Розалин Уэст - Прикосновение
— Нам нужно поговорить, Джуд.
В том, как он произнес это, было что-то зловещее, и Джуд, с трудом проглотив комок, приготовилась услышать «прощай» и поклялась себе не плакать, когда это слово будет сказано, потому что всегда знала, что так и будет.
— Я помню, что обещал не говорить о делах, но теперь без этого не обойтись.
— О делах? — Она растерянно моргнула, осознав, что речь пойдет не о них и их будущем или отсутствии такового.
— Кэтлин Джемисон самостоятельно наняла еще одного стрелка, Латиго Джонса. Помнишь его?
— Но… Я не понимаю…
— Он здесь ради денег, Джуд, а деньги — это преимущество Джемисонов перед всеми вами. Старик слег в постель, и всем распоряжается его дочь. Она скверный человек, Джуд, а Джонс работает на нее. Джуд, я знаю этого человека, он профессионал и законченный негодяй. Если мисс Джемисон захочет выгнать вас из долины, Джонс не отступит, пока не сделает этого — или не умрет.
— И ты собираешься быть вместе с ним? — Джуд побелела как полотно, и как ни старалась придать своим словам иной смысл, они прозвучали обвинением.
— Я надеюсь, мне удастся удержать его от настоящего кровопролития. Мы очень давно знаем друг друга, так что, возможно, он прислушается ко мне.
— А если мисс Джемисон прикажет убить всех нас? Долтон только сжал зубы — у него не было ответа.
— О Боже, — в отчаянии прошептала Джуд.
— Джуд, — заметив, как она дрожит, Долтон привлек ее к себе, крепко обнял и поцеловал в волосы, — я хочу, чтобы ты вместе с Сэмми и Джозефом уехала в Шайенн. — Его голос дрожал от волнения. — Я хочу, чтобы вы оставались там, пока я не присоединюсь к вам. Когда я закончу здесь, мы сможем уехать, куда ты захочешь. Не беспокойся о деньгах, у меня их достаточно. Если ты не хочешь продавать землю Джемисону, можешь подождать лучшего предложения — быть может, от железнодорожной компании. Я слышал, они собираются дотянуть дорогу до Дедвуда, и тогда твоя земля может стать в два, а то и в три раза дороже. Делай что хочешь, Джуд, только, прошу тебя, сейчас уезжай отсюда.
Джуд слушала его, но из всего сказанного ее мозг уловил только одно слово — «мы».
— Ты останешься с нами?
— Навсегда. — Его напряженное выражение не изменилось. — Разве ты не так сказала?
— Навсегда. — Ее мозг был настолько притуплен, что не воспринимал остальные слова его речи. Долтон Макензи собирался стать членом ее семьи, которого она будет любить и вместе с которым будет стареть. Навсегда — это было похоже на мечту, и Джуд не смогла удержаться и не спросить: — Ты уверен, что хочешь этого? Сэмми, Джозефа… и меня?
— Именно этого я всегда хотел, Джуд. Именно тебя я всегда хотел.
Ее охватил лихорадочный жар, сопровождаемый приступом легкомыслия, а сердце бешено забилось — и все это не очень помогало сосредоточиться. Джуд мечтала услышать, как мужчина говорит ей эти слова, она молилась, чтобы их сказал именно этот мужчина, и сейчас они с трудом укладывались у нее в голове. Будущее с Долтоном. Сильный мужчина, который станет образцом для подражания для Сэмми, Молодой воин, которого Джозеф может обучать мудрости. Любовник, который всю оставшуюся жизнь будет занимать ее сердце и постель. Все было просто великолепно, за исключением одного — Долтон не сказал того, что ей необходимо было услышать.
Он не сказал, почему так поступает. Он не сказал Джуд, что любит ее.
Это заставило мозг Джуд снова заработать и задуматься над остальными словами. И ее радость превратилась в лед в жилах.
— Закончишь здесь? — переспросила она. — Ты хочешь сказать, убьешь моих друзей? Это ты подразумеваешь под словом «закончу»?
— Джуд…
Она села и, стараясь унять дрожь, обхватила себя руками, а когда он попытался снова привлечь ее к себе, отпрянула в сторону.
— Нет! — Джуд в полном отчаянии посмотрела на Долтона. — Мы уедем сейчас. Мы можем собрать вещи и уехать еще до рассвета. — И, не дав ему возможности выразить свое облегчение, закончила: — Но ты тоже поедешь с нами, Долтон. Мы поедем, если ты тоже сейчас уедешь.
— Я не могу, — отказался Долтон.
— Не можешь или не хочешь?
— Это не имеет значения. Я говорил тебе, какие у меня дела. Меня наняли на эту работу, и я должен ее выполнить, я обязан оплатить долг Джемисону. Я связан честью…
— Честь здесь ни при чем! То, что ты делаешь, несправедливо, ты обижаешь невиновных людей. А несправедливость остается несправедливостью независимо от того, какими красивыми словами ты ее маскируешь.
Его лицо превратилось в гранит, а глаза — в сталь.
— Долтон, прошу тебя. Ты хочешь начать все заново, иметь дом, иметь семью. Поедем с нами, и у тебя будет все это. Прошу тебя! — Она искала в его глазах хоть малейший признак колебания, но, ничего не увидев, еще больше встревожилась и попыталась заставить его, предъявив весьма шаткий ультиматум: — Если ты сейчас не поедешь с нами, больше вообще сюда не возвращайся.
— Ты так не думаешь.
— Не приходи ко мне с руками, испачканными кровью моих соседей.
— Тогда просто уезжайте сами. Забудь обо мне. Просто уезжайте и оставайтесь в безопасности. — Встретив взгляд Джуд, он прочел в нем непритворную обиду, горечь и страх и знал ее ответ еще до того, как она грустно высказала его вслух.
— Нет. Эта долина — единственный дом, который я знала, и я из нее не уеду. У меня есть ответственность… — Она беспомощно замолчала.
Глубокая, отчаянная паника охватила Долтона. Его первой безумной мыслью было схватить Джуд и, крепко связав, если понадобится, отвезти в Шайенн. Неужели Джуд не видит, что он едва не сходит с ума от беспокойства о ней и о тех, кого она любит? Неужели она не понимает, что он больше не чувствует себя в стороне от судьбы других? Он спас бы всех, если бы мог, но он не занимался спасением, его профессией было разрушение, и он никогда ее не стыдился до этой самой минуты. Его ужасно возмущало, что Джуд просила слишком многого, отлично это понимая.
— Я откровенно рассказал тебе о мотивах своего поведения, не пора ли и тебе признаться в своих?
— Я… я не понимаю…
— Очень печально, Джуд, но ты действительно не понимаешь. Ты не понимаешь, что единственная вещь, удерживающая тебя здесь, — это твой собственный страх. Чего ты боишься? Жизни? Или ты чувствуешь, что люди будут заботиться о тебе, только если ты будешь играть роль мученицы? Те, кто тебя любит, не перестанут любить тебя из-за того, что ты будешь отстаивать себя и то, чего ты хочешь. Ты не можешь быть совершенством, Джуд, и никто не может.
— Нет необходимости говорить мне, насколько я несовершенна, — возразила Джуд, обиженная и удивленная его словами. — Я прекрасно знаю все свои недостатки.
