Дженнифер Хеймор - Соблазнительное предложение

Он может на нее злиться, но все равно придет и спасет – если сумеет. Эти простые мысли успокоили Эмму, утешили, хотя она и знала, что Люк скорее всего так и не придет.

Глава 19

Люк не нашел Мортона в Лондоне. Он отправился в его контору, проник внутрь через окно и перерыл все бумаги, какие только сумел отыскать. Нашел еще адреса и имена, и один особенно подозрительный документ с подробностями о купленной Мортоном собственности в приходе Чизик, в нескольких милях от Лондона.

Покинув склад, Люк направил коня в Сохо, к сестре Мортона. Хотя дело шло к ночи, она приняла его в жалкой гостиной и даже угостила чем-то, весьма похожим на остатки от семейного чаепития.

– Простите, что беспокою вас так поздно, – сказал он миссис О’Бейли, – но мне необходимо срочно задать вам несколько вопросов о вашем брате.

– Конечно, милорд. А что вы хотите узнать?

Люк посмотрел на нее в некотором замешательстве, уж очень легко она согласилась. Впрочем, не следует забывать почему – все же он брат герцога Трента. Сегодня вечером у него не было сил злиться на это.

Он спросил, не знает ли она хоть что-нибудь о деятельности Мортона в Бристоле.

– Нет, сэр, – ответила она. – Я даже не знала, что он ездил в Бристоль.

– А вы когда-нибудь слышали о некоем Генри Кертисе? Он имел там дела с вашим братом.

– Нет, сэр.

– Как, по-вашему, сделки вашего брата были удачными?

Она немного подумала.

– Ну, думаю, да, но мы редко говорим об этом.

– Ваш брат всегда живет в этой квартире в Лондоне?

– Да, милорд. За исключением тех случаев, когда уезжает по делам.

– А что за дела вынуждают его покидать город? – спросил Люк.

– Точно не знаю, но думаю, это как-то связано с его коммерческими сделками.

Это была такая простая и искренняя женщина, что Люк не смог сказать ей правду. Он не хотел оказаться тем, кто разрушит ее веру в брата, как в человека работящего и порядочного. Не хотел рассказывать, что этот ублюдок – преступник, которого Люк намерен отправить на виселицу.

Он поблагодарил миссис О’Бейли и ушел. Бросил взгляд в сторону Кавендиш-сквер, где сейчас была Эмма, но домой решил не возвращаться. Он не придет домой, пока не сможет предъявить ей какие-нибудь результаты, нечто основательное, что они смогут использовать против Мортона.

Она его предала. Ей не хватило веры в него, и она раскрыла его самый большой секрет. Ему бы следовало пребывать в ярости. Но она попросила прощения – и извинялась искренне, настолько хорошо он Эмму знал. И несмотря ни на что, несмотря на горечь и гнев, что кипели у него в душе, он ее уже простил. Ему казалось, что она каким-то непонятным образом сумела растворить его ярость.

Он ее любит. Разве можно долго злиться на женщину, которую любишь?

Да, она предала его, и хотя его по-прежнему жгло изнутри, он понимал – к этому ее подтолкнули тревога и забота о нем.

Вместо того чтобы вернуться на Кавендиш-сквер, к Эмме, Люк повернул к дому Сэма. С Трентом ему пока видеться не хотелось, а вот с Сэмом следовало поговорить.

Привязав коня, Люк постучался в дверь Сэма. Ему открыл слуга и проводил в кабинет брата. Как всегда, Сэм работал – что-то писал, наверное, очередной отчет о задании, выполненном для Короны. Когда Люк вошел, он поднял глаза. Брови взлетели вверх, но из-за стола Сэм не встал.

Люк тоже не стал ради этикета говорить банальности. Он прямиком подошел к стулу, стоявшему около письменного стола, и с усталым вздохом опустился на него.

Не было никакого смысла ходить вокруг да около.

– Она тебе рассказала.

Разумеется, Сэм моментально понял, о чем речь.

– Да.

– А ты рассказал Тренту.

Сэм кивнул, положил перо на место и подпер пальцами подбородок.

– Зачем? – спросил Люк.

– Решил, что он должен знать.

– Я не согласен.

Уголок рта Сэма дернулся вверх.

– Это было очевидно – если учесть, что ты не снисходил до того, чтобы поделиться своими проблемами с ним, или с кем-нибудь из нас, последние двадцать лет.

Люк крепче сжал пальцами колено.

– Это мое дело, и справляться с ним я должен сам.

Сэм нахмурился:

– Ты был ребенком.

– Ты тоже, – огрызнулся Люк.

– Но старше тебя. Я мог бы тебя защитить.

Люк возвел глаза к потолку.

Сэм сжал губы.

– Ответственность семьи в том, чтобы уберечь ребенка. В отношении тебя нам этого не удалось сделать.

Люк заерзал на стуле, с каждой секундой чувствуя себя все более неуютно. Уставился себе на колени. Горло сжалось от какой-то непонятной эмоции. Он с трудом втянул в себя воздух.

– Я пришел… – Голос дрогнул. Люк откашлялся и начал снова: – Я пришел сказать тебе, что не потерплю, если об этом начнутся разговоры. Это случилось в прошлом. И давно закончилось.

– Но не для тебя. Миссис Кертис сказала, тебе снятся кошмары.

Люк даже зажмурился, услышав про еще одно предательство.

– Хватит об этом, Сэм.

– Хорошо, – как-то очень легко согласился Сэм. Люк открыл глаза и увидел внимательный взгляд брата. – Небольшой совет: хватит истолковывать все, что делает для тебя Трент, в худшем свете.

– О чем это ты? – недовольно спросил Люк.

– Все, что он для тебя делает, исходит только от заботы о тебе. Но ты этого не замечаешь. Даже когда он сумел избавить тебя от петли, ты наверняка нашел, в чем его обвинить. Однако правда в том, что сегодня он рано ушел с заседания парламента и из шкуры вон выпрыгнул только ради того, чтобы снять с тебя все выдвинутые обвинения. А причина в том, что ты его брат. Он тебя любит.

Слово «любит» вонзилось в Люка как смертельная стрела, нашедшая цель. Это слово не часто употреблялось в семействе Хокинзов.

Он уставился на брата, который выдержал его взгляд с непроницаемым лицом.

– Прости Трента, – негромко произнес Сэм. – Он не всегда выражает любовь наиболее извинительным образом, и у него есть привычка подталкивать тебя к крайностям. Но намерения у него хорошие. Известие о том, что отец жестоко с тобой обращался, едва не сокрушило его.

– Я не хочу его сокрушать, – с трудом выдавил из себя Люк.

– А чего же ты хочешь?

– Я вообще не хотел, чтобы он знал.

– Слишком поздно. – В голосе Сэма прозвучали непривычно ласковые нотки. – Он уже знает. И Эзме тоже, а в скором времени наверняка узнают и Тео с Марком. Тебе придется научиться жить с этим.

Люк досадливо запустил руку в волосы.

– Почему это тебя так раздражает, Люк? Ты думаешь, из-за этого ты выглядишь слабым? Думаешь, мы перестанем считать тебя мужчиной?