Бертрис Смолл - Снова любить
– Ты становишься некрасивой, когда злишься, моя дорогая жена, – тихо сказал Флацилле Джастин Габрас. – Твое лицо покрывается пятнами. Лучше контролируй свои чувства, особенно на людях. – Он перекатился через спелое, молодое тело девушки-рабыни, которая лежала между ними, и крепко поцеловал Флациллу. – Я не хочу больше говорить на эту тему, Флацилла, любовь моя, и дальнейшее упоминание о твоем бывшем муже только разозлит меня. Ты знаешь, что бывает, когда я злой, – Он провел рукой по телу рабыни. – Давай лучше сосредоточимся на более приятных вещах, например, таких, как наша очаровательная маленькая Лия. Разве она не прелестна, моя дорогая, и не ждет нашего внимания? Верно, Лия?
– О да, мой господин, – покорно ответила девушка, призывно изогнувшись навстречу ему. – Я так люблю ваши ласки!
Джастин Габрас лениво улыбнулся хорошенькой, послушной девушке. Затем, видя, что его жена все еще не успокоилась, сказал резко:
– Ты хочешь отомстить, Флацилла, но как? Поспешными действиями, которые позволят Аспару нанести ответный удар? Или решила подождать подходящего момента и затем уничтожить их обоих? Я хочу видеть тебя счастливой, моя дорогая. Сделай свой выбор сейчас – и давай покончим с этим. Это начинает сильно раздражать меня.
– Будет ли он страдать? – спросила она. – Я хочу, чтобы он страдал за свой отказ от меня.
– Если дождешься подходящего момента – так, чтобы я мог все тщательно спланировать, – тогда да, он испытает боль. Жизнь Аспара станет адом на земле, обещаю тебе, но ты должна быть терпеливой, Флацилла.
– Очень хорошо, – ответила она. – Я дождусь своего часа, Джастин. Я горю желанием уничтожить Аспара и знаю, что ты, как никто другой, сумеешь выполнить это. Я верю в твои способности творить черные дела. А теперь, кто первый из нас займется Лией? – Флацилла посмотрела на девушку и улыбнулась; – Она, конечно, прелестна, мой господин. Она ведь не девственница?
– Нет, – подтвердил он. – Не девственница. Мне будет приятно, если ты будешь первой, Флацилла. Мне нравится наблюдать, как ты занимаешься любовью с другой женщиной. Должен признать, ты очень хорошо это делаешь и гораздо нежнее с особами женского пола, чем с молодыми мужчинами, которых иногда доводишь до ожесточения.
Она улыбнулась ему:
– Мужчин надо наказывать, а женщин лелеять. Нежно любимая женщина дает намного больше, чем униженная.
– Тогда Аспар в самом деле должен любить прекрасную Кейлин, – заметил он грубо. – Он смотрит на нее с любовью, и его восхитительная красотка десятикратно отвечает ему тем же. Если, как ты утверждаешь, он любит ее, то, уверен, она отвечает ему взаимностью.
– И это, – сказала она на удивление спокойно, – сделает нашу месть еще сладостнее, не так ли, Джастин, мой господин? Он засмеялся:
– Мы с тобой оба злодеи, Флацилла. Интересно, что подумала бы о тебе твоя подруга императрица, если бы узнала твой истинный характер? Прекрасная Вера была бы потрясена! Клянусь, когда-нибудь она окажется в моей постели! Она созрела для протеста, ты знаешь. Лев совсем не уделяет ей внимания и вместо того, чтобы заниматься с ней любовью, предпочитает на коленях вымаливать наследника. Так болтают при дворе.
В тот же самый день императрица, о которой говорил Джастин Габрас, собрала небольшую компанию, состоящую из ее брата и двух надежных служанок. Они вышли из залива на судне, чтобы совершить прогулку по летнему морю к западу от города. Стоял чудесный день, и их судно оказалось не единственным, скользящим по зеленовато-голубым водам в этот полдень. Ветер мягко гнал судно. Солнце ярко светило на безоблачном небе. Василий плавал по этому небольшому внутреннему морю еще подростком, ему был хорошо знаком извилистый берег и течения. Поэтому решили обойтись без лодочника – лишний свидетель не нужен. Верность женщин, сопровождавших императрицу, не подлежала сомнению. Они не выдали бы свою хозяйку даже под пытками.
Кейлин не знала, когда именно императрица прибудет на виллу Маре. Она не любила скрывать что-либо от Аспара и все рассказала ему на следующее утро после посещения ипподрома. Он спокойно, с серьезным лицом слушал ее отчет о тайном вызове Веры и его результате.
– Что бы то ни было, – сказал он, – это, вероятно, очень важно для нее.
– Она согласилась содействовать нашему браку, если ты поможешь ей, – продолжала Кейлин. – Но я очень опасаюсь, что она втянет тебя в какие-нибудь неприятности.
– Я не смогу сделать то, что хоть чуть-чуть пахнет изменой, – ответил он. – Честь всегда была моей крепостью. Как бы сильно я ни любил тебя и как бы сильно ни хотел увидеть тебя моей женой, я не пойду на сделку с совестью, Кейлин. Ты понимаешь это?
– Я не смогла бы любить тебя, Флавий Аспар, если бы ты не был честным человеком, – сказала Кейлин. – Запомни, я воспитывалась в традициях Римской империи. Там честь ценилась превыше всего. Эта традиция сохранялась веками даже тогда, когда мы стали британцами, мой господин. Я никогда не попрошу от тебя ничего бесчестного. Однако нам не вредно послушать, что скажет императрица.
– Разумеется, я выслушаю, – пообещал он. – Если Вера собирается сделать какую-нибудь глупость, может быть, я смогу отговорить ее.
Однако цель визита императрицы оказалась совсем неожиданной. Преодолевая опасения, она все объяснила Аспару наедине в его саду, в то время как Кейлин и служанки удобно устроились в атрии, где Василий развлекал их. Вера была бледна, очевидно, ночью плохо спала. Она беспокойно ходила, нервно теребя полы своей одежды, Аспар старался ободрить ее.
– Кейлин рассказала мне о вашей встрече в день состязаний, – начал он. – Не таитесь от меня, госпожа. Что вы хотите от меня?
– Я хочу знать, поддержите ли вы меня, Флавий Аспар, если возникнет кризис? – тихо спросила императрица.
– Я буду говорить прямо, госпожа. Речь идет об измене? Вера побледнела еще больше.
– Нет! Нет! – прошептала она. – Наверное, я плохо объяснила. Ситуация смущает меня. О, как же мне сказать?
– Прямо, – ответил он. – Что бы вы ни сказали, это останется между нами. Гарантирую вам конфиденциальность разговора, если это не связано с изменой. Вам нечего бояться меня. Что беспокоит вас, что заставило вас тайно обратиться за помощью ко мне?
– Это касается священников, которые окружили моего мужа, – решилась Вера. – Они внушают ему, что я одна виновата в том, что у нас нет сына. Я хочу сына! Но как мы можем родить его, если Лев не приходит ко мне? Он никогда не был особенно страстным мужчиной, а в последние годы вообще перестал посещать мою постель.
Священники – его ближайшие друзья. Они убедили его молиться и просить Бога дать нам сына, но ведь это смешно – пока муж снова не соединит свое тело с моим, ребенка не будет. Я даже тайно привела во дворец Касию, куртизанку, фаворитку моего брата, чтобы она обучила меня приемам соблазнения. Я хотела использовать их, чтобы привлечь мужа, но, увы, это не помогло! – прошептала императрица, и ее голубые глаза наполнились слезами. – Теперь священники заставляют мужа отправить меня в монастырь и оставить там до конца жизни, чтобы Лев мог взять новую, молодую жену, которая, как они уверяют, сможет родить ему сына.
