Марша Кэнхем - Меч и роза
– А люди леди Макинтош?
Лорен с трудом покачала головой:
– Все они разъехались по домам, ждать, пока подоспеют остальные из Абердина.
– Все ясно... – пробормотал незнакомец.
– Неужели? – съязвила Лорен. – И как же вы намерены поступить? Умный человек доставил бы весточку в Инвернесс, и поскорее, пока принц не успел опомниться. А болван медлил бы и лишился своей доли награды, а награда немалая – тридцать тысяч фунтов.
– Награды? – переспросил он.
– Да. Половина моя, иначе в следующий раз майор-англичанин узнает, где найти твое бездыханное тело.
Эту угрозу незнакомец встретил хриплым смехом. Он явно собирался заявить, что она блефует, но где-то неподалеку в тумане хрустнула ветка, и он поспешно втолкнул Лорен в глубокую нишу между камнями. Лорен услышала еле различимый шорох металла по коже и поняла, что незнакомец взвел курок пистолета. Его проворство привело Лорен в изумление, страх мгновенно охватил ее.
Мимо скального карниза прошли два часовых – горца, возвращающихся в лагерь. Лорен и незнакомец замерли в тени, напряженно прислушиваясь к удаляющимся шагам. Неожиданно для себя Лорен ощутила тепло тела незнакомца и учуяла терпкий запах кожи и лошадей, которым пропиталась его одежда.
– Можешь отодвинуться, – хрипло разрешила она. – Конечно, если хочешь.
Незнакомец поспешно отстранился.
– Какого черта тебе понадобился пистолет? – продолжала Лорен. – Один выстрел – и тебе перерезали бы глотку.
Она оправила шаль и ощупала ноющую голову. Ее волосы растрепались, ленты потерялись где-то в снегу и грязи под ногами. Безуспешно поискав их в полутьме, она выпрямилась и обнаружила, что рядом уже никого нет.
– Что за дьявол?..
Она огляделась, всматриваясь в туманный мрак, но нигде не увидела ни тени, ни движения и не услышала ни малейшего звука. Ее сообщник словно растворился в воздухе.
– Проклятый ублюдок! – тихо выругалась она. – Не дослушал – и поделом тебе.
Встряхнув копной рыжих волос, она выбралась из ниши и направилась к знакомой тропе. Увидев свое ведро, разумеется пустое, Лорен чертыхнулась: значит, придется снова брести к ручью за водой.
Но, поразмыслив, она решила: если Максорли вздумается сполоснуться, пусть сам идет за водой или растапливает в ведре снег. Пинком зашвырнув ведро под куст, она направилась по тропе к лагерю. Бранясь полушепотом и потирая ссадину на затылке, она одолела последний поворот тропы, вышла из-за деревьев и вдруг замерла в клубящемся тумане.
На расстоянии десяти футов от нее стоял Струан Максорли, скрестив руки на груди. За его спиной пылали лагерные костры, на их фоне Струан казался особенно рослым и массивным. Заметив Лорен, он распрямил плечи, опустил руки и направился навстречу ей.
С натянутой улыбкой Лорен хотела было поприветствовать мужа, но вдруг ее внимание привлекла тень, мелькнувшая на дальнем краю лесной опушки. Тень приближалась, отчетливо вырисовываясь в пятне света от костров, развеивающих туман, и вскоре Лорен узнала англичанина, Демиена Эшбрука. Он неторопливо вышел из леса, негромко посвистывая и застегивая бриджи – так, словно только что облегчился.
Алуин Маккейл справил малую нужду и уже собирался вскочить в седло, когда услышал за спиной негромкое покашливание. Даже не оборачиваясь, он понял, кто это, и мысленно вздохнул. Усердный, старательный, преданный – все эти определения как нельзя лучше подходили капралу Джеффри Питерсу. За последние несколько недель капрал уже доказал, что он способен упорно трудиться. Он старался стать своим среди новых товарищей, хотя и побледнел, узнав о печальной участи четырехсот солдат манчестерского полка, захваченных в плен в Карлайле. За исключением самого Александера Камерона, в лагере нашлось бы лишь несколько человек, более преданных Кэтрин, чем молодой капрал. Во время редких приступов великодушия Алекс порой говорил, что в Дерби к его жене пристал заблудившийся щенок и с тех пор ходит за ней по пятам.
Как и следовало ожидать, капрал прибился к нескольким англичанам, оказавшимся в армии мятежников. Но каждую свободную минуту он уделял Кэтрин: помогал ей устраиваться на новых местах, носил тяжести, выполнял поручения, не требуя никакой награды, кроме улыбки, от которой неизменно краснел и начинал заикаться. Несомненно, он уже услышал, что женщины остаются в Моу-Холле, и теперь решил просить оставить его здесь в качестве телохранителя Кэтрин.
– Мистер Маккейл...
– Да, капрал Питерс? – Решительно обуздав досаду, Алуин полуобернулся к молодому воину. – Приятный вечер для прогулки, верно?
Питерс перевел взгляд на туман вдалеке и на тучи, из-за которых выглядывала бледная луна.
– Да, сэр, это верно.
Прождав несколько секунд, но так и не дождавшись продолжения, Алуин заговорил сам:
– Вы хотели поговорить со мной, капрал?
Питерс отвел взгляд от неба и осмелился взглянуть в лицо Маккейлу.
– Сказать по правде, сэр, я надеялся поговорить с глазу на глаз с мистером Камероном, но сегодня нигде не смог найти его.
– Он занят. Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Я все-таки хотел бы поговорить с мистером Камероном...
– Если дело важное, я сегодня же поговорю о нем с Алексом.
Капрал задумчиво прикусил губу.
– Видите ли... я сам не знаю, важное оно или нет. Возможно, я ошибаюсь или чего-то не понимаю, и если так, заварится нешуточная каша, и все из-за меня...
Алуин нахмурился, рассеянно поглаживая морду своего коня, который уже нетерпеливо переступал на месте. Это время Алуин хотел провести вместе с Дейрдре, а не с застенчивым, но неудачливым соперником лучшего друга.
– День выдался долгим и трудным, капрал, – вздохнул Маккейл. – Мне осталось провести с женой каких-нибудь пять часов, поэтому если то, о чем вы хотите поговорить, может подождать до утра...
– Речь об одном человеке, сэр, – о графе... кажется, Фандуччи. О том итальянце, который...
– Я знаком с графом Фандуччи, капрал, – с легкой досадой перебил Алуин. – Но какое отношение он имеет к леди Камерон? Если вы ищете себе секундантов, вы обратились не по адресу.
– Простите, сэр?
Капрал совсем растерялся, и Алуин негромко выругался.
– Не важно. Повторяю, день выдался долгим... Так что там насчет Фандуччи?
– Как я уже говорил, сэр, возможно, я просто ошибся. Очень может быть, что мои подозрения беспочвенны, но...
– Что «но»? – поторопил его Алуин.
– Но у меня есть причины полагать, что граф не тот, за кого себя выдает, и что он предан не тем, кого уверяет в преданности.
Алуин от неожиданности вздрогнул и опустил руку.
– Надеюсь, эти причины достаточно убедительны, капрал.
