Рона Шерон - Я выбираю тебя
«Опустись на колено, глупец», — скомандовал внутренний голос.
Во рту у Эшби пересохло. Дрожа, он взял руку Изабель и опустился на землю. Изабель едва не упала на него, а ее горло наполнил серебристый смех. Она вырвала руку и сделала шаг назад.
— О нет! Ты отвезешь меня домой, Парис. — С этими словами Изабель побежала к тому месту, где они оставили лошадей.
Стоя на одном колене посреди леса, Эшби выглядел — и чувствовал себя — как полный дурак. Если она не хочет, чтобы он сделал ей предложение, не хочет, чтобы он ее соблазнял, ему остается только одно. Будь он проклят, если позволит Изабель сделать из него болвана со щенячьими глазами, взирающего на нее с обожанием! Выругавшись, Эшби поднялся с колена и последовал за Изабель.
— Ты такой молчаливый, — заметила Изабель после того, как они почти в течение часа ехали, не произнося ни слова. Они оказались в черте города и теперь ехали по утопающему в сумерках и тишине парку.
— Просто нечего сказать, — ответил Эшби, все еще кипя от возмущения. Коробочка, лежавшая в его кармане, казалось, прожигала дорогую ткань куртки. Эшби едва сдерживался, чтобы не швырнуть ее в кусты. О чем он только думал?
— А ну-ка давай свой кошелек, приятель, — произнес кто-то на кокни.
Эшби пришпорил Аполло и оказался между Изабель и двумя бродягами, преградившими дорогу. Они слишком умело обращались с оружием, чтобы оставить Эшби равнодушным.
— Он ваш, если отпустите леди.
Приблизившись к Эшби, Изабель прошептала:
— Ты ведь не взял с собой пистолет?
— Нет, — шепотом ответил Эшби. — По моему сигналу пришпоривай коня и во весь опор скачи домой.
— Я не оставлю тебя одного.
Он взглянул на Изабель:
— Ты серьезно?
Милагро занервничала, оказавшись рядом с Аполло, и Изабель пришлось ее успокаивать.
— Мне все равно, в скольких битвах ты принимал участие, — пробормотала Изабель, стараясь усмирить лошадь. — Ты без оружия, и это делает тебя уязвимым. Вместе с грумом нас трое.
— Эй, о чем это вы там шепчетесь? — Один из негодяев подошел ближе, чтобы рассмотреть Изабель.
— Отпустите леди, и я щедро вознагражу вас! — крикнул Эшби. — Иначе…
— Вы не доставите нам хлопот, если она будет рядом.
Эшби задумчиво сдвинул брови.
— Мы, случайно, не знакомы? Вы солдат?
Глаза мужчины округлись от удивления: он узнал говорящего.
— Полковник Эшби? — Попятившись, он наткнулся на своего товарища, а потом отсалютовал: — Роб Фолк, сержант Третьего полка гвардейской пехоты. Вы вывезли меня на своем коне с горящего моста в Ортесе, сэр. Спасли мне жизнь!
— Я помню. А это кто? — обратился Эшби к товарищу Роба. Второй мужчина вытянулся в струнку и отдал честь:
— Нед Майлс, сержант Девятого полка Восточного Норфолка. Для меня честь познакомиться с вами, полковник!
— Вы же герои войны. Так почему вы грабите беззащитных прохожих?
— Тяжелые времена, милорд, — извиняющимся тоном произнес Нед. — Мы уже шесть месяцев ищем работу, ведь таких, как мы, вернувшихся с этой чертовой войны и подыхающих от голода, много. Просим прощения, миледи. — Бывший вояка сдернул с головы видавшую виды шляпу и отвесил поклон.
— Послушайте, мне нужны трудолюбивые парни для работы в поместье. Я дам работу, которая обеспечит вам сытую жизнь надолго, а не на один вечер. Что скажете? Будете ли вы служить мне так же верно, как служили своей стране?
Майлс и Фолк радостно переглянулись и закивали головами:
— Да, сэр!
— Вы очень добры, милорд, — весело добавил Роб.
— Прекрасно. — Парис объяснил, как доехать до Эшби-Парка, и бросил им несколько шиллингов. — Это чтобы не ехать на пустой желудок. Найдите моего управляющего Гамильтона. Он занимается наймом. Непременно скажите ему, что вас послал я и что вы служили со мной на континенте. Он даст вам работу.
— Да, милорд! Огромное вам спасибо, милорд! — Они отсалютовали и, довольные, поспешили прочь.
Когда солдаты ушли, Эшби и Изабель снова сели на траву и долго молчали.
— Я хочу тебе кое-что рассказать о себе, — произнес, наконец, Эшби.
Изабель нерешительно прижалась к нему.
— Когда моя мать свернула себе шею, упав с лошади, а вскоре умер и отец, я на целый год лишился речи. Слуги в Эшби-Парке звали меня «немой мальчик граф». Я очень страдал от одиночества.
Эшби положил свою руку на плечо Изабель.
— Герцог Хауорт приехал в Итон и отвез меня к себе домой. Мне было четырнадцать лет, и я вел себя довольно грубо. Мне ненавистна была мысль о том, что я чужой за их столом, и все же это было лучше, чем обедать в одиночестве в Эшби-Парке. Так продолжалось три года, до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать лет. — Эшби судорожно вздохнул. — Перед отъездом в Кембридж я узнал, что мой отец не умер естественной смертью, а покончил жизнь самоубийством, пустив себе пулю в лоб. Я… так разозлился на него. Я его возненавидел. И после этого… я перестал любить.
— Перестал любить? — переспросила Изабель. Эшби пожал плечами:
— Мне просто все стало безразлично. И я с головой ушел в удовлетворение своих низменных аппетитов. Теперь я не нуждался ни в чьем одобрении. Я получал удовольствие от ажиотажа, который поднялся вокруг моей персоны. В обществе разнеслась весть о моей неограниченной власти и богатстве. Я не ждал от этих людей любви, и они не ждали любви от меня. Так было до тех пор, пока я не встретил Уилла. — Эшби посмотрел на Изабель. — Он когда-нибудь рассказывал, как мы познакомились?
Изабель покачала головой.
— Уилл проиграл мне в кости пять сотен.
Она была удивлена.
— Неужели? Уилл никогда не играл.
— В тот день решил рискнуть. Весьма необдуманный поступок, должен сказать. Он не смог выплатить долг.
— Так как же вы стали друзьями?
— Я сделал его своим личным слугой на месяц. Я таскал его за собой по борделям и игорным домам, обучил кое-каким трюкам. Ну и повеселились мы тогда. — Эшби мечтательно улыбнулся. — Но мне не стоило рассказывать тебе об этом.
— Ты испортил моего брата.
Эшби перехватил руку Изабель и запечатлел на ее ладони обжигающий поцелуй.
— Зато он изменил меня в лучшую сторону.
— Вместе вы пережили лучшие времена, верно? — Изабель улыбнулась, охваченная дорогими сердцу воспоминаниями.
— Да. — Эшби устремил взгляд в темноту. — Уилл был самым великодушным человеком на свете.
Изабель внимательно смотрела в почти невидимые в сумерках глаза Эшби.
— Позволь мне сказать, как высоко я ценю то, что ты мне доверился, что поделился со мной воспоминаниями. Возможно, если бы раньше мы были более искренни друг с другом…
