Сюзан Таннер - Пленник мечты
— Гавин сейчас с моей матерью. Скоро он пойдет в свою спальню.
Риа смотрела на девушку, сжимая руки.
— Я не могу идти к нему, Гьёрсал. Он не захочет видеть меня. — Но даже когда она говорила это, она мысленно стремилась поддержать его, защитить от огромной боли. Она не выдержит, если он отвергнет ее.
Гьёрсал шагнула вперед, взяла Риа за руки и подвела к глубокому кожаному креслу возле камина. Руки Риа были холодными, а лицо совершенно бескровным.
— Гавин и сам не знает, как избавиться от печали. Только ты можешь дать ему мир и покой. Моя мать так сказала, а она никогда не ошибается. Неужели ты отвергнешь его сейчас?
— Нет, — признала Риа, — но я боюсь!
Гьёрсал улыбнулась, услышав смятение в ее голосе.
— Когда ты облегчишь его печаль, твои страхи успокоятся.
Риа чувствовала себя лучше, пока Гьёрсал была с ней, потом мысли снова смешались у нее
в голове. О чем Гавин думал сейчас? Не примешивалась ли злость к его печали? Она пыталась представить себе свои собственные чувства в такой же момент, но не могла.
Она шла к нему на негнущихся ногах, которые едва подчинялись ей. Хотя вдоль стен горели факелы, коридор был мрачным, и ей стало еще страшнее. Однако страх и трепет покинули ее, когда она увидела Лиссу, стоявшую возле его спальни спиной к двери. Самодовольная улыбка заиграла на ее губах при виде подходившей Риа. Лисса оставалась все такой же хорошенькой, но ее портила горечь в выражении ее лица, несмотря на то удовольствие, которое она явно получала сейчас.
Риа не спрашивала у девушки, почему она здесь. Это было очевидно.
— Уйди с дороги, — глухо произнесла Риа, когда девушка и не подумала отступить в сторону.
— Нет, — вызывающе ответила та, — они не хотят, чтобы их тревожили.
Она тряхнула головой, и ее золотистые волосы сверкнули. Риа теперь лучше понимала увлечение Ни-алла этой девушкой. Лисса знала много вещей, которые привлекали внимание мужчин.
— Твоя госпожа, может, и не хочет, чтобы ее беспокоили, — ответила Риа, глядя на нее, — но я нужна Гавину.
— Да что может получить мужчина от такой неопытной девицы, как ты? — Лисса никогда не забудет, как эта дикая девчонка осмелилась заставить ее покинуть мужчину, который мог дать ей счастье. Вся ненависть Лиссы выразилась в ее голосе, когда она добавила: — Особенно когда у него такая женщина, как леди Беатрис.
Риа засмеялась:
— Леди Беатрис — шлюха, так же как и ты!
— А что ты здесь делаешь? — усмехнулась Лисса. — Ты хочешь сама стать шлюхой, да?
Риа нанесла ей пощечину, звук которой разнесся по пустому коридору.
— Мне надо бы приказать моим шотландцам убить тебя. Я сделаю это, если ты сейчас же не уйдешь отсюда!
Тяжелый взгляд глаз дочери Макамлейда убедил Лиссу. Она была не настолько предана леди Беатрис, чтобы рисковать своей жизнью. А если говорить начистоту, она вообще терпеть не могла эту суку. Лисса отошла в сторону, не сводя глаз с черноволосой девушки, когда та открыла дверь и вошла в комнату.
Когда Риа вошла, Беатрис обернулась, ее рука соскользнула вниз с застежки платья — движение, которое не ускользнуло от внимания Риа. Выражение лица Беатрис тоже не ускользнуло от нее. Она была в ярости.
— Оставь нас, — сказала Риа, ее взгляд немедленно устремился на Гавина. Его лицо осунулось от горя, и сердце девушки заныло от сострадания к нему.
Беатрис едва не задохнулась от такого оскорбления, ее глаза сузились.
— Нет. — Эта девчонка осмелилась попытаться выгнать ее! Но ведь она ничтожна и не может удержать такого мужчину, как Гавин Макамлейд. Правда она довольно хорошенькая, но не владеет искусством любви, как леди Беатрис.
Риа перевела взгляд с Гавина на блондинку.
— Ты уйдешь? — Она вспомнила, когда насильно подчиняла других своей воле, потому что знала, что была права. Все ее негодование от наглого поведения Лиссы выплеснулось наружу, усилив ее антипатию к этой женщине. — Уйдешь, — повторила она, — по своей воле или нет.
Девушка вдруг показалась Беатрис совершенно другой, взрослой и властной, и в первый раз Беатрис почувствовала себя неуверенно в ее присутствии. Ища поддержки, она посмотрела на Гавина, но он не сводил глаз с Риа. Да, девушка была действительно хороша в гневе, с горечью признала Беатрис. Хорошенькая и молодая.
Но Гавин едва замечал красоту Риа, он чувствовал, что в ее присутствии его окружало сострадание и сочувствие. Он смутно понимал, что, позволив ей выгнать Беатрис, он терял возможность помочь регенту, по крайней мере сейчас. Но ни разум, ни сердце не сожалели об этом. Он не хотел здесь другой женщины, не хотел с того самого момента, когда она вошла в его комнату. Его мысли мгновенно были заполнены чистой красотой Риа и желанием видеть ее. Он чувствовал, что только Риа могла облегчить терзающую его боль. И он ничего не сказал, когда Беатрис взглядом умоляла его вмешаться. Он не будет заставлять ее уйти, но и не попросит остаться. Он не будет защищать ее и от гнева Риа Макамлейд.
— Я сказала — оставь нас. — Глаза Риа сверкнули, когда она окинула взором женщину, ее взгляд с презрением остановился на вызывающе глубоком вырезе платья. — Ты здесь не нужна.
— Ты маленькая сука, — Беатрис шагнула вперед, но Гавин сделал недовольное движение.
Беатрис отшатнулась назад, заметив ярость в его глазах.
— Будьте вы оба прокляты, — выпалила она. — Я посмотрю, что вам придется заплатить за это. — Но она сама понимала всю тщетность своих угроз. Маргарита Тюдор вряд ли будет беспокоиться за Беатрис и ее мелкую месть. Если Гавин Макамлейд не согласится оказывать ей помощь, то она будет искать такую помощь в другом месте. Не будет также Маргарита заниматься и оскорблениями, нанесенными леди Беатрис. Уходя, Беатрис признала, что Гавин всегда оставался верен Шотландии. Но ее попытки склонить его на свою сторону были слишком приятными, и ей не хотелось оставлять их.
Риа не слышала, как закрылась дверь позади нее. Ее взгляд был устремлен на Гавина, сердце у нее болело от невыносимой муки, которую она видела в его глазах.
— Гавин? — Ее голос был тихим, умоляющим. Прогонит ли он ее? Будет ли обвинять за ненависть, наполнившую жизнь его матери, за ее смерть?
— Мне очень жаль, — негромко сказал он. — Я никогда не думал, что она попытается причинить тебе зло. — Но глубоко внутри он знал, что лжет, и ложь эта была очень горькой. Он знал и убеждал себя, что сможет все предотвратить. И едва не потерял ее. Нож Лесли был занесен над головой Риа, и если бы не Салек и его точный бросок, то Риа была бы мертва.
Риа безмерно удивилась, что он просил прощения у нее, тонкий росток радости расцвел внутри нее. Он не чувствовал к ней ненависти. В его взгляде не было ни злости, ни отвращения. Его мать была мертва, но он не считал ее виновной в этом. Но боль еще сидела в нем, и она знала, что наступила ее очередь облегчить его страдания. Она чувствовала себя неподготовленной. Что она могла сказать? Чего он ожидал от нее?
