Элизабет Чедвик - Любовь не кончается: Джулитта
Бельтран понимающе кивнул головой.
— Я все знаю, потому и не стал просить вас поговорить с ним. Но раз уж мне все-таки придется пустить этого проклятого жеребца на судно, посоветуйте хотя бы, как с ним обращаться в случае чего.
— Слегка ударь его по голове, — посоветовал Санчо. — И бей всякий раз, когда он попытается взбунтоваться.
— Но сначала убедись, что конь крепко и надежно привязан, — добавил Бенедикт. — И ни в коем случае не показывай ему, что боишься, тогда он станет еще агрессивней.
Вытаращив от испуга глаза, Бельтран посмотрел на обоих собеседников.
— Боже меня сохрани! Я не собираюсь и близко подходить к этому чудовищу. Пусть господин Моджер сам грузит свое сокровище на судно и сам печется о нем. Мое дело — довести «Дракона» до Руана. Помолитесь за меня.
Бенедикт вспомнил о просьбе капитана только сейчас и, глядя на море, про себя прочел молитву о здравии Джулитты и всех остальных.
Бельтран с хмурым лицом беспокойно расхаживал по палубе «Дракона», то и дело бросая встревоженные взгляды на грозовые тучи, медленно затягивающие небо. Грязно-серые, с тяжелыми, черными как уголь краями, они клубились, напоминая могучую грудь пробуждающегося ото сна великана. Над рябой водной гладью поднимались гребни волн с белыми пенными шапками. Сейчас «Дракон» твердо держал курс, без труда выдерживая порывы ветра, но Бельтран опасался, что шторм мог достать их в тот момент, когда судно будет огибать мыс Бретани. Инстинкт и опыт бывалого моряка подсказывали ему, что неприятностей не миновать.
Повернувшись, чтобы отдать распоряжение команде, Бельтран увидел Моджера. Тот, словно тряпичная кукла свесившись за борт, извергал в волны содержимое желудка. Его одежда была покрыта брызгами, светлые волосы намокли и прилипли ко лбу, глаза, затерявшиеся в обширных темных кругах, казалось, провалились. Конюхов тоже мутило. И только леди Джулитта, унаследовавшая от отца способность выдерживать качку, чувствовала себя превосходно и в данный момент беззаботно болтала с рулевым. Ее лицо, обдуваемое солоноватым морским ветром, разрумянилось.
Держась за канат, Бельтран направился к девушке, минуя аккуратно сложенную якорную веревку, бочку с водой и небольшой свободный пятачок на палубе. У одного борта ровными рядами стояли бочонки с вином, надежно закрепленные и привязанные к перекладинам, у другого — стреноженный вороной жеребец в наморднике. Его спину покрывала теплая попона. Бельтран настороженно покосился на коня. Интересно, подпустит ли он к себе кого-нибудь, когда доберется до суши?
При погрузке и во время отплытия глаза жеребцу закрывали наглазниками, и сняли их только тогда, когда «Дракон» вышел в открытое море… Возмущенный подобным обращением, конь свирепо вращал выпуклыми яркими белками, из ноздрей вырывались струйки пара. Сейчас рядом с вороным осторожно топтались конюхи, собираясь снять с него намордник, чтобы накормить и напоить.
Не сводя с коня глаз, Бельтран осторожно обогнул его и поднялся к Джулитте.
— Надвигается шторм, — заметил он, указывая на тучи. — Нам лучше отыскать какую-нибудь тихую гавань и там переждать его.
Джулитта кивнула в знак согласия. Она не испытывала ни тревоги, ни страха. В отличие от Моджера, Бельтран был опытным и надежным человеком, которому стоило доверять. Что касается мужа, то Джулитта помимо воли чувствовала к нему симпатию и жалость. Морская болезнь так извела бедолагу, что его лицо стало почти таким же зеленым, как его туника, и он еле держался на ногах.
Поведение Моджера в Бордо всколыхнуло в душе Джулитты бурю ненависти, но она не умела долго держать зло, к тому же понимала, что под беззащитной ревностью мужа скрывалась неуверенность в себе. Ей ничего не стоило прочитать это по его растерянным глазам Она никогда не переставала любить Бенедикта, но осознавала, что вечно жить с мечтами невозможно: они могли разрушить ей жизнь.
Тучи сгущались. Небо темнело Вскоре на лицо девушки упало несколько капель дождя. Яростные порывы ветра трепали накидку, чуть ли не срывая ее с плеч. Сражаясь с ветром, Джулитта обернула накидку вокруг тела. Но в следующий момент с ее головы слетел платок и тяжелые косы упали на грудь.
Корабль упорно продвигался вперед наперекор разбушевавшейся стихии, под килем вспенивались устрашающие по размерам волны. «Дракон» поднимался на гребень каждой из них, а затем стремительно падал вниз. Вздымавшиеся за бортами водные столбы окатывали команду, пассажиров и груз брызгами. Навес, натянутый над вороным жеребцом, промок насквозь и уже не мог задержать холодных капель воды. Вороной заволновался, веревки, удерживающие его крепкое тело, напряглись и застонали.
Моджер и конюх предприняли отчаянную попытку растянуть над жеребцом еще один кусок парусины, но она не увенчалась успехом — ветер дул слишком сильно. В конце концов оба запутались в парусине и начали звать на помощь. Первой, осторожно ступая по раскачивающейся и жалобно скрипящей палубе, поспешила на выручку Джулитта Пряди мокрых волос прилипли к ее лицу, ноги заплетались. С трудом добравшись до Моджера и Остина, она помогла им высвободиться из-под тяжелой мокрой материи Еще больше взволнованный близостью людей, вороной отчаянно забился, пытаясь вырваться на свободу. Еле сдерживая приступ тошноты, Моджер поднялся на ноги и решительно схватился за парусину.
— Подай мне другой конец, — прокричал он. Приложив неимоверные усилия, Джулитта выполнила его просьбу. Наконец им удалось натянуть над жеребцом навес, но он почти не укрывал животное от проливного дождя и шквального ветра.
Завязав последний узел, Моджер как подкошенный рухнул на палубу, содрогаясь в приступе рвоты.
— Господи, ну почему именно тебе достался дар переносить качку безболезненно? — хрипло выдавил он.
— Я унаследовала его от отца. Бельтран сказал, что лучше зайти в первую попавшуюся гавань и там переждать шторм. По его мнению, он скоро прекратится.
— О, моя нога никогда больше не ступит на палубу корабля! — простонал Моджер. — Как бы я хотел снова оказаться на твердой почве!
Джулитта обернулась к Бельтрану, не спускавшему глаз с неба и отдававшему краткие приказания команде.
— Нас уносит в море. За следующим мысом есть небольшая бухта. Постараемся приблизиться к берегу и зайти в нее. Нам предстоит тяжелая ночь, госпожа.
Обхватив ладонями отяжелевшие от воды косы, Джулитта выжала их.
— Не сомневаюсь, что вы справитесь с этой задачей. — Она одарила Бельтрана ослепительной улыбкой. — По-моему, моряки самый мужественный и бесстрастный народ. Правда, иногда их смелость граничит с безрассудством и глупостью.
