Лиза Клейпас - Люби меня в полдень
— Мне бы хотелось, чтобы не было никаких других женщин до меня.
Кристофер посмотрел на жену, и у него стал тот самый взгляд, от которого она чувствовала себя так, словно таяла в меду. Затем его губы прижались к её, лаская с нежным настойчивым пылом.
— Моё сердце принадлежит только тебе, — прошептал он. — Раньше я никогда не занимался любовью. Для меня это в первый раз.
Глядя в его ясные лучистые глаза, Беатрис задумалась над тем, что он сказал.
— Получается, это совсем другое, когда любишь?
— Беатрис, драгоценная моя, это превосходит всё, что я когда-либо знал. Превосходит все мои мечты, — его рука скользнула по её бедру, пальцы стали нежно отодвигать тончайшую ткань, стремясь коснуться кожи. Беатрис почувствовала это соблазняющее уверенное прикосновение, и внутри у неё всё сжалось. — Ты причина того, что я жив. Если бы не ты, я бы никогда не вернулся домой.
— Не говори так! — мысль о том, что с ним могло что-то случиться, была непереносимой.
— «Всё сводится к надежде быть с вами»… ты помнишь, когда я написал тебе это?
Кивнув, Беатрис закусила губу, потому что его рука поднялась выше под прозрачным шёлком.
— Каждое слово было правдой, — прошептал он. — Я бы написал намного больше, но не хотел пугать тебя.
— Мне тоже хотелось написать больше, — отозвалась она дрожащим голосом. — Мне хотелось поделиться с тобой каждой своей мыслью, каждым… — задохнувшись, Беатрис замолчала. В этот момент его пальцы достигли уязвимого местечка между её бёдрами.
— Ты такая тёплая здесь, — прошептал он, лаская её в самой интимной ласке. — Такая нежная. О, Беатрис… я влюбился в тебя из-за одних только слов… но должен признать… такой способ общения мне нравится намного больше.
Она едва могла говорить, её рассудок был затуманен чувственными ощущениями.
— Это ещё одно любовное письмо, — её рука скользила по его золотистому плечу. — Только в постели.
Кристофер улыбнулся.
— Тогда я постараюсь не ошибаться в знаках препинания.
— И не использовать обособленные причастные обороты, — добавила Беатрис, заставив его рассмеяться.
Но когда он начал поглаживать, ласкать, мучить её, ей стало не до смеха. Она испытывала слишком много ощущений, которые накатывали на неё со всех сторон. Охваченная всё более жарким пламенем, Беатрис изогнулась. Экстаз приближался слишком быстро, был слишком сильным, и Кристофер попытался успокоить её, нежно касаясь руками дрожащего тела.
— Пожалуйста, — прошептала она. Испарина покрыла всё её тело. — Ты нужен мне сейчас…
— Нет, любовь моя, подожди ещё совсем немного…. — он ласкал её бедра, едва касаясь большими пальцами влажных складок её лона.
И Беатрис обнаружила, что самое трудное в мире — это задержать наступление экстаза, что чем больше Кристофер просил её подождать, тем выше поднималась волна ощущений. И Кристофер — дьявол! — знал об этом. Его глаза поддразнивающе сверкали, когда он шептал:
— Ещё не сейчас, слишком скоро… — и всё это время его пальцы, не торопясь, ласкали её между ног, а рот не отрывался от груди. Всё тело Беатрис было полно отчаянной жажды.
— Не поддавайся этому, — выдохнул он, не отрывая губ от её подрагивающей кожи. — Подожди…
Тяжело дыша, Беатрис напряглась, пытаясь сдержать шквал чувств. Но тут Кристофер, открыв рот, принялся нежно тянуть за сосок, и она пропала. Вскрикнув, она выгнулась, прижимаясь к его рукам и губам, и позволила экстазу — такому сильному, что он почти причинял боль — нахлынуть на неё. Дёрнувшись, она застонала и ощутила, как чувственная судорога пробежала по её телу, а глаза наполнились слезами досады.
Глядя на неё, Кристофер начал бормотать какие-то сочувственные слова, поглаживая успокаивающе руками её тело, и собирая губами катящиеся слезинки.
— Не расстраивайся, — прошептал он.
— Я не смогла помешать этому, — сказала она жалобно.
— Ты и не должна была, — ласково ответил он. — Я играл. Дразнил тебя.
— Но я хотела, чтобы всё продлилось дольше. Это наша первая брачная ночь, и она уже закончилась, — мгновение помолчав, Беатрис печально добавила: — По крайней мере, для меня.
Кристофер отвернулся, но она успела заметить, что он пытается сдержать смешок. Справившись с собой, он посмотрел на Беатрис с лёгкой улыбкой и убрал волосы с её лица:
— Я могу сделать так, что ты опять будешь готова.
Некоторое время Беатрис лежала молча, оценивая силы, оставшиеся в её расслабленном теле.
— Я так не думаю, — сказала она наконец. — Чувствую себя, как выжатая кухонная тряпка.
— Обещаю, я смогу сделать это, — голос Кристофера был полон веселья.
— Тебе потребуется много времени, — всё ещё хмурясь, ответила Беатрис.
Стиснув жену в объятиях, Кристофер страстно поцеловал её.
— Я могу только надеяться на это.
Полностью раздев и себя, и Беатрис, он начал покрывать поцелуями её пресыщенное тело, пробуя её на вкус всюду, заставляя тянуться за ним, изгибаться, дышать всё чаще и чаще. Ловя едва различимые признаки пробуждающегося желания, он терпеливо разжигал в ней огонь — действовал так, словно подпитывал пламя, которое должно было вспыхнуть. Беатрис судорожно гладила его сильное тело, жёсткие волосы, мощные мускулы под шелковистой кожей, шрамы, которые постепенно становились ей привычны.
Перевернув Беатрис на бок, Кристофер немного приподнял её верхнюю ногу. Она ощутила, как он входит в неё сзади, раздвигает её, растягивает так, что это кажется почти невозможным выдержать. Слишком много и всё же недостаточно. Она хотела больше. Уронив голову на его поддерживающую руку, она всхлипнула, когда Кристофер начал целовать её шею. Он окружал её, наполнял… Беатрис чувствовала, как её тело плавится в огне чувственных ощущений. Непроизвольно она приспосабливалась к его движениям.
Кристофер шептал ей на ухо слова страсти, похвалы, обожания; рассказывал, как именно он хочет доставить ей удовольствие. Очень нежно он перевернул её на живот и широко раздвинул ноги. Беатрис застонала, когда его рука скользнула ей под бёдра. Прижав ладонь к лону, он начал поглаживать её в ритме, не совпадающем с его глубокими, настойчивыми толчками. Он двигался быстрее, чем раньше, обдуманно и… безжалостно. Ощущения фейерверком взорвались в ней, и, застонав, она сжала в ладонях покрывало.
Когда она была близка к очередному пику наслаждения, Кристофер перестал двигаться и перевернул её на спину. Беатрис не могла отвести взгляд от жидкого серебра его глаз. В них полыхала гроза, рассекаемая вспышками молний.
— Я люблю тебя, — прошептал Кристофер, и Беатрис вздрогнула, когда он вновь вошёл в неё. Обхватив его руками и ногами, она поцеловала его в плечо, а затем укусила толстый соблазнительный мускул. Кристофер издал какой-то низкий звук, чуть ли не рычание, и, взяв её за попку, приподнял к себе, вонзаясь ещё глубже. С каждым толчком его тело равномерно тёрлось о её, снова и снова лаская лоно, погружая в сверкающий экстаз — экстаз, который наполнил каждую клеточку её тела.
