Кристин Кайл - Воин-любовник
Нет, он должен увидеть Меган. Должен получить от нее прощение.
– Ты не волнуйся, Акира-сан, – сказал он, не оборачиваясь. – Я решил задержаться в Сан-Франциско.
– Надолго? – коротко спросил Акира. Легко и бесшумно он поднялся на палубу. Джейк догадался о его приближении лишь по шелесту широких штанин его хакама, раздуваемых ветром.
– Не знаю. Может быть, на несколько недель… может быть, на несколько часов. Все зависят от Меган и от того, сможет ли она выносить мое присутствие. – Он невесело засмеялся. – Возможно, это будет самый короткий мой выход на берег.
– Не теряй веры, Такеру-сан.
– И все же мне не хотелось бы откладывать возвращение мечей. Не проследишь ли ты, чтобы они побыстрее прибыли в семью Мацуды?
– Ты окажешь мне высокую честь, Такеру-сан, доверив отвезти меча в Японию, – отвечал Акира, сопровождая свою тираду глубоким поклоном.
Глядя в темно-карие, светящиеся умом глаза Акиры, Джейк почувствовал на сердце тяжесть. Ему будет очень не хватать этого человека. Они не расстаются уже шестнадцать лет, всегда рядом в самых рискованных переделках. Комацу Акиру никем и никогда не заменишь – веселый приятель и мудрый учитель в одном лице.
– Может пройти немало времени, пока мы снова увидимся, Акира-сан, – сказал Джейк, крепко сжимая плечи пожилого японца. – Желаю тебе попутного ветра.
– Три или четыре месяца – это еще не срок. Вряд ли «Синидзиро» понадобится больше времени, чтобы доставить меня обратно в Сан-Франциско.
– Но… я думал… – Застигнутый врасплох, Джейк с трудом находил слова. – Зачем тебе возвращаться в Америку? У тебя наконец появилась возможность поселиться на родине. Ведь ради этого мы скитались по миру. Там твой дом, Акира-сан, – с ударением на последнем слове закончил он, тряся японца за плечи.
– Это была твоя цель, Такеру-сан, – мягко улыбнулся Акира. – Не моя. Я покинул Японию, чтобы защищать тебя, вернуть долг чести, помочь тебе разыскать мечи. Это так. Но вот уже много лет я и не помышляю о возвращении.
Джейк опустил руки и отошел к борту, опершись спиной на отполированные ветрами и морем деревянные поручни. Он ждал от Акиры чего угодно, но только не этого.
А японец стоял и спокойно смотрел на него, приняв обычное для себя состояние фудосин. Потрясение проходило, и невозмутимость Акиры, которая всегда восхищала Джейка, теперь почему-то стала раздражать его. Он прищурил глаза и, сложив на груди руки, с сомнением произнес:
– Значит, ты не собираешься возвращаться в Японию?
– Я с радостью навещу родных, но остаться там навсегда… Нет.
– И давно ты так решил?
– Десять, может быть, двенадцать лет назад, – ответил Аккра.
– И ты за все это время не нашел повода сказать мне об этом? – подняв голову, почти простонал Джейк. – Но почему, черт возьми?!
– Потому что каждый человек сам выбирает свою судьбу, Такеру-сан. Я не вмешиваюсь в твои дела, ты должен сам определять свой путь.
Джейк не нашелся, что на это ответить. Аргументы Акиры не только отражали его характер, но целиком укладывались в рамки культуры и религии самураев. Черт побери, он мог бы давно догадаться о тайных желаниях друга. Но он был слишком поглощен мыслью о собственном возвращении в Японию, чтобы заметить, что его цели разошлись с целями Аккры.
– Ты можешь рассказать, что привело тебя к этому решению?
Акира теперь приблизился к борту и задумчиво смотрел на синюю бездну.
– Меня испортила свобода. И кроме того, я полюбил эту страну. У меня нет желания снова испытать на себе жесткие законы жизни в Японии. Не забывай также, Такеру-сан, что там больше не следуют освященным веками самурайским традициям. – Чем дальше говорил Акира, тем больше уверенности звучало в его словах. Голос его дрожал от гнева и отвращения. – За два года, что Мэйдзи стал императором, самураи были уничтожены как самостоятельная каста. Нам больше не позволено открыто носить оружие. Чтобы прокормить свои семьи, мы вынуждены заниматься торговлей и ремеслами. Многие из самураев обнищали. Это позор! Ты многим помогаешь сводить концы с концами, закупая у них шелк, оружие, фарфор, ювелирные изделия и нарядные кимоно. Благодаря тебе люди в деревне не бедствуют, как в других районах. – Он посмотрел на Джейка горящими глазами. – Но я не смогу так жить, Такеру-сан. Я – самурай! – выкрикнул он, ударив себя в грудь. – Я не принесу свое достоинство в жертву новым законам Мэйдзи. Я должен сохранить в сердце древние обычаи самураев.
Джейк никогда не видел Акиру в таком возбуждении. Хотя он был в курсе всех изменений, которые произошли с возвращением на трон династии Мэйдзи, но воспринимал их как неизбежность, сознавая, что не сможет достичь своей цели, не приспособясь к новым условиям.
Но теперь и он понял, что многое в японском образе жизни перестало устраивать его. Ему все труднее становилось удерживать свою страстную натуру в рамках спокойного, жестко организованного общества. Он чувствовал себя в этих условиях так же, как если бы попытался втиснуть свое мощное тело в костюм, сшитый на обычного японского мужчину.
Возможно, где-то в дальних закоулках мозга уже давно зрело понимание: он больше не принадлежит тому миру. Значит, он должен был потерять любовь к Меган, чтобы осознать возможность альтернативы, появления другого места, которому принадлежит его душа… если только случится нечто невероятное и она согласится принять его.
– Не беспокойся, Такеру-сан, – продолжал Акира, вернувшись к своей обычной манере легкого поддразнивания. – Я прослежу за мечами до самого дома. Предвкушаю большое от этого удовольствие. Мне хочется увидеть, как заблестят слезы в глазах Такаси Мацуды, когда вручу ему клинки Синидзиро, я разделю его отцовскую радость. Отдавая мечи с узором глициний, непременно скажу Хироси Мацуде, как глуп он был, выгнав тебя. От меня он узнает, каким храбрым вырос его приемный сын, узнает, что ты принял на себя вину за ошибку Синидзиро, а теперь честь семьи Мацуда не запятнана.
Джейка словно окатило ледяной волной. Пораженный, он прошептан:
– Так ты знал, что именно Синидзиро отдал приказ атаковать китайцев? Но откуда? Я всем говорил, что это только мое решение. Никто не знал правды.
«Кроме Меган», – добавил он про себя.
– Такаси-сан всегда догадывался об этом. Он хорошо знал, что его второй сын всегда был – как вы говорите… сорвиголовой. Сын моей сестры был хорошим человеком, но он искал войны, а не фудосин. Тебе пришлось нести и другую ношу – часть гири, который мы с Такаси-сан должны были тебе возвратить.
– Мне не было смысла обвинять Синидзиро в смерти тех самураев, – резко возразил Джейк. – Мы дружно решили напасть на налетчиков. А поскольку я уже и так был лишен чести, не сумев совершить сеппуку, зачем было навлекать позор и на Синидзиро?
