Жаклин Нейвин - Встретимся в полночь
Позже, когда молодая женщина улеглась в свою старую кровать, она почувствовала себя самой собой, словно этот вечер оживил ее. Мысли ее, как обычно, обратились к Рафаэлю. Так же ли он чувствовал себя в те уединенные часы, которые проводил зимой с матерью? Ей хотелось надеяться, что да. И что это было ему так же приятно.
Несколько следующих недель прошли в хождении по магазинам и нанесении визитов. По Лондону Джулия не соскучилась, но так как приближалось начало сезона, это вызывало определенное волнение, которому сельская жизнь ничего не могла противопоставить. Джулия не отказала себе в покупке нескольких новых платьев, восстановила старые знакомства, причем люди, которых она узнала в прошлом сезоне, обращались к ней с явным почтением, которое ее забавляло. Она уже была не Джулия, а госпожа виконтесса. Мать ее таяла от блаженства, а Джулия чувствовала иронию – горькую и сладостную одновременно – из-за того, что ей наконец-то удалось угодить матери.
Графиня Уэнтвурд вернулась в Лондон к началу марта, и сезон начался всерьез. Джулия много времени проводила с бабкой своего мужа, мудрость и дружбу которой она глубоко ценила.
Сосущая пустота, ощущаемая ею после сражений с Рафаэлем, не проходила, но казалась все более и более отдаленной – Джулия отсутствовала уже почти два месяца.
С ее покоем было разом покончено как-то утром, в начале апреля, за завтраком с герцогом и герцогиней. Все остальные еще спали – семья Джулии любила поспать, – но сама она предпочитала вставать пораньше и проводить эти ранние часы с Крейвенсмурами.
Джулия задумалась, переполненная нежностью к этим людям. Как они добры ко всей их семье! Во время скандала из-за ее романа с Рафаэлем они твердо продолжали поддерживать ее.
Эта мысль оказалась провидческой, поскольку не прошло и десяти минут, как вошел лакей и сообщил, что виконтессу желает видеть виконт де Фонвийе. Джулия резко вскинула голову, решив, что это ошибка. Не может же Рафаэль оказаться здесь?
Она взглянула на герцога, который смотрел на нее, задумчиво подняв брови и едва заметно улыбаясь.
– Муж Джулии здесь, – сказал он, обращаясь к жене, и улыбнулся еще шире, отчего его старое лицо сморщилось. – Он приехал за ней.
– Вот как! – И, повернувшись к молодой женщине, герцогиня сказала: – Ну что же, дитя мое. Полагаю, вам следует встретить его как полагается.
Все еще не веря услышанному, Джулия поднялась на дрожащих ногах и вышла из столовой. По дороге она оглянулась, и герцог подстегнул ее взглядом, очевидно, полагая, что после этого она выбежит из комнаты, как дитя.
Она вышла в вестибюль и увидела, что ее муж действительно находится там.
С ним был Томас, его камердинер, который в эту минуту помогал Рафаэлю снять редингот. Виконт тяжело опирался на гладкую черную трость с серебряным набалдашником и разглаживал складки на сюртуке. Потом он выпрямился, в упор посмотрел на Джулию и улыбнулся.
– Это все, Томас, – сказал он через плечо, не отрывая от нее глаз.
Рафаэль выглядел чудесно. Он держался прямо, одет был безупречно, с красиво повязанным галстуком, в белоснежной батистовой рубашке. От его широкой открытой улыбки с чуть заметным оттенком озорства у Джулии перехватило дыхание. Он взял ее за руку, склонил голову и сказал:
– Ваш слуга, мадам.
Она попыталась высвободить руку, но Рафаэль крепко держал ее. Ощущение его кожи, его мозолистых ладоней, огрубевших от стараний вернуть себе силу, было пугающе чувственным.
– Вы очень хороши, Джулия. – Голос его звучал хрипло, глаза внимательно разглядывали ее, словно они не виделись лет десять, а не два месяца. – Вы очень, очень хороши. – Он погладил ее руку, и у Джулии чаще забилось сердце.
Она вырвала руку, прижала дрожащие пальцы ко лбу, словно от этого в голове у нее могло проясниться.
– Входите же. Сюда. Здесь… здесь нам никто не помешает. – Она постепенно приходила в себя. Помогло то, что теперь они стояли не очень близко друг к другу. Она постаралась, чтобы он не мог до нее дотянуться. – Ах, как я негостеприимна! Вы завтракали?
– Завтракал. С бабкой. Я приехал вчера поздно вечером.
– Вот как.
Джулия показывала дорогу, он шел за ней, медленно, но шагом более широким и уверенным, чем она от него ожидала. Он заметно поправился.
Войдя в комнату, Джулия ощутила его присутствие еще острее. Красивая резная мебель, прекрасно подходящая для помещения, которое посещают в основном леди, казалась чересчур изящной для его сильного тела. Рафаэль выбрал диванчик, который выглядел покрепче остальных, и опустился на него, тяжело опершись о трость. Вероятно, он все еще не очень доверял себе. Джулия шагнула к нему, потом остановила себя, зная, что он не оценит ее заботы.
Однако ему удалось встретиться с ней взглядом. В его взгляде было дружелюбие. Он откинулся на спинку дивана.
– Вы ни о чем не хотите меня спросить?
– Конечно. Да. Э-э-э… чаю?
Она ведет себя как дуреха – он ведь уже завтракал, и сейчас не время пить чай.
Это все потому, что Рафаэль появился здесь, словно какое-то колдовство вызвало его из мечты, которую она не смела позволить себе, и выглядит он великолепно и ведет себя совсем как джентльмен. Не дожидаясь его ответа, Джулия огляделась и нашла, где сесть, – настолько далеко от него, что Рафаэль вскинул брови.
Следующие его слова потрясли ее своей бессмысленностью.
– Вы уехали не простившись, – сказал он самым своим мягким, искренним голосом.
Джулия что-то пролепетала, потом ей удалось выговорить:
– Я думала, мы все сказали друг другу.
– Но не простились. Вы даже не сказали мне «до свидания».
– Прошу прощения. – Джулия проговорила это весьма неучтиво. Она все больше обретала способность к самозащите. – Так зачем вы сюда приехали?
– Я приехал за вами. Я хочу, чтобы вы вернулись.
Она заморгала, потом попыталась рассмеяться, но лишь выдавила из себя некий сухой, хриплый звук.
– Насколько я помню, во время нашей последней встречи вы велели мне оставить вас, как делали это неоднократно и прежде.
Его красивые губы саркастически изогнулись, но, по-видимому, сарказм этот не был направлен против нее.
– Да, пожалуй… Это долгая история, сейчас мне не хотелось бы к ней возвращаться. Но разрешите вам заметить, что я не был в здравом уме.
– Я никогда не понимала, какой из ваших умов является здравым. У вас их так много.
Рафаэль кивнул, как бы полностью с ней соглашаясь.
– Я все объясню, но не сегодня. Мне говорили, что слишком большое количество сюрпризов вредно для организма. – Он проговорил это с насмешкой, словно это была шутка, понятная им обоим. – Возможно, нам следует начать с того, чтобы пообедать сегодня вечером, а потом, быть может, пойти в театр. Бабка предложила воспользоваться ее ложей, предположив, что нам полезно где-то появиться вместе. Чтобы положить конец сплетням, как вы понимаете.
