Кристина Скай - Милая пленница
Его тело было обнаружено дочерью, досточтимой Александрой Мэйтланд, его единственной наследницей. Нетрудно вообразить ее чувства при этом. При других обстоятельствах молодая леди могла бы иметь неплохое состояние, поскольку лорд Мэйтланд имел не менее 200 000 фунтов стерлингов, не считая жалованья, не выплаченного ему правительством. Но мисс Мэйтланд очень скоро узнала, что ее положение чрезвычайно трудно, поскольку деловой поверенный ее отца исчез сразу после самоубийства лорда».
Пальцы Хоука смяли плотный лист, и на лбу герцога набухла и заколотилась вена.
«Кое-кто утверждает, что этого поверенного убили; другие считают, что он воспользовался случаем и сбежал вместе с деньгами лорда Мэйтланда. В любом случае результат остается прежним: мисс Мэйтланд очутилась практически в нищете. Что касается других родственников, мне не удалось обнаружить таковых. Похоже, отец лорда Мэйтланда был в крупной ссоре со своим младшим братом, и потому всякие отношения между их семьями были прерваны. О каких-либо еще родственных связях мне ничего не удалось выяснить.
Следующая часть этой истории воистину удивительна. В это трудно поверить, но создается такое впечатление, что молодая леди просто исчезла с лица земли. Несколько дней она пробыла у своих друзей в Калькутте, ожидая корабля, отплывающего в Лондон, но после ухода этого корабля ее больше никто нигде не видел. Капитан припоминает, что мисс Мэйтланд никто не встречал. Он пытался предложить ей свою помощь, но в общей суматохе прибытия она куда-то ускользнула. И я не сумел обнаружить хоть каких-то ее следов. Находится ли она по-прежнему в Англии или вернулась в Индию, не знаю».
Хоук оторвал взгляд от страницы. «Надо же, — подумал он, — какая ирония!» Ведь с того самого дня, когда было принято решение по Веллуру, он постоянно ощущал смутное подозрение, что Контрольный совет совершил ошибку по отношению к лорду Мэйтланду. Новости из Индии доходили до Лондона медленно, и Хоук в конце концов поручил своему доверенному лицу разобраться в этом деле, потому что хотел знать, что стало с генерал-губернатором и его семьей после решения совета.
А потом вдруг, однажды вечером, Александра Мэйтланд выбежала из тумана прямо ему в руки…
Помрачнев, Хоук снова вернулся к письму.
«Возможно, Вас заинтересует то, что не я один пытался узнать что-либо о судьбе молодой леди. У нее осталось немало друзей в Калькутте, и они чрезвычайно обеспокоены ее исчезновением. И в Лондоне тоже есть люди, ищущие ее, — не знаю, правда, что ими руководит: праздное любопытство или какой-то расчет. Но среди тех, кто знал мисс Мэйтланд, нет людей, не проявлявших бы к ней искренней симпатии.
В том же, что касается Вашей супруги, есть только одна новость. Шесть недель назад некая леди, по описанию весьма похожая на Вашу жену, находилась на борту корабля, направлявшегося из Вест-Индии в Лондон. Я пытался проверить эти сведения у капитана корабля, но безуспешно, поскольку как раз после этого рейса беднягу разбил апоплексический удар.
О Телфорде ничего нового я не узнал. Он очень осторожен.
Ваша светлость, надеюсь, поймет меня, если я выскажу свои подозрения. Если герцогиня вернулась в Лондон, то не следует ли предположить, что и Телфорд не отстал от нее? Боюсь, когда будет обнародован новый закон о разводе, а это случится уже скоро, эта пара может совершить какое-нибудь безрассудство.
Между прочим, я весьма признателен Вашей светлости за то, что Вы сочли возможным принять на службу рекомендованного мною человека. Джон Харди, возможно, и не сумеет стать безупречным лакеем, но в том, что касается охраны дома, Вы можете на него положиться. Он храбро сражался в Бадахосе и обучен многому. Пусть он постоянно будет рядом с Вами. Телфорд уже на грани отчаяния.
Остаюсь уважающим Вашу светлость преданным и готовым к услугам.
Бартоломью Додд».
Губы Хоука стянулись в прямую линию, когда он начал читать постскриптум, торопливо начертанный в нижней части последнего листа. Под ним стояла дата недельной давности.
«Надеюсь, Ваша светлость простит мне небрежность этого дополнения, но я только что узнал о трагическом случае и болезни Вашего сына. Уверен, мальчик скоро поправится.
Чиновник магистрата посетил меня по Вашему указанию и изложил все подробности происшествия с Вашей супругой. Позвольте сообщить Вам некоторые детали. Кучер кареты, из упряжки которой сбежала лошадь, был пьян, когда его арестовали, и сейчас он содержится под стражей. Я расспросил его, и он рассказал в основном ту же самую историю, что и вначале.
Пожалуй, важнее всего здесь то, что этот человек не знает Джеймса Телфорда или кого-то, похожего на него по описанию.
Мне очень жаль, что приходится говорить об этом и причинять Вам боль, но это неизбежно. Поскольку лицо и тело жертвы были сильно изуродованы копытами лошадей, магистрату пришлось провести опознание. Но чиновник, узнав, что Ваше присутствие затруднительно из-за болезни Вашего сына, удовлетворился опросом свидетелей инцидента — нескольких человек из штата Вашей прислуги, и они подтвердили, что погибшая женщина — без сомнения, Ваша жена.
Ее тело захоронено в соответствии с Вашими указаниями. Чтобы не причинять лишних страданий Вашему сыну, я постараюсь, чтобы история не получила излишней огласки, но, боюсь, мне не удастся слишком долго удержать все в тайне.
В том, что касается Телфорда, я продолжаю расследование. И все новые сведения, разумеется, буду сразу же сообщать Вам.
Прошу принять мои искренние соболезнования. Жаль, что события приняли такой трагический оборот.
Жду Ваших новых указаний.
Б. Д.».
Хоук медленно опустил лист. В кабинете было очень тихо; слышалось лишь тиканье золоченых часов на каминной полке.
Несколько минут Хоук сидел, вертя в бесчувственных пальцах плотную бумагу. На улице время от времени слышались шум проезжающих экипажей и голоса припозднившихся торговцев и мастеровых, предлагавших свои услуги.
Жизнь продолжалась, стремительная и бурная. Но герцогу Хоуксворту казалось, что все замерло и земной шар перестал вращаться вокруг своей оси.
«Так значит, все и вправду кончено», — думал он, и на его лице отразилось странное оцепенение, когда он понял, что пришла свобода, о которой он так долго мечтал.
Изабель умерла. Телфорд лишен возможности действовать активно. Давняя проблема решилась. И он больше никогда не ощутит той мучительной тревоги, которая всегда сообщала ему о присутствии Изабель.
И что же теперь? Не пора ли ему оставить лондонскую бездушную суету, сменив ее на тихую жизнь в поместье? Он слишком долго откладывал это, а ведь Робби уже достаточно большой, чтобы наслаждаться верховой ездой, рыбалкой, охотой. Хоук знал, что мальчик принадлежит Хоуксвишу…
