Мэрилайл Роджерс - Талисман
В Грэе тоже на миг шевельнулась жалость к сестре… пока он не вспомнил, что она готовила для его Лилибет. После того как они поднялись навстречу дню, которому предстояло стать смесью радости, печали, облегчения и удовлетворения, он поручил свою жену заботам Анни, а сам решил сначала покончить с самым тяжелым делом. Он встретился с Юфимией для разговора о ее проступках и их цене. Она появилась сейчас перед ними по его распоряжению, первому в списке условий, которые она должна была выполнить в обмен на его разрешение более легкого наказания, чем то, которое определил бы суд. Тем не менее ее появление омрачило наполненную солнцем комнату. Даже сад за высокими окнами, казалось, потемнел.
– Возвращение на свадьбу возможно, – холодно кивнул Грэй, заменив ее «остаться» на «вернуться», – если ты выполнишь свою часть нашего соглашения и тихо удалишься сейчас, оставив сезон под предлогом неважного состояния здоровья, которое не улучшится в будущем настолько, чтобы ты могла появиться здесь вновь.
Лицо Юфимии исказила гримаса, оно побагровело, но она покорно кивнула.
– Но сначала, как мы договорились, ты должна рассказать о своих дурных делах и причинах, их вызвавших. Я хочу, чтобы Дру, а также остальные присутствующие поняли, что ты сделала и почему навсегда уезжаешь в Делл Хаус в Корнуолле.
Зная, что его жене незнакомо место будущей ссылки Юфимии, Грэй объяснил:
– Делл Хаус – меньшее из семейных владений, маленькое, но очень удобное, хотя и далекое, далекое от всех, кому Юфимия позволила затуманить, нет, совсем уничтожить ее разум.
Глаза Грэя не отрывались от сестры, которая после его слов упрямо вздернула подбородок. В конце его пояснения в комнате настала зловещая тишина. Ни шелест ткани, ни звук дыхания не нарушали напряжения, в то время как твердый серебристый взгляд молча требовал, чтобы Юфимия выполнила данные ранее обещания.
– Как я уже говорила тебе, Дру, – Юфимия посмотрела на свою падчерицу, сжавшуюся от неприятного предчувствия и крепче придвинувшуюся к Тимоти, – твой отец умер почти нищим, не оставив тебе ничего похожего на сумму, необходимую для того, чтобы дочь маркиза должным образом могла быть выдана замуж. Сэр Дэвид обещал тайно предоставить сумму, достаточную для заключения брачного договора с лордом Поксуэллом или любым другим подходящим женихом. – В хнычущем голосе Юфимии звучала мольба, чтобы другие приняли ее действия как всего лишь праведную попытку устроить все наилучшим образом для всех. – В уплату за его щедрость я должна была оказать ему крохотную услугу в совершенно безвредном деле – испугать Грэя, чтобы он отступился от одного мелкого политического вопроса. И сэр Дэвид сказал мне, что слишком пристальное внимание Грэя к этой проблеме может только запятнать имя нашей семьи.
– Не-е-ет, – простонала Дру.
Когда мачеха говорила об этом деле час назад, перед тем как она встретилась с раненым Тимоти, Дру не задумалась над подоплекой дела, сосредоточившись на радостном известии, что больше нет препятствий между ней и любимым. Теперь весь мерзкий заговор, почти приведший к страшным последствиям, в результате которого Тимоти был ранен, стал ясен. Это наполнило ее мукой.
– То, что ты сделала эти ужасные вещи ради меня, и на меня возлагает вину!
– О нет! – Услышав обвинение своей любимицы, Юфимия готова была броситься к ней, но воля еще больше посуровевшего Грэя удержала ее.
– Продолжай, и покончим с этим, – потребовал Грэй, стремясь, чтобы эта черная туча осталась позади и не омрачала горизонты будущего.
Юфимия ответила ему сверкающим взглядом, но не смогла противостоять подавляющей воле брата. Глубоко вздохнув, она указала на обстоятельство, которое, по ее убеждению, оправдывало ее.
– Правда, – она подчеркнула это специально для Грэя и Дру, – я верила обещанию сэра Дэвида, что Грэю не причинят вреда мои действия… и я всего лишь должна была сообщать ему, где и когда Грэй будет. Несомненно, это можно было узнать из любого другого источника, но с несколько большей затратой усилий. – Она почти хныкала от отчаянного желания, чтобы ее объяснения были приняты.
Грэй кивнул. Он верил, что Юфимия полагала, что может играть в опасные игры с бесчестными мужчинами, помогая им в их деле против него, чтобы выиграть приз, которого добивалась, но это никак не оправдывало зла, которое она причинила ему и, что гораздо хуже, его Лилибет.
– Я понимаю, но не принимаю сказанное тобой в качестве оправдания за действия против меня. Но у тебя нет ни малейшего смягчающего обстоятельства, объясняющего твои непростительные действия против Элизабет. Ты могла бы просто продолжать содействовать планам сэра Дэвида в отношении меня, но ты фактически потребовала, чтобы мою жену продали в гарем какого-нибудь шейха.
– Но, Грэй! – Странный блеск появился в слюдяных серых глазах Юфимии, такой же пугающий, как и ее вывихнутая логика. – Я только думала об имени нашей семьи – о чем и тебе следовало подумать. – Это звучало как выговор няни своему подопечному. – Кровь наследников Эшли никогда не должна быть разбавлена кровью купцов.
Почувствовав, будто эти слова на самом деле ударили ее, Лиз гневно вспыхнула и выпрямилась, отодвигаясь от обнимавшей ее руки Грэя. В ответ, хотя он по-прежнему не отрывал взгляда от сестры, его руки нежно погладили ее сжавшиеся плечи.
– Я подозревала, что американка носит твоего ребенка. Я была уверена, что, даже если бы ее спасли из грязных рук торговцев проститутками, ты никогда не осмелился бы признать ее ребенка своим наследником.
Светлые глаза вспыхнули такой яростью, что Юфимия отшатнулась, а Грэй мгновенно повернулся к Лиз:
– Преуспей злодеи, которых мы одолели, в своих гнусных планах, я бы искал тебя, пока жив, и с радостью вернул бы домой и свою бесценную жену, и ребенка.
На протяжении неприятной сцены миссис Симс тихо ждала за дверью, но в эту паузу, казавшуюся финалом, она вошла в комнату и накинула плащ на плечи своей хозяйки.
– Пора, леди Юфимия, – сказала она с непоколебимой верностью. – Карета ждет, чтобы отвезти нас на вокзал. Единственный дневной поезд в Корнуолл отходит через час.
Юфимия выпрямилась со слабой пародией на прежнюю себя:
– Наши чемоданы упакованы и погружены?
– Да, мэм. – Миссис Симс кивнула и быстро вывела ее милость из комнаты.
Когда Юфимия ушла, а с ней и страшные тени, Тимоти занялся освобождением Дру от неправомерно возложенной ею на себя вины и возрождением ее прежнего хорошего настроения. С жизнерадостностью юности эта пара вскоре углубилась в обсуждение свадебных планов и мечты о будущем.
Заставив себя на время забыть тупую боль из-за предательства сестры, Грэй обратил все свое внимание к источнику такого света и тепла, который, он знал, может залечить раны его прошлого уверенностью в их будущем.
