Линда Миллер - Эмма и незнакомец
Эмма кивнула в знак благодарности и пошла к указанному дому. Кучер следовал за ней в экипаже, и она чувствовала его озадаченный взгляд.
В глиняном цветочном горшке с отбитыми краями рос единственный поникший кустик красной герани. Эмме стало его жаль, когда она постучала в шаткую дверь дома Мейзи Ли.
Мейзи Ли чуть приоткрыла ее; глаза расширились, когда она увидела, кто к ней пожаловал.
— Ты одна? — спросила Эмма.
Мейзи Ли кивнула, но не двинулась, чтобы впустить гостью.
— Я могу войти, пожалуйста? — настаивала Эмма.
Женщина неохотно отступила, и Эмма вошла в комнату, тесную, но опрятную. Несколько маленьких детей играли на полу, между стенами на натянутых веревках висело постиранное белье.
Испуганные огромные глаза Мейзи Ли продолжали смотреть на дверь, словно она ожидала появления самого сатаны, который утащит ее в ад.
— Что вы хотите, миссис? — умоляюще спросила она.
— Ты что-то знаешь о той ночи, когда была убита Мэри Макколл, — то, что ты никому не рассказывала. Я хочу узнать, что это.
Черная женщина отступила на шаг, подхватывая одного из детей себе на бедро, потому что он начал плакать.
— Я ничего не знаю, — возразила Мейзи Ли голосом, в котором сквозило отчаяние.
— Ты знаешь, а моего мужа повесят, если ты не скажешь мне. Кто был там в ту ночь, Мейзи Ли? Это был Макон Фэрфакс?
Глаза Мейзи Ли стали еще больше.
— Нет, мэм. Я не видела мистера Фэрфакса. Клянусь Богом, я не видела его.
— Но ты видела кого-то, и это был не Стивен. Кого ты видела?
Мейзи Ли снова посмотрела на дверь. — Мой мужчина скоро придет, — беспокоилась она. — Он не любит, когда у меня гости.
Эмма вздохнула, потом стала умолять.
— Ты должна помочь мне.
В глазах Мейзи Ли появились и заблестели слезы. Одна большая слеза покатилась по щеке, оставляя извилистый след, когда она замотала головой.
— Я не могу, миссис, — сказала она. — Я ничего не знаю. Клянусь…
Эмма совсем упала духом.
— Хорошо, — со вздохом произнесла она, — если ты решишь сказать правду, Мейзи Ли, дай знать в Фэрхевен.
Мейзи Ли с трудом проглотила слезы, но ничего не сказала. Она крепче прижала к себе орущего малыша, когда Эмма открывала дверь.
На пороге Эмма столкнулась с самым большим мужчиной, которого видела в своей жизни. Это был, очевидно, муж Мейзи Ли, и ему явно не понравились посторонние в доме. Он кипел от ненависти, когда Эмма проскользнула мимо него и поспешила к дороге, где взволнованный кучер уже открывал дверцу экипажа.
Как только Эмма уселась на неровное кожаное сиденье, она услышала вопль из дома и на миг закрыла глаза, чтобы не видеть картин, вставших в ее воображении. Муж Мейзи Ли вышел на улицу и швырнул горшок с геранью на дорогу. Горшок разбился, рассыпая сухую землю и обнажая корни растения. Ой повернулся и захлопнул за собой дверь.
— Но! — крикнул кучер лошадям как раз в тот момент, когда Эмма была готова вернуться и попытаться защитить Мейзи Ли.
Она грустно смотрела на свои руки. Ничего она не добилась. Как и говорила Астория, это была ее вина, что Джетро рассердился на Мейзи Ли, и если женщина пострадает, это тоже будет из-за Эммы.
К тому времени, когда она добралась до Фэрхеве-на, она совсем упала духом.
Кучер попытался помочь ей спуститься, но его отстранил Стивен.
— Где тебя черти носили? — потребовал муж, схватив ее за плечи.
Эмма твердо встретила его взгляд.
— А тебя это заботит? — парировала она. Его руки поднялись к ее щекам.
— Заботит, — ответил он.
Эмма отпрянула от него и пошла к дому, но он поймал ее за руку и привлек к себе.
— Нам надо поговорить, — заявил он и потащил ее вокруг дома, через большой и хорошо ухоженный сад, в котором любила проводить время Люси, когда у нее бывало хорошее настроение. Стивен не останавливался, пока они не подошли к закрытому летнему домику, заросшему глицинией.
Открыв дверь, Стивен втащил за собой Эмму, и она с удивлением увидела, что там было чисто. Стояли кровати с матрацами и несколько деревянных кресел с вытертыми подушками.
— Я иногда спал здесь, когда впервые приехал в Фэрхевен, — сказал Стивен.
Эмма прикусила нижнюю губу. Она молилась, чтобы Стивеи больше не обижал ее, потому что она не вынесет этого.
— Ты все еще хочешь отослать меня? — осмелилась она спросить.
— Да, — решительно ответил Стивен. — Мне было бы спокойнее знать, что ты в безопасности в Витнивилле под присмотром Хлои.
Эмма была обижена, но высоко держала голову и выпрямила плечи.
— Понимаю.
Он взял ее за подбородок.
— Не думаю, что ты понимаешь, Эмма, — хрипло произнес он. — Я лгал прежде — я никогда не любил тебя сильнее, чем сейчас, в эту самую минуту. Ты была права с самого начала — я хотел, чтобы ты уехала из Фэрхевена, чтобы Макон не смог обидеть тебя, чтобы тебе не пришлось видеть…
Сердце Эммы забилось с облегчением, и она обвила Стивена за талию и прильнула щекой к его груди.
— Слава Богу, — прошептала она. Он крепко обнял ее.
— Где ты была сегодня, Эмма? Чем занималась?
Эмма не осмелилась признаться, что ездила повидать Мейзи Ли: Стивен пришел в ярость прошлый раз, когда она вмешалась в его дела.
— Это имеет значение? — уклончиво спросила она.
Он усмехнулся и поцеловал ее в лоб.
— Нет, кажется, не имеет.
Он снова поднял ее подбородок, глазами стараясь встретить ее взгляд.
— Прости меня, Эмма. За все.
Слезы наполнили ее глаза.
— Обними меня, — сказала она, руками обвивая его шею. — Скажи мне, что все будет хорошо.
Он обнял ее сильнее, но ничего не говорил, и Эмма поняла, что он не может говорить.
Желание, подобного которому она раньше не испытывала, родилось в ее усталом, трепещущем теле. Она притянула голову мужа, и ее поцелуй сказал ему все.
Со стоном он оторвался от нее. Он поднял ее на руки, и Эмма поняла, что он хочет отнести ее в дом, в их спальню.
— Нет, — прошептала Эмма, касаясь его губ пальцем. — Здесь, где я могу вдыхать запах цветов и слышать пчел. Прямо здесь, Стивен.
Он долго смотрел на нее, словно гипнотизируя, потом так крепко поцеловал, что у нее подогнулись колени. Пока она стояла, прислонившись к нему, он начал расстегивать длинный ряд пуговиц у нее на спине.
Закончив, он спустил верх платья, обнажив грудь Эммы. Она вытащила руки из рукавов и осталась перед мужем только в панталонах и нижней юбке.
Он снял с нее нижнюю юбку и поднял за талию так, что ей пришлось обхватить ногами его бедра и почувствовать обладание, ждущее ее. Ртом он захватил ее, сосок и жадно втянул в себя.
Эмма прильнула к нему, слегка откинув голову. Из горла вырвался легкий стон, когда он двигал бедрами, дразня ее первобытной силой.
