Джоанна Борн - Черный ястреб
От Хоукера помощи ждать не приходилось. Он говорил очень мало и лишь нависал над Жюстиной. отгораживая ее от любого окна и не разрешая стоять.
После этого караульный, полицейский с Боу-стрит, его помощник и местный констебль принялись расхаживать по магазину Жюстины, нюхать содержимое бутылок, заглядывать в шкафы и делать замечания относительно того, что на развешанных повсюду картах изображены весьма подозрительные места.
Они несколько раз напомнили о том, что на нее было совершено покушение на Брэдди-сквср, с чем Жюстина согласилась. Странно, что так много людей хотело се убить. Жюстина отвечала, что это действительно странно. Вскоре Хоукер и представители власти отправились в таверну, чтобы все обсудить.
Пакс остался охранять Жюстину. Потом приехала Северен и отвела сестру наверх, чтобы собрать вещи. Она не отговаривала ее от того, чтобы остаться в магазине. Просто говорила: «Это тебе понадобится на Микс-стрит» или «Это тебе не понадобится на Микс-стрит». Она упрямо продолжала собирать вехи, и переубедить ее не было никакой возможности.
Экипаж остановился у двери магазина, и Северен вынесла саквояж на улицу. Пакс стоял в дверях, сложив руки на груди. При этом у него на лице было написано такое упрямство, что Жюстине захотелось его ударить.
Как выяснилось, Хоукер отправился обедать с судьей, поэтому обсудить отъезд с ним тоже не получилось.
Так Жюстина вернулась на Микс-стрит. Впрочем, она не имела ничего против. Ведь свою задачу она выполнила: появилась в «Мире путешествий» и тем самым подтолкнула своего врага к действию.
Она позволила Северен уложить себя в постель, хотя за окном еще светило солнце. Жюстина крепко спала на протяжении нескольких часов, хотя ее организм уже не нуждался в таком долгом сне. Именно поэтому она проснулась в два часа ночи и услышала, как вернулся Хоукер.
Все звуки и тайны оставались внутри этого старого добротного дома. Жюстина слышала лишь, как открылась, а потом закрылась входная дверь. Но шагов Хоукера слышно не было. Лишь тихое поскуливание охранявшего ее дверь Кекса сообщило Жюстине о том, что кто-то прошел по коридору. Она скорее почувствовала, нежели услышала, как Хоукер миновал ее спальню и направился к себе.
Жюстине хотелось бы, чтобы он хоть на мгновение задержался у ее двери. Она не желала лежать в темноте и мечтать о нем. Подобное и так случалось в ее жизни слишком часто.
Поразмышляв еще некоторое время, Жюстина поднялась с постели, накинула халат и вышла в коридор. Она перешагнула через Кекса, которого совершенно не встревожило ее появление.
Дверь в спальню Хоукера не была заперта. Он сидел на коврике перед камином в одних кальсонах и смотрел на ярко-красные языки пламени.
— Вот так сюрприз, — произнес он.
Но Жюстина была уверена, что он совсем не удивился. Хоукер всегда знал ее намерения наперед. Они работали вместе и сражались друг против друга слишком долго. Каждому из них были известны даже самые сокровенные мысли другого.
— Ты несколько раз ночевал в моей спальне, — произнесла Жюстина. — Пришло время вернуть долги.
На лице Хоукера плясали красноватые отблески пламени, отчего его глаза тоже вспыхивали огнем.
— Интересно, ты понимала, что делаешь, когда решила явиться ко мне в таком виде?
— Я всегда понимаю, что делаю. — Жюстина закрыла за собой дверь.
Цоканье когтей последовавшего за Жюстиной Кекса стихло. Послышался тихий шорох — это пес улегся перед дверью спальни Хоукера.
— Я подкупила твоего пса, угостив его, и он позволил мне войти к тебе. Не слишком-то хороший из него охранник.
— Совершенно бесполезный. Могу я спросить, зачем ты здесь?
— Мне было тревожно.
Стало быть, ты пришла тревожиться в мою комнату. Я рад.
Потрескивающие в камине поленья напоминали Жюстине дом. Точно такой же камин был в ее жилище нал магазином.
В присутствии Хоукера ей не обязательно было соблюдать правила хорошего тона. Поэтому она уселась на пол, по-турецки скрестив ноги и прикрыв колени полами халата.
Жюстина опять надела алый халат Хоукера. В нем она чувствовала себя так, словно се обнимают крепкие мужские руки. Его цвет согревал се подобно солнцу. Алый шелк символизировал широту жестов, роскошь желаний и безрассудство.
Но сначала Жюстине хотелось немного поговорить.
— Пакс нарисовал женщину-снайпера. Ты видел?
— Да. Он повесил копию на стену в холле. Лицо этой женщины мне не знакомо.
— Твой друг изготовил пять или шесть копий. Я ничем не смогла ему помочь. Возможно, я и видела ее в бинокль во дворе «Каретного сарая», но совершенно не помню. Это было так давно.
— Скорее всего, именно она ударила тебя ножом. Ты можешь ее узнать, если встретишься с ней лицом к лицу.
— Пакстон сказал то же самое. Завтра он собирается посетить несколько дорогих борделей, прихватив с собой людей и портреты. Он говорит, что я еще не совсем выздоровела, чтобы сопровождать его.
— Никаких борделей. — Хоукер улыбнулся и положил руку на колено Жюстины. Короткая встреча с ее коленом, как если бы они давно уже привыкли сидеть вот так рядом и болтать обо всем на свете. — Мы с тобой принарядимся и отправимся искать убийцу на бал Пикеринга. Это добавит привлекательности довольно скучному мероприятию.
— Я давно уже не посещаю подобных мероприятий. Нужно попросить Северен одолжить мне платье.
За этими словами последовало еще одно нежное прикосновение. На этот раз пальцы Хоукера скользнули по отвороту халата Жюстины.
— Мне бы хотелось, чтобы ты надела платье такого же цвета.
Плоть Хоукера слегка дрогнула под тканью кальсон, но он не обратил на это внимания.
Но Жюстина прекрасно видела это еле заметное движение. Она слишком отчетливо чувствовала руку Хоукера и его дыхание.
Красные отсветы пламени скользили по его красивому телу, подрагивали на очертаниях тугих мускулов. Жюстина еще ни разу не встречала мужчину, нагота которого воспринималась бы столь же естественно. Хоукер всегда чувствовал себя легко и непринужденно в собственном теле, словно сатир, не имеющий представления о скромности. Он мог бы с таким же успехом родиться дикарем, не знающим одежды.
По собственному опыту Жюстина знала, что он занимается любовью, совершенно не испытывая стыда или неловкости. Наверное, мужчины, живущие на краю света и не носящие одежды, поступали так же.
— Думаешь, Невидимка появится настоль грандиозном мероприятии? Мне кажется, это пустая надежда. Если она является представительницей высшего света, то мы непременно ее там увидим. — Хоукер внимательно посмотрел на собственную руку, словно надеялся прочитать на ней информацию о событиях сегодняшнего вечера. Словно там были ответы на интересующие его вопросы. — Мы многих упустили. Невидимки по-прежнему живут среди нас в неродных для них семьях.
