Линда Миллер - Огонь луны

У Мэгги комок подкатил к горлу.

— Правда, Риви? Ты в самом деле любишь меня?

Он кивнул, положив ей на плечи свои сильные руки Она взяла одну руку и прижала к своему животу.

— Когда у меня вырастет живот, и я стану толстой, ты все еще будешь любить меня? — робко спросила она.

— Больше, чем когда-либо, — ответил он и потащил ее вниз через проход в скалах к гроту. Это был райский сад, отгороженный от остального мира; экзотические цветы ярко-красных и бордовых оттенков кивали им из кустов, а в ветвях деревьев кричали разноцветные попугаи.

Мэгги плюхнулась на белоснежный песок и принялась развязывать ботинки.

— О Риви, — благоговейно выдохнула она, — здесь так красиво!

Риви сел перед ней на корточки и медленными чувственными движениями снял с нее туфли, чулки и отбросил их в сторону. Сердце Мэгги колотилось, а дыхание уже сделалось порывистым; все ее чувства подсказывали ей лечь на теплый песок и позволить Риви любить себя. Но она сдерживала чувства, потому что хотела, чтобы этот миг продлился. Вскочив на ноги, Мэгги подобрала юбки и побежала по воде. Риви оставался на берегу, лицо его внезапно исказилось от неприятных воспоминаний, и радость Мэгги заметно поугасла. Она медленно пошла обратно к нему.

— У тебя печаль в глазах, — тихо сказала она, прижав ладонь к его щеке.

Он потянул ее к себе и на миг прижал так сильно, что ей стало больно, но через несколько секунд отпустил. Руки его скользнули к ее волосам, и он вытащил оставшиеся в них шпильки, глядя, как ее светлые волосы сияющими волнами рассыпались по плечам и груди.

— Ты можешь отогнать печаль прочь, Мэгги — низким и хриплым голосом сказал он. — Ты и только ты.

Она принялась расстегивать его рубашку. Обнажив его мускулистый живот, Мэгги коснулась руками тела Риви, лаская его. Он застонал, когда она погладила его упругие соски.

— О Боже, Мэгги! — прохрипел он. — Я хочу тебя!

Мэгги подошла ближе, коснувшись языком одного соска и наслаждаясь тем, как Риви задрожал от удовольствия. Тогда она еще больше осмелела, проложив дорожку из поцелуев к другому соску и так же коснувшись его языком. Мышцы у него на животе сделались твердыми, как гранит. Когда она взялась за пряжку на ремне, он ласково отстранил ее руку и сам расстегнул ее. Они медленно опустились на колени, и Мэгги просунула руку в брюки Риви, нежно взяла его в ладонь. Он застонал и запрокинул голову, когда она достала его возбужденный член и стремительно коснулась его языком.

— Мэгги… — заскрежетал он зубами. — О Мэгги!

Несколько долгих и сладких минут Мэгги ласкала мужа, а он тем временем расстегнул пуговицы на спине ее ситцевого платья и спустил его с ее плеч. Когда Риви больше не мог терпеть эту умопомрачительную пытку, к которой она приговорила его, он поднял ее голову и поцеловал. Она задрожала, когда его язык проник в ее рот, а руки спустили платье до талии. Предвидя этот миг еще с утра, Мэгги не надела корсет.

Он обхватил ладонями ее теплые груди, помассировав большими пальцами соски.

Мэгги не помнила, как ее опустили на песок, но почувствовала его тепло голой спиной и увидела солнечное сияние вокруг головы Риви. Она всхлипнула, когда он снял с нее платье и отбросил его. Увидев, что на ней нет трусиков, он затаил дыхание, а потом резко выдохнул.

— Ты знала, что это случится, маленькая мегера!

— Угу, — пропела Мэгги, закрывая глаза, когда теплые волны солнца и любви Риви подхватили ее и унесли в упоительные выси. Его руки поглаживали ее бедра, а потом он со стоном наклонил голову, проведя языком вокруг пульсирующего соска. Тело Мэгги содрогнулось от ощущений, которые он разбудил в ней, и она обхватила руками голову Риви, прижимая ее к своей груди. Среди деревьев пронзительно кричали попугаи, а на берег набегали волны, ритму которых следовали Мэгги и Риви.

Наконец Риви перевернулся на спину, подняв Мэгги и обхватив руками ее груди. Поддавшись какому-то инстинкту, который был древнее песка под ними, Мэгги оторвалась от Риви и села на него верхом. Доведенный до предела желания, он сильным толчком вошел в нее. Хотя Мэгги хотелось поскорее добраться до пьянящего финала, который, как она знала, был уже близко, Риви сдерживал не только себя, но и ее. Обхватив ее бедра так, что она не могла вырваться, он задал ей медленный, неторопливый ритм.

Мэгги вздрагивала с каждым толчком, который дразнил ее, обещая мучительное наслаждение, но Риви отказывал ей в этом удовольствии.

— О Риви… умоляю… я так хочу тебя…

Но он по-прежнему двигался все в том же размеренном темпе, не давая ей пощады. Он, так же как и Мэгги, знал, что финальный миг их любви сполна возместит долгую отсрочку. Мэгги все сильнее возбуждалась, привыкнув к размеренным движениям, которых добивался от нее Риви. Она впилась ногтями в его плечи, пока он неумолимо доводил ее до сладостного безумия. Когда страсть сделалась слишком жгучей и почти невыносимой, она дико затрясла головой, но руки Риви сильнее сжали ее бедра, когда она попыталась ускорить ритм и бороться с ним. Наконец все тело Мэгги стало конвульсивно содрогаться, затрепетав от нахлынувших ощущений, она в изнеможении упала на грудь Риви. Он тоже приближался к своей вершине наслаждения; судорожным рывком он приподнял ее, уйдя затем в самую ее глубину. Эта пытка завершилась содроганием всего тела и потоком бессвязных просьб, срывающихся с губ, а потом он, прерывисто дыша, рухнул на песок рядом с Мэгги. Она положила руку на его вздрагивающий гранитный живот, а голову опустила ему на плечо.

Возможно, оттого, что чувства ее так обострились, Мэгги вспомнила, что Элеанор собиралась отнять его у нее, и заплакала. Прошло несколько секунд, прежде чем Риви почувствовал ее слезы на своем плече и приподнялся, чтобы посмотреть на нее.

— Ну-ка, рассказывай, — хриплым голосом скомандовал он.

— Я не хочу потерять тебя, — всхлипнула Мэгги, замотав головой. — Никогда! О Риви, я так люблю тебя!

Он нежно отвел спутавшиеся пряди золотистых волос с ее лица.

— И я люблю тебя, — сказал он, коснувшись ее губ. — Не плачь, Мэгги.

Мэгги задрожала.

— Ты никогда не заведешь любовницу? — прошептала она. Ей было все равно, прозвучали ли ее слова, как мольба. Она дотронулась пальцем до амулета, висевшего у него на груди. — Обещай мне, Риви, что ты никогда не предашь меня.

Он наградил ее долгим поцелуем, а потом сказал:

— По-моему, я уже обещал тебе это. Перед священником, если я ничего не путаю.

Слезы катились по щекам Мэгги, к которым прилип песок.

— М-мне кое-кто сказал, что т-ты можешь завести любовницу, когда я с-стану толстой и…

— Кто бы это ни был, не верь, Мэгги.