Никола Корник - Шепот скандала
Джоанна мягко отстранилась от Перчеса и увидела, что он невесело улыбается, понимая, что она собирается отвергнуть его предложение.
— Тысяча чертей! — воскликнул Перчес, немного помолчав, и в его голосе звучала искренняя глубокая горечь. — Впервые в жизни женщина гонит меня прочь, и это единственный случай, когда это имеет для меня значение.
Он поднял руку в прощальном жесте и ушел; гравий хрустел под его ногами.
Тем временем Алекс провел целый час с Хэллоузом, капитаном «Рейзина». Это был человек, которого он всегда считал напыщенным ничтожеством.
— Я с нетерпением жду, когда покину этот богом забытый край, Грант, — сообщил Хэллоуз, когда они встретились в библиотеке монастыря. — Прогноз погоды скверный, и лед может перекрыть выход в любой момент. Мы сейчас пополняем запасы провианта, и я хочу отправиться домой завтра утром во время отлива.
— Замечательно, — сказал Алекс. — Шпицберген — не место для робких моряков.
Он увидел, как покраснел Хэллоуз, и на его лице отразилось негодование, которое возросло, когда он важно прошествовал к выходу из библиотеки. Алекс попросил принести ему ручку и чернила. Следующий час он провел, составляя послание своим лондонским адвокатам по поводу денежного обеспечения жены. Джоанна, подумал он, сможет взять это письмо с собой, когда отправится на «Морской ведьме». На какой-то момент его мысли изменили направление, они стали темными и злыми по отношению к жене, но он отбросил их. Какой смысл думать об этом? Джоанна предала его, умышленно лгав ему с самого начала. Алекс с трудом мог признаться себе, что ее вероломство причиняет ему еще большую боль, потому что он любит ее. Эта была его слабость, и он обязательно должен избавиться от нее. Алекс в ярости царапал пером, сломал три великолепных гусиных пера и испортил кучу бумаги.
Оставшуюся часть дня и вечер Алекс провел в монастыре, обсуждая с настоятелем практические и финансовые вопросы, касающиеся будущего Нины Уэр. Несмотря на то что никакой необходимости в этом теперь не было, Алекс настоял на заключении официального договора. Он все еще являлся опекуном Нины Уэр вместе со своей женой и намеревался выполнять возложенные на него обязательства. Что касается так называемого сокровища Уэра, то после беседы с настоятелем они пришли к соглашению, что мрамор, принесенный Девом из Одденского залива, не имеет никакой практической ценности для Нины и, соответственно, Алекс не станет оспаривать желание Хагана, как наследника Уэра, отвезти его в Англию. Про себя Алекс считал идею Хагана добывать камень в условиях сурового климата Шпицбергена бредовой. Что ж, с горечью подумал Алекс, пусть этот жадный беспринципный индюк поймет это сам.
Обсуждение деловых вопросов несколько успокоило Алекса, он рассуждал рационально и беспристрастно, но где-то в глубине его сознания пряталось что-то опасное, непредсказуемое. Он чувствовал ненависть к Джоанне за то, что она сделала с ним, неверие и смятение, вызванные ее предательством. Но вместе с тем Алекс должен был признать, что Джоанна проявила себя во время путешествия как мужественная, упорная, великодушная и умеющая любить женщина. Алексу до боли не хватало той Джоанны, которую, как ему казалось, он только начал узнавать и любить.
Когда все вопросы обсудили, настоятель приказал принести еду и вино, настоянное на травах. Они поговорили о путешествиях Алекса, о Шпицбергене и России, о будущем. Тем временем свет из ярко-белого постепенно превратился в мягкое голубое сияние, возвещающее о наступлении ночи, и Алекс вернулся в монастырскую гостиницу, где улегся спать прямо на покрывало из меха котика на своей кровати и моментально уснул. Он проснулся в том же самом положении, что и заснул. В здании было очень тихо. Алекс уже давно привык к шуму, который создавали его друзья-путешественники, в особенности к ворчанью Лотти Каммингс, но сейчас он наслаждался тишиной. Постепенно он понял, что было подозрительно тихо. Алекс поднялся и посмотрел на часы, потом в панике посмотрел на них снова и, к своему ужасу, увидел, сколько прошло времени. Призванный им дворецкий незамедлительно появился в дверях, в одной руке у него была бритва, через другую было перекинуто полотенце. Он нес тазик с горячей водой, от которой поднимался пар. Фрейзер поставил тазик на комод за спиной Алекса.
— Наконец-то, милорд, вы проснулись, — сказал он, уголки его губ печально опустились.
Алекс потер шею.
— Где все?
Он прошел мимо Фрейзера в дальнюю комнату. Двери всех комнат для гостей, выходящие в один большой центральный холл с каменным полом, были приоткрыты. Он увидел по-спартански убранные комнаты Дева и Оуэна Перчеса, в которых стояли собранные дорожные сумки. Соседняя комната была пуста. В ней должен был быть многочисленный багаж Джоанны, но его там не было. Страх, внезапный и острый как нож, пронзил его.
Он посмотрел на Фрейзера, тот тоже смотрел на него, в его взгляде Алекс отчетливо прочитал неодобрение.
— Фрейзер, — спросил Алекс, — где леди Грант?
— Уехала, милорд, — ответил Фрейзер, захлопнув рот, как капкан.
Алекс ждал, что дворецкий скажет еще что-нибудь, но, не дождавшись, добавил:
— У тебя есть какая-нибудь информация для меня, Фрейзер?
— Капитан Хэллоуз вчера взял на борт все, что необходимо, милорд, — пояснил Фрейзер. — Пока вы спали, он отплыл в Англию.
— Леди Грант отправилась с Хэллоузом на «Рейзине»? — Алекс снова посмотрел на часы. — Как давно?
Последовала тишина.
— Как давно? — прорычал Алекс.
— Четыре часа назад, милорд, — с неохотой отозвался Фрейзер. — Может быть, пять.
— А почему ты, черт тебя дери, не разбудил меня? — закричал Алекс.
Фрейзер сердито посмотрел на него.
— Леди Грант велела не делать этого, — сказал он.
Алекс потер виски. Отсутствие Джоанны, пустые комнаты, тишина — все как будто насмехалось над ним. Но он вспомнил, что сам предложил Джоанне отправляться обратно в Лондон. Даже сказал ей, что не хочет больше ее видеть. Ослепленный злостью из-за ее предательства, он сам в это поверил. Но теперь, когда Джоанна уехала, Алекс понял, как обманывал себя. Он схватил пальто.
— Пожалуйста, собери сумки, Фрейзер, — крикнул он, не оборачиваясь, — и подготовь все, чтобы отнести вниз, на берег. Где капитан Перчес?
— Капитан Перчес заканчивает загрузку «Морской ведьмы» провиантом, милорд, — сообщил Фрейзер.
Алекс спустился по лестнице гостиницы и выбежал за ворота монастыря. «Морская ведьма» стояла одна в заливе, миниатюрное судно в синем море, казавшееся таким маленьким на фоне остроконечных черных горных вершин. Сегодня море было спокойным, на его поверхности играли разноцветные блики отражаемых им солнечных лучей.
