Валери Кинг - Ярмарка невест
— Понимаю, — медленно ответил он. — А ты уверена, что все дело только в том, что ты занимаешься торговлей, а я — нет?
Она кивнула, вытирая слезы тыльной стороной ладоней.
— Ну что ж, — тихо сказал он. — До свидания.
Марджори почувствовала, что у нее в груди переворачивается сердце. Неужели он действительно уходил? Она не хотела, чтобы он уходил, но он все-таки должен уйти! Он должен!
Она закрыла глаза и слушала звук его шагов, когда он быстро сбегал по лестнице. Она подумала, что на всю жизнь запомнит этот тяжелый, глухой звук.
Собрав все свое мужество, сильная в своей уверенности, что она приняла правильное решение, она проглотила слезы, грозившие подчинить себе решимость ее сердца, распрямила плечи и, вытерев глаза платком, который она поспешно достала из кармана платья, спустилась по лестнице, чтобы приветствовать своих клиентов.
40
Через несколько часов Чарли сидел в одном из бархатных кресел у окна, выходящего на улицу, и болтал не достающими до пола ногами. Из окна он наблюдал за каретами и пешеходами, заодно оглядывая и покупателей, заходящих к ним, одновременно громко декламируя Марджори алфавит. Она вполуха слушала его, набрасывая эскиз вышивки для стеганой зимней шляпки бордового бархата.
Когда Чарли дошел до буквы «G», он вдруг остановился и воскликнул:
— Этот человек с тележкой, полной цветов, очень похож на мистера Раштона!
Марджори пробормотала в ответ что-то невнятное и подумала, а не будет ли выигрышнее всего смотреться простой маленький подснежник на этом темно-красном бархате.
— Это и есть мистер Раштон, и он переходит улицу! — заявил весело мальчик.
Марджори не отрывала глаз от наброска.
— Мистер Раштон? — рассеянно спросила она.
Прошло совсем немного времени с тех пор, как Грегори ушел, и она подозревала, что Чарли просто хотел, чтобы этот продавец цветов был Раштоном. Когда она сказала мальчику, что они все-таки не будут жить в «Усадьбе» и, следовательно, он не будет видеть каждый день серых лошадей Раштона, он очень расстроился. Его юный разум был совершенно не в состоянии понять, как же вышло, что Марджори отказалась выйти замуж за Раштона. Вряд ли будут иметь успех попытки объяснить ему сложности социального статуса.
Марджори посмотрела на него и поняла, что Чарли жалеет о лошадях и Раштоне. Как забавно он воскликнул, что любит дядю Грегори почти так же, как серых лошадей!
Со вздохом она спросила себя, сколько времени пройдет прежде, чем он окончательно забудет Раштона, как вдруг звук его голоса, несущийся с улицы, вторгся в ее мрачные мысли.
— Цветы! — услышала она его крик. — Купите цветы!
Рот Марджори немного приоткрылся. Вид у нее был совершенно неподобающий для леди. Это не мог быть Раштон, но голос был точь-в-точь его.
— Купите цветы! — снова произнес он нараспев. Цветы?!
Чарли спрыгнул со своего места и выбежал из магазина.
— Мистер Раштон! — закричал он, махая рукой продавцу цветов.
Раштон? Марджори не могла поверить, что это был он. Она медленно, как во сне, обошла конец прилавка и нерешительно двинулась к двери. Она так и застыла на пороге. Прохладный ноябрьский ветер подул ей прямо в лицо, и она увидела Раштона, толкавшего тележку с цветами по оживленной Юнион-стрит.
— Привет, бездельник! — выкрикнул он в ответ на приветствие Чарли. В свалке утреннего оживленного движения Раштон вынужден был отчаянно бороться, чтобы продвигать вперед свою неуклюжую тележку, доверху нагруженную дорогими цветами. Там был прекрасный ассортимент хризантем, фиалок, роз и анютиных глазок. Ей хорошо были известны эта тележка и ее владелец! Что же Раштон делал с тележкой мистера Бэткума? Она просто представить себе не могла, что он затеял.
С различных экипажей, двуколок, фаэтонов неслись недвусмысленные эпитеты в адрес Раштона, невозмутимо предлагавшего цветы в самой гуще толпы. И Раштон, что было очень на него похоже, просто пропускал их мимо ушей, как не стоящих его внимания.
— Цветы! — воинственно закричал он, когда один особенно разгневанный мальчишка велел убираться к черту и ему, и его тележке.
Марджори прижала руку ко рту, давясь смехом и слезами одновременно. Боже, какую смешную роль он играл! Он знал это? Много ему до этого было дела! Нет, только не Раштону!
Марджори услышала изумленный голос тети, раздавшийся откуда-то неподалеку. Тетя звала ее.
— Марджори! Что это делает Раштон? Зачем ему тележка с цветами! Какая нелепость!
Марджори повернулась и посмотрела на тетю, которая выходила из наемного экипажа. Глаза ее чуть не вылезли из орбит, когда она наблюдала за Раштоном.
Марджори ответила:
— Я не имею ни малейшего понятия, почему у него тележка мистера Бэткума. Батюшки! — До нее вдруг дошло, что Раштон вернулся к проблеме, их разделявшей, и действовал при этом весьма своеобразным и убедительным образом. Она продолжила:
— Думаю, он хочет заняться торговлей.
— Что?! — воскликнула миссис Вэнстроу, придвигаясь ближе к Марджори, но не спуская глаз с Раштона, который наконец добрался до тротуара. — Он рехнулся? С какой стати?! В чем дело?!
Сердце Марджори заметалось в груди.
— Ах, это из-за самой чудесной причины, какую только можно себе представить, — загадочно ответила она.
— Я не понимаю тебя, Марджори, — сердито заявила миссис Вэнстроу. — Что такое он может надеяться получить, торгуя цветами. У него доход не меньше десяти тысяч в год! Должно быть, он потешается над тобой, Марджори! На твоем месте я не стала бы с ним говорить! Он перешел все границы с этой очередной маленькой шуткой. Я не вижу ничего чудесного в том, чтобы выставлять тебя на всеобщее посмешище!
К этому времени Раштон оказался почти рядом с ними. Он упрямо тащил свою тележку как раз к парадной двери магазина Марджори. Он снял шляпу и вежливо поклонился обеим дамам, а затем попросил извинить его, но теперь он должен заняться делом. Товар ждать не станет.
— Купите цветы! — снова выкрикнул он.
Миссис Вэнстроу сделала глубокий вдох и с сердитым видом подошла к нему. Ее руки были крепко сжаты, с запястья свисала сумочка.
— Нам совсем не смешно, мистер Раштон! — начала она. Ее щеки пылали. — Да, моя племянница усердно работает и уже стала главной модисткой нашего прекрасного города. Вы, полагаю, намерены расстроить ее, посмеяться над ней! Я нахожу этот вид юмора совершенно непростительным. Предлагаю вам немедленно уйти, или я буду вынуждена позвать констебля!
Мистер Раштон взял из тележки несколько пурпурных хризантем и подал их желавшему посмотреть цветы поближе прохожему. Потом он ответил миссис Вэнстроу:
