Джоанна Линдсей - Тайная страсть
— Ему ведено глаз не сводить с человека, которого лучше не оставлять без присмотра.
— Ну вот, теперь мое любопытство возбуждено. Кто она?
— Ты ее не знаешь, Вася.
— Однако сокровище нужно держать под стражей и выбрать для этого самого твоего надежного человека? — Глаза Василия расширились. — Только не говори, что украл чью-то жену!
— Это скорее по твоей части.
— Верно. Ну хорошо, выкладывай. Знаешь ведь, что не отвяжусь, пока не расскажешь.
Дмитрий вовсе не собирался ничего скрывать. Он хотел поговорить с Василием о Кэтрин, просто не знал, с чего начать и как лучше объявить другу, что произошло.
— Это не то, — что ты думаешь, Вася… вернее, именно… нет, ничего подобного со мной не случалось, да и с тобой тоже.
— Дай знать, когда сумеешь произнести связно хотя бы несколько слов.
Дмитрий беспомощно покачал головой:
— Я полностью и совершенно одержим этой женщиной, однако она не желает иметь со мной ничего общего. И говоря по правде, меня ненавидит.
— Да, такому поверить трудно, — фыркнул Василий. — Женщины не способны тебя ненавидеть, Митя. Они могут сердиться на тебя, даже злиться, но ненавидеть? Так чем же ты заслужил столь сильное чувство?
— Ах, поверь, я сделал для этого все возможное, но она все равно с самого начала не выносила меня.
— Ты это серьезно?!
— Можно сказать, мы встретились при самых неблагоприятных обстоятельствах, — ответил Дмитрий.
Василий ждал продолжения, но Дмитрий задумчиво молчал, и тот в конце концов взорвался:
— Мне что, из тебя вытягивать слово за словом?! Дмитрий отвел глаза, не слишком гордясь своей ролью во всем случившемся.
— Короче говоря, увидел ее на лондонской улице и понял, что страстно хочу эту девушку. Посчитав, что она достаточно доступна, я послал за ней Владимира, но оказалось, что она не желает никаких денег.
— Господи, я понял! Предусмотрительный Владимир тем не менее исполнил приказание и похитил ее, не так ли?
— Да, и более того, подсыпал ей в еду афродизьяк, и я оказался наедине с самой чувственной, самой соблазнительной девственницей, когда-либо появлявшейся на свет, и провел незабываемую ночь любви. Но на следующее утро, придя в себя, она настаивала, чтобы я отправил Владимира в тюрьму за похищение…
— Она не осуждала тебя?
— Нет, просто старалась как можно быстрее оказаться подальше. Беда в том, что девушка начала угрожать обратиться к властям, а этого, учитывая предстоящий визит государя, я допустить не мог и потому решил взять ее с собой в Россию.
Василий широко улыбнулся:
— Насколько я понял, она не пришла в восторг от твоего плана?
— Закатила грандиозную сцену, и не одну.
— Поэтому ты до сих пор держишь это прелестное создание в неволе, а она по-прежнему не желает тебя видеть, верно?
— Не совсем, — мрачно покачал головой Дмитрий. — Я сделал ошибку, оставив Кэтрин в Новосельцеве одну, и, вернувшись, обнаружил, что тетка измывалась над ней. И если она не возненавидела меня раньше, то уж теперь определенно не выносит.
— И на этот раз винит тебя?
— У нее на это есть причины. Уезжая, я не позаботился о ее безопасности, как следовало бы. И уехал достаточно быстро, по причинам, говорить о которых стыжусь.
— Только не говори… нет, ты не мог взять ее силой. Такое на тебя не похоже. Значит, велел снова подсыпать ей зелья.
За свою проницательность Василий получил в награду угрюмый взгляд.
— Я был зол.
— Естественно, — хмыкнул приятель. — Лично я в жизни не встречал женщину, которую невозможно было бы соблазнить. Должно быть, тебе тяжело пришлось.
— Оставь свои насмешки, Вася. Интересно, что бы сделал ты при подобных обстоятельствах?! Кэтрин — самая упрямая, властная, несгибаемая женщина из всех, кого я знаю, и все же не могу находиться с ней в одной комнате без того, чтобы не терзаться желанием бросить ее на ближайшую постель. Но больше всего меня раздражает и бесит то, что она не так равнодушна ко мне, как хочет казаться. Бывали мгновения, когда она отвечала мне такой же страстью, но всегда приходила в чувство, прежде чем я успевал воспользоваться этим.
— Значит, ты, очевидно, что-то делаешь не так. Может, она старается заполучить тебя в мужья?
— Женитьба? Конечно, нет. Она должна знать, что это невозможно… — Дмитрий осекся и нахмурился. — С другой стороны, если вспомнить о ее мании, вполне вероятно.
— Какой мании?
— Я не упоминал, что она претендует на имя леди Кэтрин Сент-Джон, дочери графа Страффорда?
— Нет, но что заставляет тебя думать, будто она не дочь графа?
— Она шла пешком по улице, в ужасном поношенном платье и без компаньонки. К какому заключению пришел бы ты, Вася?
— Понимаю, — медленно протянул Василий. — Но в таком случае к чему ей притворяться?
— Видишь ли, она достаточно хорошо знакома с этой семьей, и на вранье ее поймать невозможно. Вполне вероятно, Кэтрин — побочная дочь графа, но это еще не делает ее выгодной партией.
— Но если о браке и речи не ведется, чего еще она может добиваться?
— Ничего. Ей абсолютно ничего от меня не надо.
— Брось, Митя, любой женщине что-нибудь да требуется. И судя по твоим словам, именно эта желает, чтобы с ней обращались, как со знатной дамой.
— Хочешь сказать, я должен притвориться, что верю ей?
— Я бы не зашел настолько далеко, но…
— Ты прав! Мне следует вызвать ее в город, возить на балы, повсюду сопровождать…
— Митя! Либо я ошибаюсь, но кажется, ты приехал в Москву из-за Татьяны Иваницкой?
— Черт!
Дмитрий беспомощно обмяк в кресле.
— Именно так я и думал. Не следует ли тебе сначала получить ответ от княжны, прежде чем весь свет узнает, что ты обожаешь другую? В конце концов на любовниц женатого человека общество всегда смотрело сквозь пальцы, но не в тот момент, когда ты еще лишь ухаживаешь за будущей женой. И не думаю, что Татьяна тебя поймет. Кстати, почему ты сидишь дома, когда она сегодня приглашена на бал к Андреевым и твой старый приятель Лозинский вызвался ее сопровождать? Да и почему она принимает знаки внимания с его стороны, хотя ты вернулся?
— Я еще не нанес ей визита, — признался Дмитрий.
— Но сколько времени ты уже пробыл здесь?
— Восемь дней.
Василий поднял глаза к небу:
— Он уже и дни считает! Послушай, Митя, если ты так сильно тоскуешь по своей Кэтрин, пошли за ней и держи взаперти, пока не сделаешь предложения Татьяне.
— Нет, — покачал головой Дмитрий. — Когда Кэтрин рядом, я ни о чем не способен больше думать.
— А мне кажется, независимо от того, рядом она или нет, ты окончательно потерял голову. Ты просто мешкаешь, откладываешь неприятное дело со дня на день.
