Эйна Ли - Гордость и соблазн
— И что же случилось?
Джош посмотрел на нее и усмехнулся:
— Если бы вы были знакомы с моим отцом и дядьями, то не задавали бы этого вопроса.
Эмили вздохнула, захваченная героизмом прошедших дней.
— Страна росла, ее население увеличивалось и нуждалось в мясе. Несмотря на все эти опасности и благодаря героическим техасцам нация была накормлена. Неудивительно поэтому, что вы, техасцы, так гордитесь своим прошлым.
— В прошлом не только перегоны скота, Эми. Мы в одиночку сражались за нашу независимость. — Его глаза сверкнули гордостью. — Мексиканцы в Аламо и Сан-Джасинто, команчи и апачи все еще живут вокруг нас. Никто не помогал нам защищаться от них, мы создали отряды техасских рейнджеров, которые поддерживали соблюдение законов на территории штата и обороняли наши границы. Вот поэтому мы называем себя штатом Одинокой Звезды. Попробуйте представить теперь, что произошло с приходом в эти места поездов. Это помогло немного увеличить численность населения не только в Техасе, но и по всей стране. В один прекрасный день стада перегнали в Канзас, и по железной дороге бычков отвезли в Чикаго на бойни, а сюда, на Средний Запад, привезли калифорнийский виноград, овощи из Висконсина, зерно из Айовы и персики из Джорджии, все развезли по стране. — Он широко улыбнулся. — А что самое главное — благодаря этой железной дороге на Западе появились «Гарви герлз».
Однако мысли Эмили все еще были заняты легендарными перегонами скота.
— Я допускаю, что приход в эти места железной дороги сыграл значительную роль, но все же мне кажется, что перегоны стад представляли собой грандиозное зрелище.
— Я принимал участие в одном таком перегоне, когда был молодым.
Ее глаза заинтересованно сверкнули.
— Правда? Вы мне обязательно должны рассказать об этом.
— Ну да, когда отец нашел меня в Мексике, он взял меня в Калифорнию и стал там шерифом в Стоктоне.
— А что сталось с вашими дядьями?
— Они потеряли друг друга, разъезжая туда-сюда. Оба они охотились за бандитами, которые убили мою мать и бабушку, особенно за главарем, которого звали Чарли Уолден. Отец занимался тем же самым, потому что он слышал, что банда Уолдена орудует в Калифорнии, но у него руки были связаны — ведь он должен был заботиться обо мне. Он не мог жить в седле, как дядюшка Флинт и дядюшка Клэй. Тогда-то ему и пришла идея обратиться в брачное бюро.
— Вторая жена вашего отца была из брачного бюро! — воскликнула Эмили. — О, с этого момента все становится гораздо интереснее.
— Ну конечно, нет. Матушка заняла место женщины, за которой отец едва успел послать. — Джош улыбнулся. — Но это совсем другая история. Отец арестовал ее, надеясь, что этим заставит ее остаться при мне нянькой. Мне тогда было шесть лет. Да, помнится, я не рассказывал вам о том, как они влюбились друг в друга, а потом поженились.
— Как все интересно! — воскликнула Эмили. — Но когда же случился тот перегон скота?
— После того как Чарли Уолден выстрелил моему отцу в спину.
— Выстрелил в спину?!
— Это еще одна история, — небрежно ответил Джош. — Мои дядья услышали об этом и появились у нас, мы собрались и направились обратно в Техас. Они сорвались с места, чтобы идти по следу Чарли Уолдена, а тем временем матушка и отец поддерживали в порядке ранчо. Отец пас стадо, но Техас был тогда страшно беден — он еще не оправился после войны. Отец слышал, что в предыдущие годы один из хозяев ранчо перегонял стада в Канзас и выручил за это большие деньги, поэтому он подговорил дядьев попытаться сделать то же самое. Мне было семь лет, и я никогда не забуду этого. Для безопасности отец не стал оставлять нас одних, даже матушка не осталась.
Джош улыбнулся той особенной улыбкой, которая всегда появлялась на его лице, когда он упоминал о ней. Эмили было ясно, как сильно он преклоняется перед женщиной, которая воспитала его.
— Там были отец, матушка, дядя Клэй, Мод Маллон, дядюшка Флинт, тетушка Гарнет, — но она не родная тетка мне. Дядюшка Флинт спас се от резни, когда на них напали команчи. — Его смешок заставил Эмили поежиться. — Все знали, что дядюшка Флинт влюблен в нее, хотя он всегда от этого отговаривался.
— Но это совсем другая история, — добавила Эмили, улыбнувшись.
В его глазах засверкали смешинки.
— О, это наглая ложь!
— Ну хорошо, вернемся к перегону скота. Так кто же еще был с вами?
Улыбка исчезла с его лица.
— Да, еще были Джей и Джеб Бонн, близнецы.
— Вы сказали «были», — заметила она осторожно, подозревая что-то зловещее.
И снова его глаза стали жесткими.
— Да, Чарли Уолден поймал их, когда они отъехали от стада, и жестоко расправился с ними. — Джош помолчал несколько секунд, потом продолжал: — Тем не менее моя семья сумела прогнать стадо до Канзаса. Мать, эта замечательная женщина, скакала верхом наравне с мужчинами, выполняла всю мужскую работу, отбивала атаки индейцев и джейхакеров и каждую ночь ложилась спать совершенно разбитая. Но никто не жаловался. Моя семья, мои дяди и тети — это самые мужественные люди, каких я когда-либо встречал. Они, возможно, не семи пядей во лбу, и не по их приказу крутится мир, но все, что бы они ни делали, всегда выше всяких похвал.
— Вы говорите о них с такой гордостью, — сказала Эмили. — Как приятно, должно быть, вырасти в семье, в которой все так любят и уважают друг друга.
— Странно, я никогда об этом не задумывался. Так всегда было, и я воспринимал это как само собой разумеющееся.
Эмили удивилась, заметив где-то в глубине его глаз, что ему как будто стыдно за что-то перед ней.
— У меня в жизни тоже были препятствия, Эми. Я безмерно уважал своего отца и дядьев, все время чувствовал, что никогда не смогу дотянуть до их уровня.
Значит, и у Джоша Маккензи была своя ахиллесова пята. Это знание должно было бы доставить ей удовлетворение, но вместо этого она опечалилась. Эмили подумала о молодом человеке, который никогда не ощущал себя достаточно уверенным, чтобы пойти по стопам своих родных, которых он любил и уважал.
— С такой наследственностью, Джош, мне кажется, вы должны были просто стараться изо всех сил, — сказала она тихо.
— Или сбежать и поступить на работу в агентство Пинкертона.
Джош отвернулся и уставился в окно. Разговор был окончен. Вскоре день стал клониться к вечеру, и на небе разыгралось еще одно великолепное представление — закат.
— Эти закаты и восходы на Западе, они просто потрясающи! — воскликнула Эмили. Она причесывала волосы, готовясь ко сну. — Если бы я жила здесь, я бы каждый день вставала, чтобы любоваться восходом солнца.
— Хорошо, только не будите меня, если вы решите сделать это завтра утром, — проворчал Джош.
