Мелоди Морган - Приют любви
И разве обе женщины не делали все, что было в их силах, для нее, когда она была ребенком, девушкой, и даже теперь, когда она – молодая женщина? Разве они обе не любили ее?
И ей открылся новый мир. Она не была чужим ребенком в чужой жизни, она не чувствовала недостатка любви, все было наоборот.
И благодаря этому пониманию она новыми глазами посмотрела на свои отношения с Мэтом. Она не должна была позволить своей собственной неуверенности вторгнуться в то, что произошло между ними, испортить красоту слияния их душ. Ее поступки, поняла она теперь, не зависели от того, кто была ее настоящая мать, она поступала по велению сердца. Она поняла, что только она одна несет ответственность за свой выбор, дурной или хороший. И ее решение отдать свое сердце и тело Мэту было не предопределенным фактом, а выбором любви.
И она ясно поняла, что любит его. Но любит ли она настолько, чтобы простить его откровенность с Лотти, то, что он рассказал об их ночи другой женщине? И означает ли это его верность, если не любовь, по отношению к Лотти?
Ответы были совершенно очевидны.
ГЛАВА 26
Спустившуюся вниз Джонси встретил запах елки, стоявшей в гостиной, который перемешался с пряным ароматом корицы, шедшим из кухни.
Джинни обняла Джонси и пожелала ей всего хорошего, а Дэн поцеловал в щеку. Джонси улыбалась, как могла, но, зная поразительно приятную новость про Мэгги и по-новому взглянув на Спайси, ей это было нетрудно.
На завтрак были только покрытые глазурью булочки с корицей, потому что приготовление рождественского обеда требовало много времени. Мэгги и Джинни отщипывали от сладкой конфетной массы, пока готовили индейку и начинки.
Джонси поковыряла кусок, который они ей дали, предпочтя только выпить кофе. Этот день должен был стать для нее счастливейшим днем этого года: пансион полон постояльцев, ужасные события, связанные с убийством Джея Ти, остались позади, она обрела сестру. Но ее разум не мог связать все эти приятные моменты с тем, что она чувствовала – с пустотой и отрешенностью.
Когда последний из постояльцев, пришедших позавтракать, перешел в гостиную, Джонси собрала грязные тарелки и перемыла их. Джинни запела рождественский гимн, Мэгги присоединилась к ней. Дэн надел пальто, поцеловал Джинни в затылок и вышел на задний двор за дровами.
Джонси скосила глаза в окно, за которым искрился на солнце снег. В этом сиянии ей был виден темный силуэт Дэна, шедшего к поленнице. Но, не дойдя до нее, он остановился. Джонси ясно разглядела высокую фигуру Мэта, появившегося позади Дэна и хорошо различимого на ярком снежном фоне. Они повернулись и направились к дому, Дэн шел впереди.
Джонси похолодела, ее охватила паника, но она не могла ни двинуться, ни куда-нибудь уйти. Что он здесь делает? Она не может с ним встречаться, особенно после того, что он сделал. Она отвернулась от окна, желая бежать, но ноги ее не слушались.
Когда Дэн открыл дверь, Мэт ступил в кухню и сразу же заполнил ее своим присутствием. Лицо у него было совсем замерзшее, руки в перчатках глубоко засунуты в карманы, широкие плечи ссутулились.
– Смотрите, кто к нам пришел! – возгласил Дэн.
– Веселого Рождества, Мэт, – сказала Джинни с улыбкой. Она осторожно глянула на Джонси. – Как насчет чашки кофе, чтобы согреться?
– Нет. Нет, спасибо. – Его глаза встретились с глазами Джонси и удержали ее взгляд. – Я вижу, ты чувствуешь себя лучше, – сказал он ей.
Она машинально вытерла о передник руки. – Да.
– Я хочу… – начал он.
– Я не могу… – одновременно заговорила она.
В кухне повисла тишина.
– Ну, – Дэн прочистил горло, – я, пожалуй, пойду за дровами, если мы хотим, чтобы индейка поспела к сроку. – И он исчез через заднюю дверь.
Мэт заполонил собой все вокруг, не сводя глаз с лица Джонси, на котором застыло странное выражение, потом перевел взгляд на ее руки, нервно теребившие край передника. Возможно, он зря пришел, но он должен узнать, что она думает на самом деле.
В два шага он оказался от нее так близко, что смог взять за руку и повести за собой в гостиную.
– Извините нас, – сказал он Джинни и Мэгги, которые лишь кивнули в ответ.
С колотящимся сердцем Джонси следовала за ним, но, собственно, выбора у нее и не было. Они прошли через переднюю в гостиную, где потрескивал яркий огонь. Два постояльца дремали в креслах.
– Нам неприятно вас тревожить, – несколько нетерпеливо сказал Мэт. – Но нам надо поговорить наедине.
– Конечно, – ответил один из мужчин, и оба они поднялись и ушли.
Мэт закрыл за ними дверь и повернулся к Джонси. Она смотрела, как он снимает шляпу и бросает ее на стул, потом он снял со своих больших рук перчатки. Она сражалась с ощущением тепла, которое появилось уже от одного его присутствия, оттого, что он рядом.
– Тебе не следовало приходить, – сказала она, пытаясь вложить в голос осуждение.
Он стряхнул с себя пальто.
– Я так просто не сдаюсь.
– Может, и стоит.
– Ты не сказала точно, почему.
Теперь, когда он стоял перед ней с мрачным лицом, почти что угрожая, настроенный очень решительно, ее сопротивление стало таять. Она старалась не смотреть на густые черные волосы, которые он всегда прятал под шляпой, и не замечать несокрушимого намерения в его взгляде. Он стоял близко, так близко, что достаточно было протянуть руку, чтобы тронуть шелковистые усы. Хоть бы он не приходил, хоть бы она была в своей комнате… Тогда было бы гораздо проще сказать Мэгги, чтобы она отослала его прочь.
Взглянув на него, она вспомнила, какой маленькой чувствовала себя в его руках, но с тех пор она изменилась. Изменилась благодаря его любви и его предательству.
– Скажи мне, почему, – мягко произнес он.
“Должна ли она объяснять ему? – подумала она, пытаясь ожесточить свое сердце. – Не должен ли он ей то же самое?”
– Мне следовало бы задать тебе такой же вопрос, – сказала она.
Его глаза изучали ее лицо, ища ответа.
– Может, мне нужно уточнить, – продолжила она. Не в состоянии больше ничего выговорить, она просто произнесла: – Лотти.
– Какое она имеет к нам отношение? – Он выглядел озадаченным.
– Больше, чем ты думаешь, – сказала она и повернулась, намереваясь уйти.
Он поймал ее за руку и вернул на место.
– Подожди. Что ты знаешь о Лотти?
– Все. Она приходила сюда и не скрывала своих чувств.
– Она приходила сюда? Говорила с тобой? – В его темных глазах полыхнул гнев.
– Да.
– Обо мне, – произнес он голосом, полным сожаления. – Почему ты мне не сказала?
Она не ответила, пристально глядя на него.
– Что она тебе сказала?
– Нет смысла это обсуждать, – ответила Джонси, чувствуя, что краснеет. Под его пристальным взглядом ее незажившие раны вновь открылись. Она не могла заставить себя повторить слова Лотти и снова почувствовала боль и смущение. Она опять попыталась уйти, но он мягко удержал ее.
