Патриция Поттер - Железное сердце

— Я не прикоснусь к ней.

— Очень благородно.

Морган еле сдержал приступ разочарования.

— Ты можешь по крайней мере подумать над этим? Чтобы облегчить положение и себе и Лори, — нетерпеливо настаивал он. — Что если бы те охотники за премией поймали тебя раньше, чем я?

— Не думаю, что наше положение было бы хуже.

Намек был слишком ясен, и Морган снова ощутил зарождающийся гнев. Проклятье, этот парень знает, куда наносить удары.

— Тогда ты не знаешь Уайти Старка и его приятелей.

— Я просто не вижу разницы, Дэвис. — Ник отвернулся. — Я хочу немного поспать.

Морган вздохнул, признавая поражение, и подошел к костру. Бет следила за ним, и он грустно улыбнулся ей. Ему хотелось, чтобы Лори вернулась поскорее, но он понимал, что она хочет остаться одна. Он порывался рассказать ей все, о чем она хотела бы знать, но не сумел этого, да она и не приняла бы утешений. Она не приняла бы их точно так же, как и ее брат, и тогда Морган мог бы непоправимо испортить все на свете.

Мэгги покормила Каролину зерном, и Морган слегка улыбнулся при виде малютки и ее любимицы.

— Спасибо за то, что вы позволили нам взять с собой Каролину, — поблагодарила Бет.

Он пожал плечами:

— Я рад, что мы ее взяли. — Он все еще поглядывал на девочку. — У меня никогда не было домашнего животного, — признался он.

— Даже лошади?

— Меня приучили заботиться о лошадях, но никогда не забывать, что они всего лишь рабочие животные, — медленно сказал рейнджер. — Неразумно чересчур привязываться к лошади. Во время войны…

— Что было во время войны? — переспросила Бет.

— Я потерял пять лошадей. Тогда я решил, что… — Он вдруг умолк, как будто открыл слишком многое. Боже, что с ним происходит?

— Получается, что вам нельзя привязываться ни к лошадям, ни к людям?

Он изумленно посмотрел на нее:

— Примерно так.

— Но разве это не ведет к одиночеству?

Он снова пожал плечами и поднялся:

— Пожалуй, я покормлю лошадей.

— А вы когда-нибудь отдыхаете от погонь?

— Нет, мэм. По-моему, никогда.

— А хотели бы отдохнуть?

Он немного подумал над вопросом, затем честно сказал, что не знает.

— Вы когда-нибудь думали о том, чтобы уйти из рейнджеров и заняться чем-то другим?

— Нет, мэм.

Ответ прозвучал так быстро и уверенно, что Бет слегка вздрогнула.

— Даже когда человек, за которым вы охотитесь, невиновен?

— И вы, мэм, уверены в этом? — лукаво спросил он.

— Да, уверена, — мягко призналась она.

— Ну так убедите его, что я — его лучший шанс, — произнес Морган.

— Неужели?

— Да.

Она посмотрела ему прямо в глаза пытливым взглядом.

— А почему он должен меня послушать?

— По-моему, вас послушает кто угодно, миссис Эндрюс, — произнес он редкий для него комплимент. Она нравилась ему, особенно потому, что переносила трудности, никогда не жалуясь. Ему нравилось, как она улыбается дочери и как умело ухаживает за Брэденом.

От него не укрылись взгляды, которыми обменивались Брэден и Бет, он видел и ее несомненную заботу и его явную симпатию.

— Полагаю, это комплимент, мистер Дэвис. Благодарю вас.

Неожиданно Морган улыбнулся:

— Вы угадали и заслужили его. — Он хотел было уйти, но вдруг вернулся. — Мой прибор для бритья в постельной скатке, можете дать его Нику. — Он чуть поколебался и добавил:

— Передайте ему, что это моя идея, из соображений гигиены.

Морган заметил мгновенное понимание на ее лице. Не думаю, что ему понравится ваше заступничество. Он уже высказал эту мысль.

Она кивнула и заметила ему, что между ним и Ником много общего.

— Я не согласен, — возразил он.

— Вы хорошо его знаете?

Он пожал плечами:

— Ник сам справляется с проблемами. Я уже понял это.

Бет поднялась:

— Вы тоже, мистер Дэвис. Причем невзирая на то, сколько боли они приносят.

Ник потер лицо. Проклятье, это и впрямь приятно: расслабиться, пока тебя бреют. Бет предложила ему это, и он согласился после того, как она заявила, что часто брила мужа и всегда делала это с большим удовольствием.

Ощущать ее руки на своем лице было блаженством. Несмотря на загрубелые ладони, пальцы были умелыми и нежными. Одна рука осторожно скользила по его щеке бритвой Моргана, другая держала подбородок. Ник мог заглядывать в ее голубые глаза, сосредоточенные на работе, и гадать, каково чувствовать эти руки чаще и привыкать к их заботе и нежности. А потом она улыбнулась бы ему своей милой улыбкой, превращающей ее в настоящую красавицу, и он захотел бы обнять ее покрепче, чтобы увидеть, действительно ли она такая нежная, какой кажется.

Но впрочем, он не смог бы этого сделать. Его руки и лодыжки были свободны лишь временно, и он получил эту свободу благодаря сомнительной причуде человека, следящего за ним, как ястреб за кроликом. Поэтому он все еще чувствовал цепи на запястьях и на своем будущем, и ему оставалось лишь стиснуть в жадных пальцах пригоршню земли, чтобы они не потянулись к Бет.

Закончив бритье, она посмотрела на него и улыбнулась.

— Теперь моя внешность безупречна?

— У тебя есть ямочка. Как у мистера Дэвиса.

Он нахмурился, а она села рядом, не забывая присматривать за мясом на огне. Вскоре к ним подошла Мэгги и застенчиво присела рядом с матерью.

— А я знаю песенку, — сказала девочка.

Ник не мог смотреть на нее без улыбки. Это была прелестная малютка, немного робкая и в то же время смелая, какими обычно бывают маленькие девочки. Лори никогда не была робкой — она всегда принимала жизнь с распростертыми объятиями, в полной уверенности, что все поступают так же. Быть может, так оно и было. До того, как она встретила рейнджера. Ник все еще гадал, не было ли ее чувство к нему лишь увлечением. Он молил Бога, чтобы оно не было более глубоким.

— Ты не споешь ее мне, Пуговка? — попросил он Мэгги, называя ее детским прозвищем Лори.

Она запела о кошке и свинке по имени Каролина. Ник немного послушал, затем нашел свою гармонику и начал подыгрывать Мэгги. Его согревала восхищенная улыбка Бет, и, когда Мэгги смолкла, он заиграл новую мелодию, чувствуя себя по-настоящему легко впервые с тех пор, как его обвинили в убийстве.

Мэгги уютно устроилась рядышком с ним, затем спросила, широко распахнув глаза, не может ли он научить ее играть.

Ребенок обладал почти совершенным слухом и научился бы играть с легкостью. Улыбка Ника погрустнела.

— Если у нас будет время, — произнес он, не позволяя себе забыть, что расставание с Эндрюсами неизбежно. Они отправятся своим путем, а Ник вступит в последнюю схватку с Дэвисом.

— А ты умеешь играть «Бетси»? — спросила Мэгги, теряя остатки робости.