Невеста-заложница - Фэйзер Джейн
А что же станет с простыми, ни в чем не повинными людьми, живущими в замке? С Оливией и с Фиби? С детьми? Даже с Дианой? Чем они заслужили ужасы этой войны? Горе голода и разрушений? Отчаяние при виде врага, подступившего к самым воротам? Страх во время атак и грохота пушек? Смертоносное пламя, перелетающее через крепостные стены? Безнадежность и унижения, вечные спутники осады?
Нет, Порция не чувствовала ни малейшего возбуждения — только горечь и растерянность. Чтобы оставаться верной Руфусу, она будет вынуждена принять участие в осаде. Но все в ней восставало против этого. Интересно, на что намекал Декатур, с помощью чего надеялся сломить сопротивление осажденных?
Нехотя, со странной для нее медлительностью, Порция направилась к дому. Зато Джуно вела себя как ни в чем не бывало: носилась взад-вперед по тропинке, обнюхивала каждый куст и старалась не пропустить ни одной кроличьей норы, радостно размахивая мохнатым хвостом.
В доме было непривычно тихо и пусто. Даже огонь не потрескивал в очаге: в эти теплые весенние дни его разводили только чтобы согреть воду. Порция поднялась наверх, чтобы собрать свои вещи. Их оказалось совсем немного: небольшая кучка на широкой кровати выглядела попросту жалко. Смена белья, носки, теплый плащ да две холщовые рубахи. Порция машинально стала складывать старые тряпки, которыми пользовалась обычно во время месячных недомоганий. И внезапно застыла. Потрясенный взгляд был прикован к кучке вещей на кровати.
Так и есть, обычный срок недомоганий давно миновал. Вот только как давно? Порция лихорадочно пыталась собраться с мыслями и вспомнить поточнее. Прежде ей и в голову не приходило обращать на такие мелочи внимание. Они начинались и кончались и всегда приносили одни хлопоты. О тонкостях строения собственного тела у Порции было весьма смутное представление. С детства у нее почти не было подруг, и никто не собирался занять место ее матери. Когда она впервые обнаружила у себя кровь, то вся в слезах примчачась к Джеку, полная уверенности, что в ее теле внезапно отворилась какая-то ужасная смертельная рана.
Он, конечно, был в стельку пьян, но ради такого случая постарался держать себя в руках и достаточно внятно объяснил, что это совершенно обычная вещь, что случается она со всеми женщинами на свете и что Порции остается только смириться. На следующий день отец отвел ее на свидание с содержательницей своего любимого борделя в Глазго. Мадам прочла растерянной девочке грубую, но толковую лекцию о некоторых жизненных премудростях, после чего Порция окончательно успокоилась и'почти не обращала внимания на мелкие неприятности.
Однако теперь это невнимание сыграло с ней плохую шутку. Порция трясущимися руками провела по своему телу. Вроде бы все оставалось прежним. Если она действительно беременна, то когда сможет почувствовать перемены? До сих пор, ей не приходилось жаловаться ни на какие недомогания. И если это все же случилось, наверняка она что-то должна была бы почувствовать!
Внизу с грохотом распахнулась входная дверь.
— Порция… Порция… Порция! — Возбужденный визг мальчишек моментально вывел ее из ступора.
— Что такое? — крикнула она с верхней ступеньки.
— Нас послали собрать вещи, потому что…
— А я хочу взять с собой солдатиков! — взвизгнул Люк, перебивая менее проворного в словах братишку. — Только нигде их не могу найти!.. Я думал, что оставил их у Сайласа, но там их нет! — И он принялся скидывать на пол свою постель, то погружаясь, то выныривая из тряпья, словно обезумевшая морская чайка.
Джуно, проскочившая в дом вместе с мальчишками, приняла участие в этой замечательной охоте с восторженным лаем. Тоби, безуспешно пытавшийся дотянуться до деревянной свистульки, уцепился за край полки и обрушил ее на себя вместе с ворохом игрушек и каких-то особо ценных деревяшек.
— Что за чертовщина?! — Голос Руфуса, явно готового вот-вот взорваться, едва перекрыл ужасный гам. — Здесь что, сумасшедший дом?
— Похоже, они решили, что отправляются с нами, — отвечала Порция. — Наверное, они ошиблись?
— Но я не могу их здесь оставить. За ними некому будет присматривать. — И Руфус сердито взмахнул кулаком над продолжавшейся свалкой: — А ну тихо!
Наступила мгновенная тишина. Растерянные дети в испуге уставились на отца.
— Ты не можешь тащить за собой детей. Там будет слишком опасно, — настаивала Порция.
— С нами отправятся все, кто способен держать меч. — Руфус сердито почесал затылок. — Ты ведь не предложишь мне оставить эту парочку на попечение дряхлых дедов, верно?
Об этом нечего было и думать.
— Нет, конечно, нет. Но можно найти кого-то еще… Как насчет женщин из заведения мадам Белдэм?
— Я не собираюсь оставлять их в борделе!
— А я не думаю, что военный лагерь во время осады будет более подходящим местом!
— А что такое бордель? — тут же поинтересовался Тоби.
— Место, где живет много женщин, — пояснила Порция.
— Мы не хотим там жить! — Тоби даже скривился от отвращения.
— Нет, нет, только не там! — подхватил Люк, брезгливо морща нос. — Мне надо найти солдатиков! — Он с прежним энтузиазмом ринулся на поиски.
Руфус долго думал, глядя на всю эту суету, и наконец сказал:
— Их придется взять с собой. Все-таки осада — это не активные бои.
— Ты отец — тебе и решать, — отвечала Порция, повернувшись к лестнице.
— Но я всегда прислушивался к твоему мнению. — Руфус поднимался следом, оставив за спиной шум и гам.
— Ну, тогда подумай вот о чем. Ты — граф Ротбери. Ты больше не отверженный… не разбойник с большой дороги. Тебе вернули твои владения. Твой дом будет отстроен заново. И ты скоро вернешься в свет, чтобы занять принадлежащее тебе по праву место. А какое место в этом обществе ты уготовил своим сыновьям?
Руфусу стало ясно, что во всех своих хитроумных, тщательно составляемых планах, как и теперь, в горячке триумфа, он совершенно об этом не думал. Собственно говоря, он не очень-то представлял, как сам возвратится в свет. Он не имел представления о его законах и обычаях.
— Не знаю, — пробормотал Декатур. — Как-то не заглядывал так далеко… — И добавил с нетерпением: — Ради Бога, Порция, гонец прибыл только нынче утром. И вокруг нас бушует война. Мне и без того есть о чем заботиться.
— Да, конечно. — Порция снова посмотрела на тряпки на кровати. — Я помогу мальчикам собрать вещи. Ты наверняка нужен где-то в деревне.
Руфус заколебался — его насторожил необычный тон их разговора. У него было ощущение, что Порция пыталась намекнуть на какую-то важную деталь, которую он сам упустил. И он почел за благо вернуться к начальной теме:
— Все же я не вижу иного решения, кроме как взять мальчиков с собой.
— Да, пожалуй, ты прав. Я просто не сразу сообразила. Честное слово, теперь я вижу, что для них не будет особой разницы, где находиться.
— Кроме того, что там придется жить в палатках.
— Ну, это наверняка им понравится. — Она машинально улыбнулась, глядя на него через плечо и комкая в руках рубашку. — Тебе лучше вернуться к делам.
— Да… — Он все еще колебался, но наконец, просто пожал плечами и заспешил вниз. Вместе с ним выбежали и мальчишки.
Порция устало опустилась на кровать, по-прежнему сжимая в руках рубаху. Теперь ей было ясно, что она пыталась говорить о себе. Или по крайней мере отождествить свою судьбу с судьбой этих мальчишек. Найдется ли для нее место в восставшем из праха роду графов Ротбери? Подобно Люку и Тоби, она могла прийтись ко двору в военном лагере, в разбойничьей деревне. А что, если она еще и беременна? И на свет появится очередной незаконный отпрыск Руфуса Декатура…
— Порция… Порция… ты нам нужна! — Оказывается, Тоби успел подняться на второй этаж и теперь умоляюще глядел на нее по-отцовски выразительными глазами. — Я потерял свою зеленую рубашку. Это же моя самая любимая рубашка!
Она к тому же давно была самой рваной — после многочисленных стычек с колючими кустами. Руфус в одном из нечастых приступов родительской заботы ужаснулся тому, что носят его сыновья, и зашвырнул рубашку подальше — в надежде, что Тоби про нее забудет. Но это сработало всего на неделю.
