Александра Турлякова - Берг
— И, надеюсь, найдёт там смерть, — она перебила его, продолжив за него. Алдор молча смотрел ей в лицо.
— Зря вы так, Корвин хороший слуга, и лучшего ещё поискать.
— А говорите, что он не был вашим другом.
— Значит, был, — согласился он с её доводами. Да и что уж там, конечно, был, он всегда был чем-то большим, чем слуга, хороший боевой товарищ, друг, что прикроет спину. Он и сейчас всё ещё переживал за Алдора и предвидел то, что произошло, предвидел эту их встречу. — Почему вы не уехали к отцу? Это было бы разумно. Зачем было оставаться здесь?
— В Берге оставались родные мне люди, самые родные.
Она не стала называть их, чтобы не вызвать новую вспышку у рыцаря из Лиона. Алдор согласно кивнул.
— А отец?
— Что отец? — спросила вопросом на вопрос. — Мой отец сделал вид, что ничего не знает о Берге, о князьях, о вас.
— Вы сказали ему?
— Мне пришлось. Он только назвал меня безумной. И про вас и вашу семью он сказал, что ничего не знает.
— Таким не хвастают.
— Или вы всё это время лгали.
— Я? Может, спросим графа Доранна? Он старше и вас, и меня, и ему нет выгоды скрывать правду.
— Ну уж, нет.
Алдор тихо рассмеялся, чуть откинув голову.
— Конечно, всем лучше, чтобы всё было так, как есть. Пусть баронесса сидит в тюрьме, а вы уж как-нибудь.
— Только не надо обвинять меня в бесчестье, вы, между прочим, тоже хороши. Ваш сеньор так и не знает, из-за чего началась эта война. Может, мне тоже стоит ему рассказать?
— Да, и за одно сесть вместе с вашей баронессой в тюремную камеру. Давайте, обменяемся личными тайнами? Пойдёмте вместе к графу Доранну, возможно, он ещё не спит, он ложится поздно. Только, кто из нас двоих потеряет больше? Вы или я?
Вэллия исподлобья посмотрела на него, опустив голову. Из-за того, что он сделал, началась война. Может быть, граф Доранн не сильно расстроится из-за этого, ведь он давно хотел этой войны. Его назвали лжецом, это его обидело, но на самом-то деле он им не был, он просто не знал о действиях своего слуги. Скорее всего, за это и поплатится этот самый слуга.
— Почему ваш отец не идёт к вам на помощь?
Вэллия пожала плечами и ответила самое первое, что пришло в голову:
— Он не любит моего мужа.
— Да? — Алдор удивился. — Что так? Он же сам его выбирал. Семейные разногласия?
— Вы можете сами спросить у моего супруга.
— Спрошу. — Он утвердительно кивнул головой.
— Я хочу увидеться с ним.
— Уж это — никогда.
— Почему?
— Если вы думаете, что я, как старая сводня, буду устраивать вам встречи, рискуя собственной жизнью, то вы ошибаетесь. Никогда. Даже не просите об этом и не надейтесь. В моём лице вы союзника не найдёте.
Вэллия тяжело прикрыла глаза при этих словах. Последняя надежда. Как же так, Алдор, ты ведь всегда был честным и благородным, почему? Что изменилось?
Они помолчали, и Алдор поворошил угли в камине железной кочергой. Вэллия следила за ним, повернув голову, сама и с места не сошла. Их сейчас разделял всего шаг. Алдор спросил первым:
— Кто из вас придумал поменять вас с баронессой? Хитро.
— Никто не придумал, это получилось случайно. Просто она всегда одевалась лучше меня. А сейчас, видимо, она просто пытается меня спасти, поэтому и молчит.
— Ну-ну, случайно такое бывает редко.
— Позвольте мне увидеться с ней.
— Зачем? — Он удивился и скривил губы, не понимая.
— Просто поговорить. Она же волнуется за детей.
— Дети под вашим присмотром. Ничего страшного. Вы, кстати, знаете, что её муж был тяжело ранен в Касле? Она уже вдова.
Вэллия ахнула и качнулась на слабеющих ногах.
— Нет… — прошептала. — Не может быть… Вы сами видели его мёртвым? Вы видели его… тело?
— Ну, — Алдор пожал плечами, — я, конечно, не видел, но врач говорил, безнадёжно. Вы на что-то надеетесь?
Вэллия смотрела в пространство перед собой, не веря услышанному. Бедная Лоран, бедная, бедная Лоран, и мальчики…
— Не говорите ей, — прошептала с мольбой, глядя ему в глаза. — Это убьёт её.
— Всё равно она узнает, какая разница?
— Пусть позже, потом. Господи… Ей нельзя сейчас… такие новости. — Алдор нахмурился, не понимая, и Вэллия добавила:- Она ждёт ребёнка… Эта новость убьёт её. Её надо выпустить из тюрьмы…
— Не знаю, пока она там, и пока она — маркграфиня, эта новость мало её касается. Как только она освободится, она тут же узнает о муже.
— Не говорите ей, пожалуйста, прошу вас. — В запале Вэллия коснулась пальцами его руки, но тут же отдёрнула ладонь, будто обожглась. — Умоляю.
Алдор долго смотрел ей в лицо, взвешивая для себя, принимая решение.
— Ладно. Я-то могу вам это обещать, но я не ручаюсь за других. — Вэллия быстро кивнула, принимая ответ. — Пока она в тюрьме, эта новость вряд ли дойдёт до неё. Я позабочусь, чтобы ей дали тёплое одеяло и лучше кормили.
— Спасибо. — Впервые Вэллия улыбнулась, и надежда всё же зародилась в душе. Он прежний, он всё тот же Алдор, он поможет, надо только убедить его, найти нужные слова. — Вы же не убьёте его, правда? — Она впервые решилась спросить о Ниарде, смотрела в упор, в самую душу.
Алдор не сводил с неё взгляда. Спросил:
— А что я получу взамен за это?
Вэллия нахмурилась, не понимая его.
— Скоро вашим станет весь Берг… — шепнула в ответ.
Алдор решительно шагнул к ней и взял за локти, смотрел сверху, спрашивая:
— На что пойдёте именно вы ради него? На что согласны?
Вэллия сглотнула, глядя огромными глазами снизу вверх. На что он намекает? Чего он хочет? И в этот момент на столике мигнула и догорела свеча, вся комната погрузилась во мрак, чуть-чуть света давали лишь угли в камине. И вот тут Вэллия испугалась не на шутку, даже руки этого лионца показались на локтях тяжелее кандалов. Она передёрнула плечами, шепча в темноте:
— Пустите…
Алдор притянул её к себе и шепнул на ухо:
— На что вы пойдёте, чтобы я сохранил ему жизнь?
Вэллия хрипло выдохнула, а Алдор оттолкнул её от себя, мягко, одними пальцами. И вышел, по памяти пробравшись к двери через темноту.
Вэллия хрипло дышала, пытаясь успокоить испуганное сердце. Чего он хочет? Что ему надо? Что у неё есть?
— Господи, помилуй и спаси, — прошептала и перекрестилась в темноте. — Дай мне сил пережить это и выстоять, не смотря ни на что.
* * * * *
Выглядел он плохо, несмотря на эти несколько прошедших дней. Бледный, усталый, да и пленное состояние всегда накладывает свой отпечаток.
Граф задавал ему вопросы в присутствии нескольких представителей совета, маркграф отвечал на те, что знал ответы. Говорил негромко, медленно, подбирая каждое слово. Врач не разрешал ещё ему вставать, и молодой хозяин Берга (бывший хозяин) отвечал на вопросы спрашивающих с кровати, благо, врач подложил две большие подушки, посадив больного перед графом Лион. Такое положение смущало маркграфа, это было видно всем, даже Алдору, стоявшему в стороне от всех. Он не принимал участия в допросе пленного, но внимательно слушал все вопросы и ответы.
