Джоанна Линдсей - Как подскажет сердце

— Тебе не стоило этого делать. Я все равно тебя не люблю.

Рыцарь собрал всю свою гордость, развернулся и, не оглядываясь, пошел прочь.

— Боже! Мне нет никакого дела! — громко крикнула она в пустоту зала.

— Никакого дела до чего?

Брижит оглянулась и увидела Квентина, стоящего в дверном проеме. Она сжала кулаки, только чтобы не расплакаться.

— Мне нет дела до того, что Роланд Монтвилль ушел, — жестко повторила она.

— Счастлив слышать это, — ответил Квентин, хотя в голосе его прозвучало сомнение. Он не знал, что сказать сестре, настолько его одолевало раскаяние. Он слышал все, о чем они говорили, но лучше бы ему ничего этого не слышать. Квентин слишком хорошо знал Брижит. Она сама не верит в то, что сказала Роланду. Почему же он, ее брат, самый близкий ей человек, не понял до сих пор, что она просто влюблена в этого нормандца? Как он позволил гневу настолько ослепить себя?

Но было еще не поздно поправить дело. Однако как сказать о том ужасном поступке, который он совершил? Не отвратит ли от него сестру это признание? Квентин усилием воли взял себя в руки.

— У твоего Роланда железные нервы, — начал он беспокойно теребя холку Вольфа, — или необыкновенно много любви к тебе.

— О чем ты?

— Он уже приезжал сюда раньше, Брижит. Я не сказал, поскольку думал, что это расстроит тебя, тем более в твоем положении. Он пытался со мной помириться, но я ему отказал и предупредил, чтобы он никогда больше сюда не возвращался, но, как видишь, Роланд не обратил внимания на мои предупреждения. И теперь я могу лишь просить прощения за то, что не сообщил тебе раньше. Он по-варварски груб, но, если ты так хочешь, я приведу его обратно.

— О Боже, Квентин! — Из глаз Брижит потекли слезы. — А не поздно? Брат слабо улыбнулся:

— Я его остановлю.

— Нет! — вскричала она. — Я должна сама.

Брижит бросилась прочь из зала. От нее не отставал верный пес. Квентин дошел до дверей и увидел, как она пробежала через двор к воротам и исчезла из виду. Он едва удержался, чтобы не ринуться вдогонку. Ему не следовало вновь вмешиваться в их отношения.

Роланд скакал по пыльной дороге и, хотя был еще довольно близко, чтобы суметь расслышать отчаянный крик Брижит, не остановился и даже не оглянулся.

Она побежала за всадником, снова и снова выкрикивая его имя. Это из-за ее проклятой гордыни уезжает Роланд. Ее гордость! К черту гордость. Она зарыдала, испугавшись, что уже поздно и слишком глубока рана, нанесенная ею.

— Роланд, пожалуйста!

На бегу она наступила на подол платья и с раздирающими душу рыданиями упала на дорогу, ободрав ладони. Она снова поднялась, но расстояние между нею и всадником уже увеличилось настолько, что он теперь вряд ли мог слышать ее.

— Роланд! Вернись!

Это был ее последний жалостный крик, но рыцарь и на него не обратил внимания. Брижит повалилась на колени прямо посередине дороги, и голова ее поникла в отчаянии, а плечи сотрясались от мучительных рыданий. Лишь Вольф, не останавливаясь, мчался со всех ног за Ханом. Он бежал молча, огромными скачками сокращая расстояние между собой и рыцарем, бежал, пони мая, что теперь только его быстрые лапы и верное собачье сердце способны помочь этим двум человеческим существам, одинаково дорогим ему. Наконец он настиг Хана и даже вырвался на полкорпуса вперед.

Закрыв лицо руками, Брижит не поднималась с пыльной дороги и не видела, как Роланд оглянулся и посмотрел на нее. Он немного поколебался, а потом галопом пустил коня обратно. Брижит услышала приближающийся топот копыт и поднялась с колен. Но черная ярость, написанная на лице у Роланда, лишила ее речи.

— К чему это безумие? — злобно спросил он. — Или ты еще не все слова вонзила в мое сердце?

Брижит не имела права обвинять его, она знала, что сама поступила бессердечно.

— Роланд. — Она робко протянула руку и положила ему на бедро. Глаза ее умоляли поверить ей:

— Роланд, я тебя люблю.

Пронзительнее, чем когда-либо прежде, он всмотрелся ей в лицо и спросил ледяным голосом:

— Итак, что же мне сделать теперь? Снова попросить тебя стать моею, чтобы ты получила возможность еще раз отказать? Наверное, одного удара тебе кажется мало?

— Роланд, меня оскорбило твое промедление. Я так усердно молилась, чтобы ты приехал, но потом надежда покинула меня. Я была несчастна, от мысли, что я больше не нужна тебе, мною овладело глубокое отчаяние. Все мои старания забыть тебя так ни к чему и не привели.

Лицо Роланда не смягчилось.

— Если бы ты любила, Брижит, ты не могла бы так жестоко отказать мне.

— Моими устами говорила моя уязвленная гордость. Я считала, что если бы ты любил, то приехал бы раньше.

— Но я приезжал.

— Теперь я знаю. Квентин только что признался в этом. Раньше он не говорил мне, не понимая моих чувств. А сама я не могла ничего рассказать ему, потому что он бы все равно не смягчился.

— Так ты прощаешь мне поединок с Квентином?

— Я тебя люблю, Роланд. Я простила бы тебе все… все. Пожалуйста, не позволяй своей гордыне встать между нами, как я это позволила, иначе я умру!

Рыцарь склонился и обнял Брижит.

— Моя маленькая драгоценность, — неожиданно нежно произнес он, — ни один мужчина не в состоянии любить женщину так, как я тебя. Ты навсегда будешь моей. Ничто на белом свете не сможет помешать этому теперь, когда я знаю, что у меня есть твоя любовь. — Он глубоко заглянул ей в глаза. — Но ты уверена? У тебя не осталось сомнений?

— Я уверена, совершенно, совсем уверена. — Брижит улыбнулась, глядя в его сильное, красивое лицо.

Роланд посмотрел на запыхавшегося Вольфа и счастливо рассмеялся:

— Что ж, спасибо тебе, дружище. Теперь мы можем ехать домой.

Квентин не удивился, увидев, как Брижит и Роланд, тесно прижавшись друг к другу, вошли в зал, и рука Роланда по-хозяйски обнимала ее за талию. Но вид сияющей от счастья сестры потряс его.

Они дошли до середины зала. Роланд осторожно взглянул в сторону Квентина, и тот быстро вскочил на ноги.

— Ради Бога, Роланд. Я же не злодей какой-нибудь! — добродушно улыбнулся он. — И не такой упрямый, чтобы не признать свою не правоту. Мне просто хотелось, чтобы Брижит была счастлива. И теперь вижу, что счастлива она может быть только с тобой.

— Значит, ты нас благословляешь?

— Я благословляю вас и желаю долгой и счастливой жизни, — тихо ответил Квентин.

— Теперь ты понимаешь, почему я так люблю Квентина? — улыбнулась Брижит, подойдя к брату и обняв его. — Спасибо.

— Не благодари меня, малышка. Мне очень жаль, что ты так долго была в разлуке с человеком, которого любишь. Но я надеюсь, ты простишь меня.

— Конечно, я прощаю тебя. Теперь у меня есть он, и ничто не разлучит нас снова.