Николь Джордан - Тайна сердца
Но как бы там ни было, одно ясно: если она хочет найти счастье, значит, должна действовать первой.
Лошади замедлили ход, и экипаж стал сворачивать на подъездную аллею. Ив выглянула в окно. Особняк сиял огнями. Тетушки и слуги, конечно же, не спали, ожидая их благополучного возвращения.
Как только карета остановилась на конном дворе, Ив подхватила сестру под руку и повела к черному ходу, чтобы избежать встречи с гостями, которые к этому времени должны были удалиться в гостиную и проводить время за музыкальными занятиями и картами.
Первым их приветствовал Данстан. Но Беатрис и Друзилла уже спешили по коридору: очевидно, стоявший на страже лакей уже успел известить их о радостном событии.
– О, дорогая моя девочка! – воскликнула Беатрис, нежно обнимая Клер. – Слава Богу, ты жива и здорова!
Друзилла была менее приветлива, возможно из-за измазанного сажей платья и рук племянницы, но и она тепло поцеловала Клер в лоб.
– Эти подлые злодеи не причинили тебе зла, дорогая?
– Нет, тетя Друзилла, если не считать того, что связали меня, перетаскивали с места на место, как мешок с зерном, и морили голодом.
Друзилла поджала губы.
– К сожалению, после столь шокирующего происшествия мы не сможем замять скандал, но, может, сумеем свести последствия к минимуму, с тем чтобы твоя репутация не была погублена окончательно. Как только ты умоешься и переоденешься, немедленно спускайся в гостиную, дабы показать всем, что ничего особенного не произошло. Иначе твои поклонники скорее всего немедленно покинут дом.
– Моя репутация не повлияет на выбор поклонника, тетушка, – улыбнулась Клер.
Ив поспешила вмешаться, считая, что сейчас неподходящее время объявлять о помолвке Клер:
– Данстан, леди Клер умирает от голода. Прошу вас принести поднос с ужином в ее комнату, после чего мы обе хотим принять ванну.
– Разумеется, миледи. Позвольте мне от имени всех слуг выразить нашу радость по поводу благополучного возвращения леди Клер.
– Спасибо, Данстан.
Подтолкнув Клер к боковой лестнице, Ив многозначительно посмотрела на Друзиллу:
– Нам следует благодарить за спасение Клер сэра Алекса и мистера Маклина. Мы в огромном долгу у этих джентльменов.
Друзилла, надменно уставившись на племянницу, сокрушенно махнула рукой:
– Я не настолько упряма, чтобы не признать, что была чересчур строга с сэром Алексом. Надеюсь, что он скоро вернется и, уверяю, услышит мои самые смиренные извинения.
– Я тоже на это надеюсь, – истово пробормотала Ив и последовала за сестрой.
Она хотела немедленно уложить Клер в постель, но в одном отношении Друзилла была права: необходимо появиться в гостиной, если они надеются уберечь репутацию сестры.
Впрочем, как сказала Клер, Макки абсолютно безразлична ее репутация, если, конечно, его слова о любви не были ложью.
При этой мысли Ив сразу стало легче. Настроение немного улучшилось, хотя к оптимизму примешивались сомнения и беспокойство. Если судьба сестры действительно счастливо устроилась, она имеет право подумать о собственном будущем. Теперь Ив точно знала, чего хочет. Как и Клер, она распознала зов своего сердца.
Вопрос в том, что делать.
Для начала, конечно, необходимо признаться Райдеру в любви и убедить его, что она хочет стать его женой.
Ив почувствовала странное спокойствие. Совсем как в тот момент, когда сестра оказалась в смертельной опасности. Словно она готовила себя к битве. Ей было не важно, вернется ли Райдер сегодня в Хейден-Парк, уедет ли в Лондон искать другую невесту, она сумеет снова заставить полюбить себя.
И не остановится, пока не заполучит Райдера в мужья.
Глава 20
С первыми рассветными лучами солнца Райдер наконец добрался до своей спальни в Хейден-Парке. Войдя в комнату, он закрыл за собой дверь и замер на пороге. Розовое свечение струилось в раскрытые окна, освещая мирно дремавшую в большом кресле женщину.
Сердце Райдера внезапно заколотилось. Он не мог понять, что сильнее одолевает его: боль или удивление. Ив, очевидно, заснула, не дождавшись его. На ней было ночное одеяние: голубой парчовый халат поверх белой батистовой сорочки. Золотистые растрепанные волосы разметались по плечам.
При виде этой картины Райдер благоговейно вздохнул. Бледные лучи солнца ласкали лицо и волосы Ив. Она была необыкновенно хороша.
Несколько бесконечных мгновений Райдер наблюдал за Ив, не в силах сдвинуться с места. Когда она пошевелилась и открыла глаза, он сжал кулаки, силясь удержать в груди рвущееся на волю сердце.
– Райдер… – сонно пробормотала она, встречаясь с ним взглядом.
– Что ты здесь делаешь, Ив? – хрипло выдавил он.
– Я… хотела поговорить с тобой наедине, поэтому ждала здесь на случай, если ты вернешься за своими вещами. – Голубые глаза вопросительно заглядывали ему в лицо. – Почему ты там стоишь?
Но Райдер не шевелился, словно был прикован к месту. Ночью он умудрился найти момент, чтобы смыть сажу и грязь с лица и рук, но едкий запах дыма все еще держался в волосах, а на лице уже пробивалась темная щетина.
Наконец он заставил себя сделать шаг в сторону Ив.
– Ты отлично знаешь, что произойдет, если тебя застанут в моей спальне. Напрашиваешься на скандал?! Что будет с твоей репутацией?
Ив одна заметно улыбнулась:
– Мне безразличны возможный скандал или моя репутации. Я не могу позволить тебе уйти, не признавшись в своих чувствах.
Заметив его вопросительный взгляд, Ив выпрямилась и встала. Но тоже не сдвинулась с места, нервно перебирая складки халата.
– И что ты чувствуешь ко мне? – пробормотал Райдер, не смея дышать.
Призрак улыбки снова скользнул по ее губам.
– Сегодня вечером Клер сказала нечто весьма знаменательное. Она хочет выйти замуж за мистера Маклина, потому что он делает ее счастливой. До сих пор я не могла описать свои чувства к тебе, но теперь поняла, что испытываю. Ты даришь мне счастье, Райдер. Невероятное счастье. Более того, ты заполняешь пустоту одиночества… – Ив положила ладонь на грудь, – которая до сих пор царила вот здесь. И простая правда заключается в том, что я люблю тебя. – Не дождавшись ответа от Райдера, который стоял словно громом пораженный, Ив продолжила: – Я не сразу это поняла. Если бы не похищение Клер, я могла бы не сразу опомниться и понять, как люблю тебя. Но вчера, в экипаже, когда мы возвращались в Хартфорд, я неожиданно все осознала. И сказала бы тебе еще тогда, но вряд ли время было подходящим.
– Ты… любишь меня? – переспросил Райдер, в душе которого боролись потрясение, надежда и сомнение.
– Тебе так сложно в это поверить? Но Клер утверждает, что все это время ты добивался именно моей любви. Она клянется, что ты ко мне неравнодушен. Это правда, Райдер? Ты действительно любишь меня?
