Девушка в белом кимоно - Ана Джонс

— Я так рада, что ты рядом, Сора, — я уткнулась в ее плечо и сомкнула отяжелевшие веки. Прилив энергии иссяк, и я снова осталась опустошенной и обессиленной.

Я задремываю и просыпаюсь, и сон мой больше похож на медитацию. Меня будит только накатывающая боль в животе, и тогда я думаю о бабушкиной истории про ученика и учителя, той самой, в которой упоминается паук. Я представляю, как с неба спускается паук и садится мне прямо на живот. Это уродливое существо смотрит на меня множественными глазами-бусинками. Я хочу, чтобы он исчез, поэтому зажмуриваюсь, но стоит мне открыть глаза, как он появляется снова.

В истории ученик докладывает учителю, что видел паука, и говорит, что приготовил нож, чтобы в следующий раз, когда тот появится, спокойно с ним расправиться. Учитель же советует ему взять кусочек мела.

— Когда снова увидишь паука, поставь ему на животе крест и скажи мне об этом, — велел учитель.

Паук появляется, и ученик выполняет совет учителя. И тогда учитель просит его приподнять свою рубаху: под ней оказывается крест, нарисованный мелом. Что означает эта история? Лишь то, что мы часто стремимся уничтожить то, что нас пугает, но делая это, мы уничтожаем себя самих.

Да, мне страшно, но я приняла свой страх. Чийо отвергла его, как и Айко и многие другие девушки. Что они сейчас чувствуют, зная, что они сделали? Разве этот их поступок не разрушает их сердца?

— И я благодарна тому, что ты увидела паука на своем животе, Сора, — мой голос мне же самой кажется каким-то далеким. Это я сказала? Или я сплю? — Ой-й-й-й! — живот снова сжимается, и я сжимаюсь над ним, стараясь переждать боль. На этот раз схватка сильная. Что-то теплое полилось между моими ногами.

— Сора... Сора!

И еще одна схватка.

Нет. Еще рано.

ГЛАВА 33

Япония, настоящее время

Медленными шагами я подходила к японскому дому в традиционном стиле и к женщине, которая ухаживает за его садом. Когда моя нога ступила с дороги на траву, потом на гравийную дорожку, пульс громом небесным отдавался в моих ушах.

Она обернулась, и в ее лице читалось удивление.

Я остановилась, удивленная не меньше нее, но потом продолжила идти вперед.

— Простите, пожалуйста, я не хотела вас напугать, — еще несколько шагов, глубокий вдох, но мне так и не удалось избавиться от нарастающего напряжения между ребер. — Вы случайно не принадлежите к семье Накамура?

Она сняла шапку с козырьком, сложила ее и поправила волосы, выбившиеся из тугого узла. Она внимательно посмотрела сначала на мой шелковый шарф, потом на мой блейзер и только потом мне в лицо. Пока она рассматривала меня, я жадно впитывала каждую деталь ее облика. Она была элегантна, с тонкими морщинками на коже, волосами цвета оникса, в которых виднелись седые пряди. Убранные наверх, они открывали красивую шею и плечи. Она была как раз подходящего возраста, но она ли это?

Я улыбнулась и поправила свой блейзер.

— Я Селби Портер, — представилась я, используя свой журналистский псевдоним. Потом я стала говорить тише, боясь ее спугнуть. — Я работаю вместе с Йошио Ито из «Токио Таймс», мы готовим статью о вашей семье и торговой компании в Иокогаме и о вашем семейном доме, — жестом я указала на дом.

Она обернулась и посмотрела туда, куда я указывала.

— Он прекрасен, кстати, — я сделала еще несколько шагов, пока не оказалась рядом с ней. — Цветы просто великолепны, — в воздухе стоял цветочный аромат. Это были те же самые цветы, которые я видела в корзине на столе администратора в офисе Торговой компании Накамура. Они были похожи на белые хризантемы, только почти в три раза больше тех, что встречаются в Америке.

Женщина продолжала молча на меня смотреть.

Я предприняла еще одну попытку, пытаясь справиться с нарастающим волнением.

— Скажите, вы не из семьи Накамура? Той, которая на протяжении поколений владела этим домом? — у меня опустились плечи. Наверное, это все же не она. Женщина, которой писал папа, владела английским языком. Я полезла в сумку, чтобы достать конверт и показать ей адрес.

— Да, это дом моей семьи.

Я медленно подняла на нее глаза, пораженная ее ответом и ее мягким тоном голоса.

— Я Наоко Накамура.

Так это она.

Я нашла ее, пап. Я действительно ее нашла.

— Мне очень приятно с вами познакомиться, — эти слова вырвались у меня почти шепотом. — Вы позволите мне задать вам несколько вопросов? О вашем доме?

Возникла довольно продолжительная пауза, но за ней последовал легкий поклон.

— Я как раз собиралась выпить чаю. Не желаете ко мне присоединиться? — она жестом указала на вымощенную галечником дорожку, которая вела вокруг дома.

Я прошла за ней сквозь небольшие ворота, за которыми на поросшей мхом террасе стоял низенький столик, сервированный для чая. Не сюда ли приходил мой отец?

Дом снаружи выглядел великолепно, но от сада у меня просто перехватило дыхание. Все в нем было продумано до мельчайших деталей. Возле пруда расположились крупные камни, которые в отражении от водной глади выглядели горными вершинами, а те из них, которые высовывались из воды, поросшими мхом вершинами напоминали острова. Белый песок по краям был похож на побережье, от которого в разные стороны разбегались дорожки, чтобы затеряться в саду за деревьями и кустами.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — она указала на напольную подушку, лежавшую на татами, а сама стала аккуратно наливать темный травяной чай. — Он крепкий и горький, как правда, — с этими словами она протянула мне высокую керамическую чашку.

Я приняла от нее чашку — пальцы сами собой легли в углубления на ней — и сделала глоток напитка, оказавшегося терпким и землистым на вкус.

Она улыбнулась, и вокруг ее глаз собрались лучики морщинок. Она была миниатюрной, но ее манера держаться с достоинством, спокойствием и сосредоточенностью заставляла все вокруг нее проникаться к ней уважением, меня в том числе. Я нервничала, не зная, как она отреагирует на мои слова, и не знала, с чего начать.

— Так вы пишете статью о моем семейном доме?

— Да, я бы хотела о