– Это разбойники пришли поохотиться!
У Эллен от ужаса приоткрылся рот.
– Откуда ты знаешь? – спросила она.
– Марконде был большим любителем поохотиться, а эти ребята, очевидно, новички в этом деле. Должно быть, они испугались того, что их поймают на горячем. Того, кто незаконно охотится в королевских лесах, ждет виселица.
– Да, я знаю. – Эллен в отчаянии оглянулась. – Где же Леофрик?
– Тс-с-с… Помолчи-ка минутку! – Жан прислушался. Эллен замерла, а Серый побежал в кусты и внезапно начал громко лаять.
– Вон, смотри! – Жан бросился бежать.
Холодный пот покатился по спине Эллен. Она почувствовала, как покрывается гусиной кожей.
– Леофрик! – закричала она, увидев двух закутанных мужчин с палками.
Жан схватил сломанную ветку и, громко ругаясь, побежал к этим мужчинам. Те в панике побросали свои мешки и убежали.
Эллен бросилась к их жертве.
Леофрик был без сознания. На его голове зияла огромная кровоточащая рана.
Эллен приложила ухо к его груди. Сердце слабо билось.
Серый, скуля, принялся облизывать его лицо.
– Он жив! – крикнула она Жану, который стоял неподалеку, настороженно оглядываясь.
– Проклятые свиньи! – Он презрительно сплюнул на снег и подхватил Леофрика под мышки.
– Возьми его за ноги. Положим его на сани. Нужно как можно скорее отвезти его домой, в тепло, и обработать раны.
Эллен стояла, не зная, что ей делать. Она впервые осознала, насколько она любит Леофрика.
– Ну же! – прикрикнул на нее Жан.
– Да… А что я… А, ну да… ноги, да…
Взяв Леофрика за ноги, Эллен помогла Жану отнести его к саням.
Серый, тихо скуля, улегся рядом с ними. Казалось, они добирались до дома целую вечность.
– Что случилось? – Роза уже ждала их у дома, и, увидев Леофрика, бросилась бежать им навстречу.
– На него напали разбойники. Нагрей воды. Он тяжело ранен! – объяснил ей Жан.
Не задавая лишних вопросов, Роза развернулась и бросилась в дом.
– Я думаю, рану на голове нужно зашить, – сказал Жан, уложив Леофрика на подготовленное Розой ложе.
Склонившись к брату, Эллен погладила его по впалой щеке. Из раны на голове по-прежнему сочилась кровь, склеивая волосы.
– Я несколько раз видел, как Марконде, да и другие, зашивали свои раны, но сам этого никогда не делал, – нерешительно сказал Жан.
Тем временем Роза уже принесла иголку с ниткой.
– Это сделаю я, – заявила она.
– Ты?! – хором воскликнули Жан и Эллен, глядя на нее с изумлением.
– Я довольно часто зашивала раны Тибалта. Меня научил этому врачеватель молодого короля, потому что на турнирах у него и так было много дел. С тех пор раны Тибалта всегда обрабатывала я. Тибалт говорил, что, когда это делаю я, ему не так больно, в особенности если речь шла о ранах на лице.
– Вот заносчивый извращенец! – прошипел Жан.
Эллен не заметила, как он покраснел, когда Роза говорила о Тибалте.
Роза подошла к Леофрику, положила себе на колени старый платок, чтобы не испачкаться кровью, и осторожно приподняла голову мальчика.
– Кто-то должен его держать. Сейчас он без сознания, но когда я начну зашивать рану, от боли он, несомненно, придет в себя и начнет вырываться. – Роза была такой спокойной, словно занималась этим всю жизнь.
– Я его подержу! – Эллен уселась рядом с братом и прижала его руки и верхнюю часть тела к ложу.
Роза умело промыла рану от запекшейся крови теплой водой, а потом сшила ее края десятком стежков.
– Не нравится мне, что он не приходит в себя, – буркнул Жан. Действительно, Леофрик не шевелился.
– Все, что мы можем сейчас сделать, это молиться и ждать. Если удар был не очень сильным, то он придет в себя. Бедный Леофрик! – Роза поцеловала его в щеку. – О Господи, да он же весь горит! Мы должны снять с него одежду, а то на спине она вся промокла. Жан, принеси два шерстяных одеяла, мы укутаем его – он должен согреться.
Сняв с него башмаки, Роза увидела, что у него пальцы на ногах посинели от холода. Она принялась осторожно их массировать, и через некоторое время они приобрели свой обычный цвет.
– Ну что ж, по крайней мере, пальцы он не потеряет, – удовлетворенно отметила она через некоторое время.
В первую ночь Эллен сидела у постели Леофрика, потом они делали это по очереди. Три дня его лихорадило, а потом жар немного спал. Рана на голове начала затягиваться, но Леофрик не приходил в себя. Ему осторожно вливали в горло воду и куриный бульон, но сам он не глотал.
– Почему ты не приходишь в себя? – Эллен в отчаянии сжимала его руку, но брат не шевелился.
Утром на десятый день он открыл глаза. Обрадовавшись, Эллен подбежала к его кровати, но Леофрик ее не видел. Он казался мертвым, хотя и дышал.
Эллен чувствовала, что его сердце бьется, но, несмотря на открытые глаза, он все равно оставался без сознания. Девушка чувствовала отчаяние и ненависть к разбойникам. Во время работы в кузнице ей не хватало радостной болтовни Леофрика, которая раньше ее так раздражала.
После того как гарнизон в замке сильно сократили после заключения перемирия, больших заказов больше не было. Все чаще Эллен и Жану приходилось ковать простые инструменты, чтобы выжить, и Эллен начала сомневаться в исполнении своих честолюбивых планов. Иногда она чувствовала такую тоску, что вообще не могла заставить себя идти в мастерскую, а молча сидела возле постели Леофрика, держа его за руку, или бесцельно бродила по лесу.
– Возьми себя в руки! Ты должна заботиться о кузнице. Ты нам нужна, – стал уговаривать ее Жан, когда она в очередной раз не выходила на работу.
– А смысл? – Эллен печально покачала головой. – Леофрик не выживет.
– А как же ты, Эллен? – возмутился Жан.
Он многому у нее научился и легко смог бы найти работу у любого кузнеца, да и Розе сделать это было бы нетрудно. Но что будет с Уильямом, да и с самой Эллен, если она станет просто бродить по лесу?
– Подумай о своем сыне! Осмонд хотел, чтобы кузница перешла к нему, если бы с Леофриком что-то случилось.
Эллен со свистом втянула воздух сквозь зубы.
– А я? Кто подумает обо мне? Я всегда хотела быть хозяйкой этой кузницы, но так не полагается, не полагалось, и никогда не будет полагаться. После смерти Осмонда я могла управлять ею до тех пор, пока Леофрик не вырастет. А теперь я должна работать тут, пока не вырастет мой сын? Это моя кузница! – Она, что называется, взвилась от ярости, с вызовом глядя на Жана.
– Но ты ведь женщина и не можешь…
– Чего я не могу? Стать мастером? Это кто так говорит? – В Эллен проснулось упрямство. – Уж не те ли, кто считает, что женщина не может выковать хороший меч? Они лжецы, и я это доказала, ты же знаешь.
– Да, ты права, – тихо ответил Жан.
Дверь в мастерскую приоткрылась, и, хромая, вошел маленький Уильям.
– Чего тебе? – раздраженно спросила его Эллен.
– Утя, – сказал он, шмыгнув носом. – Она меня кьюнула.
Эллен по-прежнему была вне себя от ярости и набрала полные легкие воздуха, чтобы ответить сыну.
– Что ж, значит, ты это заслужил!
Жан едва заметно покачал головой.
– Иди сюда, Уилл, – ласково сказал он, подмигнув малышу, а затем нагнулся и взял его на руки. – Видишь ли, утки не любят, когда к ним подходят слишком близко. У них ведь нет никакого оружия. Ни острых клыков, которыми можно укусить, ни копыт, чтобы растоптать противника, ни рогов, чтобы его забодать. Даже ядовитых жал у них нет – только клювы, которыми они могут защищаться. Поэтому они кусают все, что двигается неподалеку от них, чтобы все их боялись. – Жан отер Уильяму слезы. – А ведь они совсем неплохо придумали, правда? Просто не делай резких движений, когда ты рядом с ними, а если они совсем разозлятся, то ты им покажешь, кто сильнее, ведь ты можешь ударить их палкой.
Уильям, расхрабрившись, кивнул.
– А теперь иди к тете Розе и скажи, что мы немножко опоздаем на обед, ладно? – Жан шутливо шлепнул малыша по попке.
Уильям вышел из кузницы, а Жан рассерженно повернулся к Эллен.
– Почему ты так с ним обращаешься? – По глазам Жана было видно, что в этот момент он вспоминает свою мать.
– А что же мне его, баловать, что ли? – возмутилась Эллен.
– Он же совсем маленький, Эллен!
Она уперла руки в бока.
