Сэнди Хингстон - Безрассудная леди
— Лучше уж я увековечу себя в нем. — Она приложила руку к животу.
— В ней, — поправил ее Лукас.
— В нем, — упрямо сказала Татьяна.
Тимкинс, ухмыляясь, наблюдал за ними, как заботливая наседка за цыплятами. От его острого взгляда не укрылось, что на ночной сорочке хозяйки развязаны ленточки.
— Пожалуй, теперь я оставлю вас, а вы продолжайте то, чем занимались.
— Что вы имеете в виду? — насторожилась Татьяна.
Садовник поклонился.
— Разумеется, ваш завтрак, миледи, — смиренно произнес он и, поворачиваясь к двери, подмигнул Лукасу.
— Какой наглец! — проворчала Татьяна, когда за садовником закрылась дверь.
— Именно за это я его люблю. Тимкинс не витает в облаках, а стоит обеими ногами на земле. В нем нет притворства. В этом он похож на тебя. — Лукаво подмигнув, Лукас возобновил свое занятие с того, на чем его прервали: принялся поглаживать груди Татьяны. Она легла на спину, и он обвел кончиком языка ее ушную раковину. У нее участилось дыхание.
— Любимый…
— Муж, — с гордостью поправил он.
— Любимый, — настойчиво повторила Татьяна. — В наши дни очень редко случается, что эти слова означают одно и то же. Тебе не на что жаловаться. — Она сунула руку под одеяло, и он задрожал от предвкушения…
Именно в этот момент в дверь снова постучали.
— Убирайтесь! — простонал Лукас, погрузившийся в захватывающее ощущение ее нежного прикосновения, ее сладкого, теплого запаха…
— Прошу прощения, милорд, — раздался голос Смитерса, — но только что прибыла вдовствующая графиня. Вы приказали сразу же доложить вам об этом.
— Я запру дверь, — прошептал Лукас, но не успел он встать с кровати, как дверь распахнулась и на пороге появилась Далси в сопровождении целой своры тявкающих спаниелей.
— Дорогие мои! — воскликнула она, торопливо подходя к кровати. — Я приехала сразу же, как только услышала новость.
— На этот раз она действительно не теряла времени, — пробормотал Лукас, рассмешив Татьяну. Это была сущая правда. Сообщение о ее беременности не могло прийти в Лондон раньше, чем три дня назад.
— Я так счастлива, так счастлива… у меня нет слов! — захлебываясь от восторга, восклицала графиня.
— Оно и видно, — пробормотал Лукас. — Нельзя ли отогнать этих собак от наших подносов с завтраком?
— Не обращайте внимания! — Далси уселась на кровать рядом с Татьяной. — Как ты себя чувствуешь, дорогая? Каррутерс сказала, что иногда у тебя бывает тошнота. Тебе следует соблюдать диету. Нельзя допустить, чтобы ты растолстела. — Графиня потрогала округлившийся живот.
— Мама, прошу тебя! — возмутился Лукас.
— Разве мужчина способен что-нибудь понимать в этих делах? Дорогая, теперь всем твоим бедам пришел конец — я здесь, и я намерена остаться с тобой.
— Остаться? — Татьяна беспомощно взглянула на мужа.
— Ну да, на весь период твоей беременности и родов. Разве я могла поступить по-другому?
— Конечно, нет, — со вздохом сказал Лукас.
— Кроме заботы о твоем здоровье, необходимо еще так много сделать! Детская, например, — там все надо изменить! А крестильное платьице! Я привезла с собой образчики тканей. Мадам Деку в полном восторге. Весь Лондон просто гудит, узнав эту новость. Неужели я стану бабушкой? В моем возрасте! — Далси кокетливо поправила волосы. — А теперь, поскольку ты уже позавтракала, мы могли бы приступить к делу. С объявлениями о рождении проблемы не будет, потому что я выбрала открытки заранее и нам останется лишь сообщить дату рождения и имя. Об именах вы уже подумали? Естественно, если будет девочка, вы пожелаете назвать ее в мою честь.
— Мама! — попытался урезонить ее Лукас.
— Что бы с вами было, если бы не моя помощь! А если мальчик, то необходимо принять во внимание следующее: адмирал, упокой Господь его душу, всегда предпочитал…
— Остановись же наконец! — взмолился Лукас.
— …библейские имена. Может быть, Бенджамин. Или Израиль? Или Зеведей?
— Зеведей? — Татьяна с трудом удержалась от смеха.
— Но с другой стороны, вы могли бы назвать младенца в честь принца-регента — кстати, он сообщил мне, что с большой радостью станет крестным отцом. Ну разве он не восхитителен?
Лукас решительно приподнялся и сел в постели, якобы невзначай наградив пинком спаниеля, лакавшего сливки из тарелки с овсянкой.
— Лучше уходи, мама, — решительно заявил он, — иначе мы назовем младенца Гарри, если будет мальчик, или Джейн, если родится девочка.
— Вы этого не сделаете! — в ужасе воскликнула Далси.
— Не сомневайся, сделаем.
— Но…
— Уходи сию же минуту! — Он указал на дверь.
Графиня на удивление послушно направилась к выходу.
— Только не Джейн, умоляю. И не Гарри. Такие вульгарные имена не будут звучать подобающим образом. Идемте, мои малышки! — хлопнув в ладоши, обратилась Далси к своим спаниелям, которые, не обращая на нее никакого внимания, с удовольствием поглощали остатки завтрака. Потом она с лучезарной улыбкой обратилась к Татьяне: — Мы продолжим этот разговор, когда я здесь устроюсь. Ты меня просто осчастливила! Я в полном восторге! — Она удалилась, помахав на прощание затянутой в изящную перчатку рукой.
Некоторое время они молча смотрели ей вслед, словно люди, побывавшие в эпицентре урагана. Потом Татьяна безудержно расхохоталась.
— Гарри! — твердила она. — Джейн!
— Единственная угроза, которая пришла мне в голову и так хорошо подействовала…
Татьяна вдруг стала серьезной.
— А ведь она права. Что бы с нами было без нее?
— То же самое, что сейчас, — сказал Лукас и наклонился к ней.
— Сомневаюсь.
— Возможно, не сразу, но все было бы так, как сейчас.
— Знаешь, а мне нравится имя Далсибелла.
— Мне тоже, — согласился Лукас. — Но у нас будет мальчик.
— Ты сказал, что хочешь девочку.
— Я передумал. — Он осторожно опустился на нес.
— Ты уверен?
— Абсолютно. У нас будут только мальчики. Мир едва ли сможет вынести еще одну Далсибеллу Стратмир.
Татьяна притянула его к себе.
— Должно быть, ты иногда с сожалением вспоминаешь о днях своего отшельничества, — прошептала она, крепко целуя его.
— Никогда! — заверил он прерывающимся голосом, с наслаждением вторгаясь в ее плоть.
— Никогда? — переспросила она, глядя в его затуманенные страстью глаза.
В этот момент распахнулась дверь.
— Тимкинс сказал, что вам хочется пирога со свининой, миледи, поэтому я уговорила кухарку… ох, извините! — Каррутерс покраснела до корней волос, разглядев на кровати пару, слившуюся воедино, и тут же исчезла из комнаты.
— Почти никогда, — со вздохом поправил себя Лукас и встал с кровати, чтобы наконец накрепко запереть дверь.
