Карен Рэнни - Как избежать соблазна
Возможно, ей следовало выбрать для себя образ эксцентричной пожилой дамы и ходить по дому в каком-нибудь свободном, мешковатом платье. Тогда она попросила бы Гранта купить поместье там, где она могла бы позволить себе быть странной и эксцентричной.
– А ты не думал, что возвращение в Роузмур может пробудить в ней какие-то воспоминания?
– Она всю свою жизнь прожила меньше чем в часе езды от Роузмура, ваше сиятельство.
– Как ты, должно быть, обрадовался, когда Грант предложил этот брак.
– Не обрадовался, – не согласился Фентон. – Хотя, должен признаться, у меня возникла мысль, что, если она станет хозяйкой Роузмура, это будет подходящей наградой за все пережитое ею.
– Мы многое повидали за все эти годы, не так ли, Эзра?
– Ваше сиятельство, – сказал он, поклонившись. – Вы же знаете, что стоит вам только позвать, и я буду рядом.
Как странно, однако, что это прозвучало почти как романтическое объяснение.
Возможно, головокружение было виной тому, что ей пришла в голову подобная мысль. Странно, но Доротея никогда не думала о докторе в этом смысле. Она вообще не думала в этом смысле ни об одном мужчине с тех пор, как умер муж.
Как забавно вдруг ощутить учащенное биение сердца. Без сомнения, это последствие потрясения, которое ее постигло.
– Я тоже считала, что прошлое надежно похоронено, Эзра, – тихо проговорила она. – Но, как видно, ошиблась.
Его взгляд был встревоженным.
– Мы оба ошиблись, ваше сиятельство.
Она улыбнулась, и, благослови его Бог, доктор понял это как жест, отпускающий его. Поклонившись, он попятился и пятился чуть ли не всю дорогу до двери, как будто она была особа королевской крови. Может, даже сама королева.
Королева несчастья.
Некоторое время спустя Джиллиана повернулась на бок лицом к Гранту. Он зажег лампу, чтобы лучше видеть ее.
– Людей, которые могли бы желать мне зла, не так уж много, – сказала она. Несколько мгновений Джиллиана смотрела на него, будто что-то обдумывая, затем повернулась и потянулась к столику. Нащупав что-то на дне выдвижного ящика, она протянула Гранту листок бумаги со словами: – Мой список.
– Какой список? – не понял Грант.
– У меня не укладывается в голове, будто кто-то мог отравить меня намеренно, Грант.
– И ты составила список?
Джиллиана кивнула.
Он протянул руку. Поначалу ему показалось, что она не собирается отдавать листок. Стали бы они спорить? Грант не ссорился с девчонками с детства. Да и тогда его титул и обаяние обычно исключали такую возможность. Но однажды они с одной деревенской девчонкой увлеченно швырялись друг в друга комьями земли, пока ее подошедшая мать не отчитала дочку. Женщина испортила Гранту все веселье – она до ужаса перепугалась, что он расскажет своему отцу. Грант пообещал молчать, не сказав женщине, что вообще редко разговаривает с отцом, не говоря уже о том, чтобы поверять ему какие-то тайны.
Как странно, что он вспомнил об этом сейчас, терпеливо ожидая, как поведет себя Джиллиана. Возможно, в его сознании она ассоциируется с той далекой девчонкой, единственным человеком в его детстве, не считая братьев, на которого не производили впечатления его титул и положение.
Джиллиана отдала наконец листок, и Грант взглянул на список.
– Не слишком длинный, – заметил он. – Полагаю, ты права. У меня больше врагов, чем у тебя.
– Это потому, что ты старше меня, – беспечно возразила она. – Намного старше.
– Не пытайтесь выдать себя за юную леди, только что выпорхнувшую из классной комнаты, мисс Камерон. Мне известно, что этот этап вами давно пройден.
Джиллиана выглядела слегка обиженной.
– Я старая карга, – проговорила она наконец, видимо, решив не обижаться. – Древняя, как египетские пирамиды. – Она прищурилась. – А вы, ваше сиятельство? Сколько лет вам?
– Я стар, как знание, и мудр, как опыт, – пошутил Грант.
– Возможно, вы просто выглядите старше из-за того, что вели очень уж насыщенную жизнь. Слишком много вина, женщин и экспериментов. – Джиллиана откинулась на спинку кровати и посмотрела на Гранта.
Он не собирался отвечать на этот выпад. Важнее было вернуть ее внимание к списку. Ему было известно лишь одно имя в списке, и оно удивило его. Два других имени не были Гранту знакомы.
Он знал, кто такой Роберт Макадамс, – мужчина, которого Джиллиана любила, отец ее ребенка. Когда же он заговорил, то задал вопрос о следующем имени в списке.
– Мэри Макадамс?
– Это сестра Роберта. Она считала, что я пытаюсь заманить Роберта в брачную ловушку. Не думаю, чтобы я ей очень нравилась.
– Ты действительно считаешь, что они могли бы причинить тебе физический вред?
– Нет, – ответила Джиллиана. – Составляя список, я рассуждала иначе. Я не спрашивала себя, кто может желать мне смерти. Я просто подумала о людях, которые испытали бы облегчение, если б я умерла.
– Но ты включила в список Арабеллу, – заметил он и повернулся, чтобы посмотреть на Джиллиану.
– Да, – ответила она и поинтересовалась: – А у тебя нет подобного списка? Каких-то реальных или предполагаемых врагов?
– В отличие от твоего списка, – отозвался Грант, бросив на нее взгляд, – мой, боюсь, занял бы несколько страниц. Соперники, люди, которых я знал в Италии, возможно, даже пара родственников.
– А женщины в этом списке есть?
– Одна или две. Пожалуй, мы могли бы добавить Арабеллу и к моему списку.
Джиллиана ничего не хотела знать о других женщинах, которых он любил и оставил в Италии. Но все равно спросила, потому что была любопытна, потому что Грант смотрел на нее выжидающе и потому что спросить об итальянских женщинах означало, что ей не придется думать об Арабелле.
– Их было много? Больше двух?
– Три, – ответил он. – Но ведь я прожил в Италии пять лет.
– Ну да, периодически нужно менять любовницу. Они изнашиваются?
Грант рассмеялся громко и от души, но Джиллиана обратила внимание на то, что он не ответил на ее вопрос.
Стук в дверь заставил обоих вздрогнуть. Они посмотрели друг на друга, как два озорника, которых поймали за попыткой стащить печенье из кухни.
– Оставайся здесь, – прошептал он.
Джиллиана подтянула простыню, воздержавшись от замечания, что при всем желании не может никуда уйти, потому что вся ее одежда либо все еще в лаборатории, либо в платяном шкафу.
– Ваше сиятельство?
Грант вскочил с кровати, не обращая внимания на свою наготу. Как же он великолепно сложен, настоящий греческий бог! Джиллиана заставила себя отвести взгляд. Сейчас не время давать волю сладострастным мыслям.
Из-за двери снова раздался голос Майкла; он казался испуганным. Может, он заболел? Нет, не болезнь привела его во дворец.
