Каролин Лэмпмен - Родник счастья
— Никки, — начала она, входя в комнату, но Никки снова скорчилась в приступе тошноты, и Эмили осеклась на полуслове. — Господи, ты не заболела?
— Да нет, — Никки снова легла на кровать и закрыла глаза. — Наверное, съела что-нибудь не то.
Эмили пощупала ей лоб.
— Хм, жара нет. Знаешь, полежи-ка ты, пока не придешь в себя. — Чаю хочешь?
— Нет, спасибо. Вот полежу еще немного, и все будет в порядке.
— Хорошо, милочка.
И тетя Эмили тихо прикрыла за собой дверь.
Никки выругалась про себя. Надо же, она так старалась, чтобы никто ничего не заметил! И все равно попалась. Ладно, теперь придется целый день изображать больную, чтобы сбить тетю Эмили с толку.
Не так-то легко было лежать в постели в такой чудный день. Но за завтраком она спросила Питера, когда они думают перебираться в новый дом.
«Мы с Лианой никуда не поедем, — ответил он знаками. — Нам и здесь хорошо. Мы останемся в этом доме».
— Но, Питер! Я ведь уже обещала Аманде, Мы не можем нарушить сделку.
«Ты не понимаешь. Покупай усадьбу. Хороший дом, как раз для тебя».
— Что же я там, одна жить буду? — ужаснулась Никки. — Одна я не управлюсь.
«Я знаю, — кивнул Питер. — Я тебе помогу для начала».
— А потом?
«А потом за дело возьмется твой муж».
— Муж?! Не хочу я никакого мужа!
Питер понимающе посмотрел на нее. «Ничего, захочешь».
— Но ты же не можешь отказаться от всех этих денег! Они принадлежат тебе не меньше, чем мне.
«Я и не отказываюсь, — ухмыльнулся Питер. — Я буду твоим партнером. Но жить я буду здесь».
Что бы она ни говорила, Питер остался непреклонен. Радость от приобретения ранчо была омрачена.
Когда они уселись обедать, тетя Эмили объявила:
— Мне нужно сказать вам одну вещь. Я решила отправиться на Восток вместе с Амандой и Чарльзом.
Ответом ей было изумленное молчание.
— Мама, что-нибудь случилось? — осторожно спросила Лиана.
— Да нет… ничего особенного. Просто доктор Бейли уже давно сделал мне одно интересное предложение, и я наконец решила согласиться.
У Никки упало сердце. Если тетя Эмили вернется к своей прежней работе у доктора Бейли в Массачусетсе, это значит, что ее не будет, когда Никки придет срок рожать…
— О… очень рада за вас, — пробормотала она.
— Погоди-погоди, — сказала Лиана с подозрением. — Что это за предложение сделал тебе доктор Бейли?
— Он предложил мне стать его женой. — Эмили зарделась, как школьница.
Лиана вскочила, подбежала к матери и обняла ее.
— Ой, мамочка, я так и знала, что он в тебя влюблен! Как здорово!
Все заговорили разом. А Никки чувствовала себя совершенно лишней. Ну вот, все женятся: Питер и Лиана, Аманда и Чарльз, теперь вот тетя Эмили и доктор Бейли, одна она осталась без пары. Очень скоро Никки и впрямь почувствовала себя плохо и отправилась в постель.
Наутро Никки снова выворачивало, да так, что она даже не слышала, как отворилась дверь. Она тяжело вздохнула и упала на подушку,
— Опять что-то съела, да? — сказала тетя Эмили, кладя ей на лоб влажную салфетку. Никки дернулась. — Скажи, пожалуйста, Леви знает, что скоро станет папой?
— Почему вы решили, что это Леви?
— Деточка, я же видела прошлым летом кровь на одеяле.
— О, Господи! — Никки попыталась отодвинуться. — Тетя, это не то, что вы думаете.
— Я думаю, — сказала Эмили, притянув Никки к себе, — что вы с Леви любите друг друга и выразили свою любовь самым естественным образом. Только забыли оформить это официально. Ну что ж, не вы первые, не вы последние.
Никки наконец решилась открыть глаза. Она ожидала увидеть осуждение и жалость, но во взгляде тети Эмили были лишь любовь и забота.
— Ах, тетя Эмили! — воскликнула Никки, бросившись в ее объятия.
Она долго рыдала, изливая свой страх и стыд, а Эмили баюкала ее, как ребенка. Наконец Никки стало легче. Она вытерла глаза и улыбнулась сквозь слезы.
— Ну что, каково быть носовым платком для любимой племянницы?
— Хорошо, — ответила Эмили, улыбаясь в ответ. — И что же нам теперь делать?
— Ничего.
— Но, Никки, надо же сообщить Леви…
Никки покачала головой.
— Я не знаю, где он. Да если бы и знала, все равно ничего бы ему не сказала. Разве вы не понимаете? Он ведь решит, что обязан жениться на мне. А я не хочу устраивать ему такую ловушку. Ни ему, ни мне от этого лучше не будет.
На этом Никки уперлась. Что ни говорила тетя Эмили, Никки оставалась непоколебимой. В конце концов Эмили сдалась.
Вечером, когда Никки чистила хлев, в сарай с решительным видом вошел Питер. Очевидно, он был ужасно разгневан. Сжав кулаки, он остановился, глядя на нее с таким видом, будто вот-вот ударит.
— Питер, что случилось?
Его пылающий взгляд обжег Никки, пальцы сплетали сердитые, жесткие слова:
«Нет, это ты мне скажи, что с тобой случилось. Я всегда звал тебя сестрой, а теперь вот сомневаюсь».
Никки побледнела. Значит, Питер все знает.
— Тебе тетя Эмили сказала?
«Нет, Лиана. Она не нарочно, просто я заметил, что она взволнована. — Питер смотрел на Никки исподлобья. — А я не взволнован, я просто взбешен».
— Ты что, злишься, что я беременна? А шел бы ты! Плевать мне, что ты или кто другой…
«Я злюсь не из-за ребенка, а из-за твоего эгоизма!» — прервал ее Питер.
— Ты о чем? Какого еще эгоизма? Я два месяца держала все при себе. Я кто угодно, только не эгоистка.
Питер скрипнул зубами.
«Ты одна все решаешь за троих. Как же не эгоистка? Ты решила, что у твоего ребенка не будет отца, а Леви не будет знать, что у него есть ребенок. Ты понимаешь, что ты хочешь отнять у них обоих»?
— Но… но, Питер, — пробормотала Никки, сраженная его логикой, — а что, если Леви не хочет жениться на мне? Он ведь все равно женится, ты же знаешь.
«А ты даже не хочешь дать ему возможность поступить так, как он сочтет нужным? — Питер возвел глаза к небу. — Ты что, решила, что они должны никогда не видеться в угоду твоей дурацкой гордости? Никки, мне за тебя стыдно».
Никки в ужасе смотрела на него. Ну да, Питер прав! Она хочет разлучить отца с его ребенком!
— Я… я об этом даже не подумала…
И она разревелась второй раз за день, уткнувшись лицом в грудь Питера. Поэтому она не видела облегчения, появившегося на его лице. Не видела она и знака, который он подал женщинам, выглянувшим из-за угла: «Сработало!»
40
— Ну, вот — Конский Ручей, — сказала Никки, въезжая на оживленную главную улицу поселка. — А дальше куда?
Питер указал на вывеску, которая гласила: «Конский Ручей. Владелец лавки Фрэнк Коллинз».
