Саманта Гарвер - Тайный шепот
– Харриет! Я знаю, что ты не спишь. Я вхожу.
Дверь бесшумно отворилась, и на пороге появилась женщина со спокойными карими глазами. Эта самая женщина больше месяца назад наблюдала за тем, как Харриет покупает знаменитую «Книгу для любовников».
– Привет, Эбби, отлично выглядишь. Похоже, супружество пошло тебе на пользу.
Очаровательный носик сморщился.
– Мы с Кальвином все время ссоримся. Он уверяет, что я распоряжаюсь им, словно слугой.
– Так он и был твоим слугой, – напомнила Харриет.
– Мне кажется, – кивнула Эбби, – что лучше бы мы с ним и дальше придерживались отношений хозяйка – слуга.
Xappиет подумала о муже Эбби, маркизе, с которым она познакомилась, когда он прятался под личиной дворецкого. Кальвин Гаррет был худощав, мускулист и привлекателен настолько, что Харриет впервые в жизни пожалела о нехватке средств на слугу.
Она усмехнулась:
– Включая все романтические преимущества, разумеется.
– Разумеется. – Эбби усмехнулась в ответ, но тут же посерьезнела. – Мы с Августой собираемся в кафе. Ведь ты пойдешь с нами, да?
Харриет скорчила гримасу:
– Не думаю, что я…
Абигайль подняла руку, чтобы помешать отговоркам.
– Ты сидишь в комнате и прячешься от людей со дня возвращения. Все о тебе тревожатся, а больше всех – Августа. Она так свирепо оберегает твое уединение, что мне пришлось с ней здорово поспорить, чтобы подняться. – Эбби покачала головой. – Я знаю, что такое сердечная боль, но нельзя же всю жизнь быть несчастной!
На улицах и аллеях было столько народу, что едва протолкнешься. Женщины делали покупки и тащили кучи свертков. Мужчины оживленно покидали свои конторы, аккуратно надев шляпы и сунув под мышку сложенный номер «Пост».
Три подруги улучили наконец момент и, искусно лавируя, перебрались с Парк-лейн на более спокойные дорожки парка. Харриет чувствовала облегчение от того, что подруги наконец перестали донимать ее, то тревожно поглядывая, то ласково похлопывая по спине.
– Полагаю, – пробормотала вполголоса Абигайль, – что я впервые в жизни вижу женщину выше тебя ростом, Харриет.
– И в самом деле, – согласилась пораженная Августа.
Харриет скривилась, посмотрев в ту сторону, куда указали подруги.
– Ни к чему с таким изумлением говорить о существовании подобных чудищ.
Августа хихикнула.
Харриет нахмурилась, глядя, как незнакомка в широкополой шляпе и розовой шали шагает по дорожке, через несколько футов соединяющейся с их тропой. Платье сидело на ней неуклюже, еще хуже, чем обычно сидели платья на самой Харриет. Когда шаль соскользнула с одного плеча, показался рукав, не только слишком короткий, но и чересчур узкий. Незнакомка, приблизившись, поправила шаль, и красная ткань платья опасно натянулась по швам. Харриет широко распахнула глаза, заметив поразительно большой бицепс.
– Это мужчина, – прошипела она так, чтобы ее услышали только подруги.
– Что? – поразилась Августа.
Незнакомка, чей пол их так смутил, ступила на траву совершенно в мужской манере. Три подруги, проходя мимо, вытянули шеи, глядя на нее. Она беззаботно посмотрела на них и пошла дальше, помахивая шелковым ридикюльчиком, болтавшимся на обтянутой перчаткой руке.
Все трое одновременно отвернулись, едва сдерживая усмешки.
– Это точно мужчина, – заявила Августа.
– Или самая странная женщина на свете, – добавила Харриет.
– Ну уж нет – с бородой-то? – Абигайль, обычно спокойная и сдержанная, тряслась от смеха.
– Когда я была маленькой, я видела на карнавале бородатую женщину!
– Прелестно. Теперь я каждый вечер буду проверять в зеркало свое лицо и одалживать у Кальвина бритву.
– Как по-вашему, – оглянулась Августа, – зачем это он так вырядился?
– Может, ему это нравится.
Харриет негромко фыркнула.
– Я не люблю носить чулки, но приходится. Представить себе не могу, чтобы кто-нибудь надевал их ради удовольствия.
Вслед за Августой она слегка повернулась, чтобы посмотреть на странного мужчину. В этот самый миг двое молодых людей, одетых в темное, подошли к нему с двух сторон. Один ударил предполагаемую леди в грудь, а второй вырвал у нее из рук ридикюль.
Августа ахнула, а Харриет круто повернулась, удивив Абигайль, не заметившую нападения.
– Стоять! – вполне мужским голосом гаркнул одетый в платье незнакомец.
Юнец, ударивший его, заметно растерялся, и мужчина, воспользовавшись этим преимуществом, схватил его. Второй молодой человек, все еще державший в руке сумочку, отскочил в сторону и припустил туда, где стояли три подруги.
– Черт побери! – выругалась Харриет – он мчался прямо на Абигайль, которая не выдержит удар так же легко, как крупный мужчина. Не задумываясь, Харриет метнулась вперед и загородила подругу.
Она задержала дыхание, готовясь к столкновению, и тут краем глаза уловила какое-то движение. Из густых зарослей выбрался еще один мужчина, не в платье, а в черной форменной одежде. Он бежал быстро и прежде, чем вор столкнулся с Харриет, врезался в бандита всем весом своего тела.
Августа негромко вскрикнула, когда эта парочка покатилась по земле, задев край ее юбки. Воришка – теперь, увидев его так близко, Харриет решила, что ему лет семнадцать, не больше, – начал сопротивляться, едва упав на землю. Но одного удара кулака хватило, чтобы он потерял сознание.
Сердце Харриет отчаянно заколотилось еще до того, как мужчина в форме повернулся к ним, и даже до того, как он полез в карман кителя, чтобы вытащить очки.
Глава 45
– Бенедикт!
Он услышал удивленный шепот и едва не разорвался между желанием схватить Харриет и покрыть ее лицо тысячью поцелуев – и просто хорошенько ее встряхнуть. Единственное слово – и он сразу вспомнил каждое мгновение, мускулы его напряглись при воспоминании о том, как она выкрикивала его имя, крепко обхватывая ногами его бедра и вонзая ногти в спину. Понимая свое преимущество – он увидел Харриет и ее спутниц, когда они вошли в парк, и запросто мог бы упустить карманника, если бы вовремя не спохватился Бенедикт дал ей время свыкнуться с мыслью, что они опять встретились. Возможно, она думала, что больше никогда его не увидит. И опять у него имелось преимущество – он-то точно знал, что не позволит ей с такой легкостью уйти из его жизни.
Переведя взгляд на ее лиф, он гадал, колотится ли у нее сердце так же сильно, как у него, и задыхается ли она, как и он.
– Должно быть, вы мистер Бенедикт Брэдборн?
Бенедикт отвел глаза от судорожно вздымающейся груди Харриет.
Одна из подруг, сопровождавших Харриет, изящно шагнула вперед и протянула ему руку без следа неуклюжести, какую следовало бы ожидать от человека со скобами на ноге.
