Кэрол Финч - Пламя страсти
Когда Тори скрылась из виду, Сэм засунул свои револьверы в кобуру и разразился новым потоком отборных ругательств.
– Что же нам теперь делать?
Кларк пожал широкими плечами и выплюнул табачную жвачку, прежде чем ответить:
– Черт меня побери, если я знаю. Но не хотел бы я быть тем, кто сообщит Тайрону, что мы упустили эту шлюху. Он уже придумал, как использовать ее, чтобы добраться до Флемминга и Салливана. Он собирался набить ее одежду тряпками, привязать к лошади и сделать вид, что столкнул ее со скалы, чтобы посеять страх Божий среди тех, кто упрямится. Так что ничего хорошего нас не ждет, раз этой крошке удалось бежать.
Сэм негодующе воскликнул:
– Вообще-то у нас нет выбора, разве что пуститься за ней следом и вернуть.
– Пешком? – недоверчиво прокаркал Кларк.
– Да, это же всего четыре мили, и большая часть пути идет под гору до самого ранчо Салливанов, – напомнил ему Сэм Разер, сходя с крыльца.
Бормоча себе под нос, Кларк последовал за Сэмом. А в следующий момент он дал себе слово не доверять никогда больше Тори Салливан. Она выглядела утонченной, слабой женщиной, да ничем другим она и не была! Его выводило из себя, что какая-то девка провела его. Обозленный, Кларк шагал вперед, надеясь снова поймать изобретательную беглянку, которая совершила побег с помощью пустой банки из-под фасоли.
– Ты хоть посмотри, куда мы попали! – ворчала Гвен, указывая Эдгару на более чем скромную обстановку, которая окружала ее. – Я никогда не прощу Калебу, что он отвел нам худшую комнату в своей паршивой гостинице. Это же унизительно обнаружить череп со скрещенными костями, нацарапанные на нашей двери, да, кажется, здесь еще и насекомые водятся!
Заколебавшись, она стянула потрепанные простыни в поисках тараканов или других тварей, которые могли обитать в этой комнате. Ужасный крик вырвался из ее уст, когда она обнаружила пятна крови, оставленные на простыне хулиганами Уэбстера, которые никакая стирка не смогла уничтожить.
– Кто-то, наверное, был убит здесь во время сна, – прошептала она, и лицо ее побелело как мел.
Эдгар сбросил свой дорогой, хотя и испачканный, пиджак и испустил страдальческий вздох.
– Не пускай вскачь свое воображение, Гвен. Я уверен, что в нашей комнате не было никаких убийц. Калеб не похож на карателя. Я полагаю, ему всего лишь надо поладить с нами и сохранить отцовские отношения с Тори.
– С Викторией, – поспешно поправила Гвен. – Мне непонятно, почему ты продолжаешь называть ее этим безвкусным прозвищем. Оно совсем не подходит для молодой благородной леди.
Она взяла подушку и ударила ею по изголовью кровати, пытаясь выколотить оттуда насекомых, если они сидели внутри.
– Как долго, по-твоему, Калеб собирается играть в кошки-мышки, прежде чем позволит нам увидеть Викторию?
– Не имею ни малейшего представления, – ответил Эдгар, набирая в раковину воды, чтобы побриться. – Но он в течение десяти лет вынашивал планы мести. И если он что-то замыслил против нас, то мы, может быть, достойны этого.
Гвен разинула рот от изумления:
– Что ты имеешь в виду?
– Порядочность. – Эдгар вытер лицо. – Раньше мне не было дела, о чем думал Калеб или через что он прошел. Но он сильно пострадал из-за нас. Я так полагаю, некоторое время нам придется повариться в собственном соку.
– Эдгар, что такое на тебя нашло? – огрызнулась Гвен. – По-моему, дорожная пыль во время этого ужасного путешествия засорила твои мозги. Мы вытерпели самую противную экскурсию, какую только можно представить, жили как дикари и были вынуждены довольствоваться пищей, от которой даже голодная собака отвернула бы нос. Но и этого кошмара оказалось недостаточно, теперь мы должны терпеть насмешки Калеба и останавливаться в его гостинице! Если Калеб пренебрег мнением Виктории и вынудил ее остаться в этой унылой… – Гвен содрогнулась от новой мысли, пришедшей ей в голову. – Мы можем не получить Викторию назад без открытой борьбы. Хуберт и его семья будут оскорблены, если эта свадьба не состоится, а мы станем посмешищем всего Чикаго! Твоя репутация здесь также затронута, Эдгар. Я думаю, ты будешь тоже выбит из колеи, как и я.
Эдгар возвел глаза к небу, моля даровать ему терпение. Он слушал неистовый и напыщенный бред своей жены вот уже больше месяца. Проведя рядом с ней столько времени, он не мог понять, почему он влюбился в нее. Когда-то Эдгар думал, что Гвен – это именно то, что ему нужно для полного счастья. Но он слишком поздно осознал, что Гвендолин требовалось только его богатство – именно к этому она всегда стремилась. Он стал для нее всего лишь ступенькой на пути в высшее общество, а ему стоило стольких сил отбить ее у Калеба. Однако за последние несколько недель эгоистичная натура Гвен выплеснулась наружу. Человек никогда не узнает своей жены до тех пор, пока не окажется вынужден провести с ней достаточно много времени в замкнутом пространстве. Особенно подавлял Эдгара тот факт, что Гвен больше была озабочена скандалом, чем благополучием Тори…
– Я до смерти соскучилась по приличной пище, Эдгар, – раздраженно жаловалась Гвен, меряя шагами комнату взад и вперед.
– Я сомневаюсь, что Калеб готовит для нас самые изысканные блюда в своем ресторане, – проворчал Эдгар, вытягивая губы, чтобы сбрить щетину под носом.
Гвен тоскливо взглянула на него:
– Я ненавижу прогорклый бекон, плавающий в собственном жире, это уж точно! Я по горло сыта отвратительной свининой, которой нас кормили на станциях, где мы останавливались поесть!
– Только не настраивайся на семгу и икру, – возразил Эдгар с ироничной улыбкой, – Вирджиния-сити отнюдь не славится обедами из пяти блюд и экзотической кухней. То, что я встречал в этом городе, было просто великолепно для шахтеров, азартных игроков и хулиганов, однако не только не являлось деликатесами, но даже рядом с ними не лежало. Хотя, пожалуй, мне даже нравится такая дикая, полуцивилизованная атмосфера.
– Ни капельки не смешно, Эдгар, – плаксиво заметила Гвен.
«А твое отношение к людям тоже не то, чем можно хвастаться», – подумал Эдгар. Но, будучи джентльменом, он не высказал этого замечания вслух.
Стук в дверь возвестил о приходе Хуберта. Изобразив на лице приятную улыбку, Гвен приветствовала своего будущего зятя, и все трое направились в ресторан. Эдгар замыкал шествие. Как и ожидалось, Гвен возмущалась тем, что серебро на столе разложили неправильно, что стаканы недостаточно тщательно протерты, и на все остальное, что не соответствовало высокому уровню сервировки, к которому она привыкла.
Эдгар начал жалеть, что позволил Гвен и Хуберту сопровождать его в этой поездке. Он вдруг обнаружил в Гвен и Хуберте такие черты, которые ему были крайне неприятны. Гвен была постоянно чем-то недовольна, а Хуберт так высокомерен и избалован, что представлял собой далеко не самое приятное общество в долгом путешествии. Эдгару стало казаться, что Тори, оказавшейся жертвой похищения, просто повезло. Эдгар охотно отдал бы все свое благополучие, чтобы поменяться с Тори местами, где бы она сейчас ни была! Ничего не могло быть хуже, чем изнывать в компании двух самых избалованных в мире «аристократов»!
