Мэри Бэлоу - Искусная в любви
– Бамбер оплатил долги Кларенса? – спросила она. – Какие долги? Долги мистеру Кирби? – Она подняла голову и посмотрела на дочь.
Виола не могла придумать, что сказать.
– Объясни мне, в чем дело. – Мать присела рядом с ней.
– Я не хотела беспокоить тебя, – объяснила Виола, – ты так сильно болела после смерти отчима. И было бы несправедливо по отношению к дяде Уэсли взвалить все долги на него. Я.., я пыталась оплатить все счета сама, но их было слишком много. М-мой отец был так добр, что погасил их все.
«Не задавай больше вопросов, мама».
– Ты оплачивала долги Кларенса, Виола? Его карточные долги? Из своего жалованья гувернантки? И также помогала нам?
– Мне самой требовалось очень немного, – ответила Виола.
Но ее мать заметно побледнела.
– Чем ты занималась в течение всех этих лет? – спросила она. – Ты не была гувернанткой, не так ли? И он не был нашим другом?
– Мама… – Виола положила руку на плечо матери, но та сбросила ее и с ужасом посмотрела на нее.
– Что ты делала? – закричала она. – Чем он заставлял тебя заниматься?
Виола покачала головой и закусила тубу, когда ее мать прижала дрожащую руку ко рту.
– О, моя девочка, – проговорила она, – что же ты делала, чтобы поддерживать нас? Что ты делала эти четыре года?
– Дядя разорился бы, – ответила Виола, – пожалуйста, постарайся понять. Дети и ты оказались бы в долговой тюрьме. Мама, пожалуйста, попробуй понять. Ты ведь не возненавидишь меня?
– Возненавидеть тебя? – Мать обняла ее, крепко прижала к груди и начала укачивать, словно ребенка. – Виола, мое дорогое дитя. Что я с тобой сделала?
Прошло какое-то время, прежде чем Виола отодвинулась от матери и высморкала нос.
– Я рада, что ты теперь все знаешь, – сказала она. – Это ужасно – иметь темные секреты от своей семьи, но теперь с этим покончено, мама. Теперь он потерял власть надо мной и Клер.
– Над Клер? – воскликнула мать.
– Он собирался использовать ее, если бы я не вернулась в Лондон, – объяснила Виола. – Теперь она в безопасности, мама, нашлась расписка Кирби. И «Сосновый бор» теперь принадлежит мне. Я собираюсь вернуться туда. После того как я там окончательно устроюсь, может быть, ты с детьми будешь жить у меня? Все хорошо, что хорошо кончается.
– Откуда взялись эти бумаги? – спросила мать.
– Их прислал лорд Фердинанд Дадли, – сказала Виола. – Как видишь, он разыскал их.
– О, любовь моя, – мать тронула ее за руку, – он все знает? И продолжает заботиться о тебе? Ты определенно должна испытывать добрые чувства к нему.
Виола поднялась и отвернулась от матери.
– Теперь ты должна понять, мама, почему невозможен этот брак, – сказала она. – Кроме того, он уже не возобновит свои ухаживания. Он прислал эти бумаги с посыльным.
Ее мать вздохнула.
– Тогда – это его потеря, – заметила она. – Бамбер…
Твой отец все знал. Виола?
– Да.
– Итак, он освободил тебя от пут и подарил «Сосновый бор», чтобы ты могла начать новую жизнь, – констатировала мать. – Он всегда был щедр. Мои жалобы, должно быть, казались тебе жестокими. Пойдем в гостиную и выпьем вместе чаю.
Но Виола отрицательно покачала головой.
– Мне нужно написать письмо, мама, – объяснила она, – мы с Ханной уезжаем в «Сосновый бор» сегодня днем.
Прежде всего она должна написать герцогу Трешему.
Если он получит ее письмо вовремя, она избавит его от лишнего беспокойства, а ей сэкономит изрядную сумму денег. Но письмо должно убедить его, что, несмотря на это, она выполнит свое обещание.
Она отправляется домой.
* * *Дэниел Кирби уселся на высоком сиденье коляски герцога Трешема, которая давно была предметом зависти мужской половины общества, и добродушно улыбнулся расположившемуся рядом джентльмену.
– Я всегда подозревал, что у вас глаз наметан на лучшее, ваша светлость, – сказал он.
– На лучшее в спортивных экипажах? – спросил герцог Трешем.
– И на это тоже, – хихикнул Кирби.
– Так вы имеете в виду женские чары? – Его светлость слегка подстегнул лошадей, и они красиво выехали на улицу, в считанные моменты оставив позади квартиру Кирби. – Да, у меня действительно глаз наметан.
– Тогда вам нужна именно мисс Тэлбот. После двухлетнего перерыва она стала еще привлекательнее, чем прежде, – сказал Кирби. – Но, возможно, брат вашей светлости уже рассказывал вам о ней. Он, должно быть, встретил ее в «Сосновом бору».
– Что-то припоминаю, – сказал герцог.
– Она будет готова развлекать джентльменов через неделю. – Кирби прижался к поручню коляски, когда они повернули к Гайд-парку. – Вам, конечно, известно, что она очень дорога, но всегда нужно быть готовым платить за лучшее.
– Я и сам всегда это говорю, – согласился его светлость.
Кирби засмеялся.
– Ее первый клиент должен будет уплатить дополнительную сумму, – добавил он, – но это стоит того, ваша светлость. Ваш престиж поднимется в глазах знакомых, так как вы будете первым мужчиной, который уложил в постель восхитительную Лилиан Тэлбот после ее двухлетнего отсутствия.
– Любому приятно поднять свой престиж достойным образом, – согласился Трешем. – Мисс Тэлбот.., она охотно возвращается к своей работе?
– К работе! – Кирби от души рассмеялся. – Она называет это удовольствием, ваша светлость. Она готова была приступить уже сегодня, если бы я ей позволил. Но в первый раз я хотел преподнести ее кому-то.., ну, скажем, кому-то особенному.
– Мне нравится считать себя особенным, – признался герцог. – Боже, что там происходит впереди, хотел бы я знать!
Впереди них на траве по одну сторону дорожки, по которой они ехали, собралась большая толпа народа. Это было странно, так как все были пешими, а именно эта часть парка, затененная деревьями и спрятанная от его остальной части, редко посещалась гуляющими. Когда они подъехали ближе, стало ясно, что собрались одни мужчины. Один из присутствующих, расположившийся немного в стороне от остальных и лениво прислонившийся к дереву, был шокирующе полуодет. На нем была белая рубашка, кожаные обтягивающие бриджи для верховой езды и ботинки, но если он и пришел в парк в жилете, фраке и шляпе, то их не было и в помине.
– Что это, драка? – предположил Кирби, явно оживившись.
– Если это и так, то я вижу только одного участника, – сказал Трешем. – Кажется, это мой брат! – Он замедлил бег лошадей, потом совсем остановил их около расслабленной фигуры лорда Фердинанда Дадли.
– Ага, – насмешливо сказал Фердинанд, – а вот и человек, которого я разыскиваю.
– Разыскиваете меня? – спросил Кирби, тыча себя пальцем в грудь, когда стало ясно, что взгляд лорда Фердинанда не был обращен к брату. Он посмотрел на собравшихся, все неожиданно умолкли. – Вы хотели видеть меня, милорд?
